должен когда-то отдыхать.
Пока не притерлись все детали и механизмы, пока не прошла окончательная калибровка всех узлов, я намеревался держать лишь малый ход. Но и в таком половинчатом темпе, мы довольно уверенно обгоняли скачущего вдоль берега всадника, провожающего нас от самой крепости. Кто-то из разведчиков, явно из собственного любопытства, а не по приказу, мчался за нами, пока берег стал непроходим от камышовых зарослей, и ему пришлось отстать.
Созданный мной паровой двигатель – штука ненадежная, если учесть, что вся его конструкция была, от и до, высосана из пальца. Пять лет я проводил опыты, делал макеты и готовил оборудование, чтобы явить этому миру такое колдовское творение. Трюмы полны запасных частей, да в таком количестве, что, наверное, еще один двигатель собрать можно будет, но мне нужен запас. Черт его знает, какой из узлов окажется слабым звеном.
Странное ощущение свободы, какой-то небывалой легкости. Нет никого надо мной. Ни царя, ни президента, никакой власти. Я сам себе закон и порядок. Лишь я указ самому себе, и никто больше. Где бы я имел средства и возможность в XXI веке вот так, без проблем построить здоровенный корабль и спустить на воду большой судоходной реки, не спрашивая дозволении десятка крючкотворных инстанций. Да и со всеми бумагами меня бы тормозили на каждом повороте с бесконечными проверками. Пьянящее чувство, необычное. Столько лет труда в замкнутом пространстве крепости, без доступа к информации, лишь вываривание в собственном соку, в багаже личных знаний и накоплений. Как же многое пришлось изобретать с нуля. Как многого я не знал и получал лишь путем множества экспериментов, опытным путем. В моем положении знания стали самым главным сокровищем, которым я обладал. Для кого-то колдун, да пусть так, нехристь и варяг, да только, что мне дело до тех кривотолков, когда я уже занял высокое положение, встал на удобную позицию и теперь меня непросто будет спихнуть с этого пьедестала. Если в прежних мечтах я видел себя максимум владельцем небольшого производства, частной мастерской с десятком наемных рабочих, то нынче в моем распоряжении целое княжество. Вот где простор для действий. Я могу сам создавать законы, могу строить и разрушать, и никто не посмеет вставить хоть слово поперек. Все, что только пожелаю, смогу сделать по собственному усмотрению. Даже не верится, что обладаю такими возможностями.
Идти по незнакомому фарватеру в ночной мгле я не рискнул. У корабля достаточный запас прочности, но пороть горячку не стоит. Тем более что в Коломну запланировано прибыть с помпой, при свете дня, в полной мере демонстрируя всю мощь созданного мной инженерного чуда. По моему собственному разумению, мы просто плелись, выдавая лишь часть возможностей речного судна, но в представлении всех прочих такую скорость перемещения мог позволить себе лишь колдун, который заневолил речные воды и повелел им тащить его судно к желаемому месту. Интересно, что скажут люди, когда я замахнусь на небо. А что? Обычный планер с реактивным двигателем пронесет меня пару сотен километров без особого затруднения. Проблема лишь в том, что и это чудо техники мне сначала придется создавать на макетах. В аэродинамике я разбираюсь не больше, чем в ядерной физике. Но не боги горшки обжигают, так что и это осилю, коль будет такая необходимость. Трепещите, историки и археологи! Чините свои перья, летописцы, вам придется очень сильно удивить потомков! Пока жив, буду отрываться на полную катушку. Ведь нет надо мной ни власти, ни указа. Сам себе хозяин. Даже за миг этого чувства стоит вести кровопролитную войну, не жалея ни сил, ни средств. Стоит биться насмерть за право так жить и творить, наперед зная, что это не только на свое благо, а на общее дело. Раньше или позже, под натиском внешнего врага, с запада ли, с востока, но раздробленным князьям придется объединиться, встать под руководство центральной власти, под один общий стяг. Все лишь оттягивают этот момент, потому что каждый хочет сам возглавить этот союз. Пустые прогнозы. Мне удалось отбить одно нападение, выиграть значимое сражение, но от прочих поползновений я не застрахован. Будут еще желающие сунуть рыло в наши сени. И я должен быть готов встретить непрошеных гостей. И чтобы быть уверенным в успехе, мне нужно пространство. Поле для деятельности. В стенах крепости уже невыносимо тесно, уже трудно развернуться. В тот момент, когда я только закладывал первые камни фундамента, мне казалось, что никогда в жизни не смогу поднять эти стены. А теперь понимаю, что мало заложил. Надо больше, мощней, выше. Чтоб только при взгляде на непреступные валы у любого противника сразу же отпало всяческое желание идти завоевывать русские земли.
Так что я действую, а не выжидаю.
В ночь спал мало. Встали на якорь в тихой заводи. До полуночи студили котел, сливали воду, промывали все трубки. Я с негодованием выяснил, что всем моим деталям, как и мне самому, не хватает масштаба. Предохранительный клапан на пароотводной трубке закис. Сейчас его можно было лишь почистить от накипи и соли, заливать в систему только кипяченую воду, а впредь заменить эту деталь на более массивную и громоздкую. Мелочь, ничтожный клапан, а поставил под угрозу весь двигатель. Сколькому еще придется научиться! Сколько испытать на собственной шкуре! Приставленные к машине два молодых парня, Савелий да Никифор, внимательно смотрели за каждым моим действием, раскрыв рты, ловили каждое слово. Их задача быть чуткими к вверенному им колдовскому механизму, следить за каждым мелким изменением в его трубках и системах. Смазывать валы маховиков, следить за работой помп, откачивающих воду из переходного редуктора. Да, как бы я ни старался, а добиться полной герметизации ведущих валов мне не удалось. Вот и пришлось хитрить, делая привод от механизма на небольшой насос отбрасывающим накопившуюся воду за борт. Сколько еще всяких ухищрений внедрилось за то время, пока строилась лодка. Ведь все, от самой конструкции до последнего крепления, было вновь. Мастера по нескольку раз переспрашивали, прежде чем брались делать хоть какую-то деталь.
На следующее утро после проверки всех механизмов я все же прибавил пару. До Коломны оставалось не меньше пятидесяти километров, это расстояние прошли уже к обеду, даже не заметив в общей суете. Корабль шел на удивление легко и резво. Сам город находился на высоком берегу, как и большинство его капитальных построек. А вот дорога, что вела от берега вверх, по обе стороны была облеплена домами и сараями, стоящими хаотично и нелепо. Там, где были высокие и крутые подъемы, дорога плавно извивалась. Часть купеческих складов находилась здесь же, возле берега. Вообще, логика строительства была непонятна. Все постройки казались какими-то временными, ветхими, несерьезными, наляпанными абы как. Неудивительно, что купцы, попадая в мою крепость и видя мощеные дорожки, ровные каменные кладки стен, сразу же проникались уважением и доверием.
Причаливая к покосившийся пристани, я чуть не своротил ее правым бортом. Длинный бревенчатый помост накренился, но устоял, принимая на себя всю массу прибывшего судна. Все пятеро стрелков во главе с китайцем высадились на берег и встали заслоном, чтобы любопытные не проникли на корабль. Епископ с монахом сошли чуть позже, когда здоровяк Афанасий выгрузил на пристань все подарки, которые я передал Коломенской епархии как плату за ту небольшую услугу в дипломатическом вопросе, что они оказали мне. Инициатором переговоров с коломенским князем был монах Афанасий, а епископ примазался для пущей убедительности. Афанасий хоть и соблюдал субординацию, но порой так мог глянуть на настоятеля, что тот аж чернел, съеживаясь от страха.
Сам князь, недавно взявший с дозволения владимирского князя коломенский стол, вышел к пристани многим позже своих горожан. Я, наученный горьким опытом, в его палаты подниматься не собирался. Трепаться с этим увальнем совершенно не было желания. Типичный безвольный отпрыск благородного семейства, которому, похоже, даже после обеда няньки слюни подтирали. Понятно было с первых слов, что ничего этот самый князь не решает и разговоры вести надо не с ним, а с его боярами. Вот кто действительно мог повлиять на ситуацию и принять какое-то ответственное решение. Княжонок пыжился, дулся, все время чесался, запуская пухлые пальцы под рубаху, поверх которой кто-то из родни, наверное, посоветовал надеть кольчугу, видимо, наслушавшись обо мне всяких россказней. У такого ротозея можно было отхапать полкняжества, он и не пошевелится.
После вынужденного, протокольного общения я поспешил откланяться, собираясь обратно. Изначально планируя везти монаха с епископом в Коломну, я поручил им провести предварительные переговоры, но как-то само собой получилось, что сам столкнулся с князем. Чего-то теперь расхотелось и сам город смотреть, а соседа-князя и вовсе бы не видать. Проще говоря, сплошное разочарование. Зато корабль обкатал и себя показал.
Как только вернусь, внесу все требуемые доработки в конструкцию парового двигателя и тут же дам указание клепать следующий. Надо подумать и о бензиновых моторах, но это позже. Железа после битвы с
