называешь «другим временем», все равно существует, а это время, где ты собираешься умереть в пятнадцать лет, само умрет через четыре часа. И ты ничего не вспомнишь, что было здесь. Эх, так и быть, сделаю еще одно нарушение: покажу тебе твою настоящую жизнь. Мужчина взял мальчика за руку и сказал: — Я не уверен, что разыщу тебя, но попробую. Где ты жил? Где учился? Мальчик сказал. В следующий миг его глаза снова застлало туманом. Когда туман рассеялся, он увидел перед собой мрачную картину. Черные и коричневые развалины — следы пожарищ и бомбежек. Он сразу узнал местность — это были здания, прилегающие к гимназии. Рядом высился и ее обгорелый корпус. Ясуо не помнил, чтобы когда-нибудь перед станцией железной дороги слонялось столько грязных оборванцев. Расстелив на голой земле рогожки, они торговали едой и всяким хламом. Тут были бататы, ириски, галеты, кастрюли, сковородки. Неопрятно одетые мужчины с землистыми лицами сновали взад и вперед, держа в руках дырявые мешки. Вдруг появились ребята с гербами их гимназии на фуражках. Разговаривая между собой, гимназисты с жадностью поглядывали на еду. И среди ребят — он! Без обмоток на ногах, в таком затрапезном виде! Промчался «виллис». Ребята помахали ему вслед. Водитель, американский солдат, бросил им пакетик жевательной резинки. Гимназисты набросились на нее. — Подлец! — крикнул Ясуо. — Разве такое можно стерпеть! — Ты не торопись, — утихомирил его мужчина. По улице, едва прикрывшись каким-то тряпьем, расхаживали под руку с американскими солдатами японки… Издалека надвигалась толпа. Впереди несли красное знамя. Мужчины с решительными лицами пели: «Вставай, поднимайся, рабочий народ!» — Разве Японию заняли красные? — спросил мальчик. Мужчина покачал головой. Картина снова сменилась. Над потоком демонстрантов реяли полотнища лозунгов. «Эй, взяли! Эй, взяли!» — раздался дружный крик, и демонстранты побежали зигзагами. И вдруг впереди демонстрантов мальчик снова увидел себя, на этот раз студентом. Не вынеся этого, он закричал: — Это подлость! И вновь картина сменилась. На этот раз он гулял с девушкой вечером в парке. Он не поверил собственным глазам. Вдруг все исчезло. — Это преступление! — сказал светловолосый. — Нельзя сидеть сложа руки! Мне сообщили, что Америка приготовила третью атомную бомбу. С Марианских островов уже вылетел самолет Б-29. Он появится над Синсю. Начальник департамента приказал переключить установку преобразователя времени через полчаса. Надо устранить этот мир до взрыва третьей атомной бомбы. Нельзя нагромождать одну трагедию на другую. Прощай! — Постой! — крикнул мальчик ему вслед. — Перенеси меня в Синсю. Я хочу умереть там, где его величество… Мужчина в недоумении пожал плечами и взял мальчика за руку. Глаза застлало серой пеленой тумана… На этот раз мальчик почувствовал резкий толчок. Он шлепнулся в траву, тронутую первым налетом инея. Перед его мутным взором поплыли уходившая вдаль горная цепь с ее острыми зазубренными вершинами на фоне безоблачного неба. Сознание медленно угасало. Он понял, что умирает. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног. Только ощущал зудящую легкую боль в ране, точно по ней водили волоском. Этот зуд все удалялся, удалялся и отступил куда-то далеко, за много километров. Холод смерти подступал снизу — от ног, подбирался к животу, полз выше, готовясь завладеть сердцем. Мелькнула мысль: человек начинает умирать с ног. Раза два-три волна мрака захлестывала сознание, а когда в промежутках оно возвращалось, мальчик видел горы и небеса, безмятежные, словно поверхность огромного озера. Он лежал на траве и глядел, как там, наверху, точно примерзшие к небосводу, сияют тусклые звезды. Из горла вырвался предсмертный хрип. И Ясуо понял — конец. И вдруг он вспомнил, что забыл исполнить последний долг: собрав последние силы, хотел крикнуть: «Его величество банзай», как вдруг перед глазами пронеслись недавние видения. Япония потерпела поражение! Нет! Глупости! Этого не могло быть… Но страшные мысли о возможности такого исхода, словно призраки, роились в сознании. И он опять собрал последние силы, чтобы бороться уже с этими мыслями. Ведь это же чудовищно — на пороге смерти потерять веру в Японию! Нет, нет, это невозможно! Иначе его смерть и смерть всех японцев окажется бессмысленной… Эта внутренняя борьба поглотила все его силы. Он уже не мог крикнуть: «Его величество банзай!» Он решил провозгласить эту здравицу в душе. Однако им завладела еще более неуместная и дурацкая мысль: «Куда я дел значок черной сакуры? Я держал его в руке и…» Перед Ямамото, начальником департамента особого управления по розыску во времени, сидел сумасшедший, доставленный из далекого иномерного временного пространства. Желтоватая кожа, орлиный нос, черные волосы… Из-под нависающего лба класса «экстра-1» умственных способностей глядели глаза страстного, почти одержимого человека. Бросало в дрожь при мысли об умственном потенциале этой феноменальной личности. Безумие и властность при исключительной гениальности — истинный князь тьмы!.. — Как вы решились на такой чудовищный поступок? Во имя чего? начальник департамента говорил вежливо; сидящий перед ним человек все же был доктором наук. — В практике нашего департамента особого розыска во времени вы — первый настоящий преступник против истории. Будем надеяться, что и последний тоже… Так ответьте, зачем вы это сделали?.. В департаменте особого розыска было зарегистрировано немало нарушений во времени. Большей частью преступники пытались своим вмешательством изменить ход истории. Однако чаще всего это были маньяки, фанатики и люди, умственно неполноценные. Фантазии у них хватало только на то, чтобы отправиться в прошлое, убить какую-нибудь историческую личность… Например, один из преступников, начитавшись Паскаля, решил изуродовать нос Клеопатры. Он даже понятия не имел о том, что Клеопатр может быть несколько. Или, скажем, другой, который убил Наполеона ребенком. А ведь еще в XIX веке Жан Батист Перес отрицал существование Наполеона. Ну что дало убийство Наполеона? Ровным счетом ничего: появился другой Наполеон, который и стал императором. Свойство Неопределенности Частных Фактов (коэффициент НЧФ Симса) при неизменяемости исторических событий прошлого исключало возможность преступлений против истории. Однако открытие субпространственного способа космонавигации, позволявшей скачкообразно передвигаться в разномерные пространства, дало такую возможность. Соединение установки переключения измерений с машиной времени допускало создание желаемого числа ходов истории одной и той же эпохи. Первым указал на эту возможность доктор Адольф фон Кита, молодой ученый из Института истории. Однако поскольку это открытие сделал человек гуманитарной специальности, физики не придали ему значения и тем самым не учли той опасности, которую оно в себе таило. Лишь инспектор департамента особого розыска Инри Вовазан заинтересовался этим открытием. И тотчас подал о нем рапорт, где, между прочим, указывал, что доктор Адольф фон Кита — натура импульсивная, склонная к действиям атавистического характера — состоит членом некоей тайной организации; в области исторических наук доктором открыта весьма оригинальная теория о возможности изменения ходов истории… И вдруг из галактики Поллукса, откуда с давних пор велись наблюдения за иномерными пространствами, было получено сообщение о появлении в иномерном пространстве Солнечной системы. Благодаря бдительности инспектора Вовазана департамент принял все меры предосторожности. — Ответьте, пожалуйста, на вопрос, — снова сказал начальник департамента. — Вас не удивило, что мы вас так быстро нашли? — Я предпочел бы, чтобы меня не тревожили, — спокойным голосом проговорил сумасшедший. — Увы, простите, это невозможно, — возразил начальник департамента. Нельзя нарушать основной ход истории. — Ну вот еще! — закричал сумасшедший. — По какому праву вы судите? Пятнадцатый, стоявший возле начальника, вздрогнул. Это были слова того мальчика. — Скажем… — начальник на мгновение прикрыл глаза, задумался — …с нравственной позиции. Сумасшедший расхохотался. — Теперь мне ясно, — сказал он. — В деле, которое вы на меня завели, написано: маньяк, поклонник тиранов и героев-разрушителей. Опьянен самурайской моралью, существовавшей в Японии примерно с десятого века. Темы научных работ: Калигула, Нерон, сын Люй-цзы император Ши, Цезарь Борджиа, Робеспьер, Наполеон, Гитлер. Последняя тема работы из истории Японии. — Почему вы выбрали Японию? — спросил начальник департамента. Принесли победу войскам сегуната в реформации Мейдзи, применили тактику выжженной земли в войне сороковых годов двадцатого века… Были у вас какие-нибудь особые основания для такого выбора?.. — Первый опыт, так сказать, проба сил, — ответил маньяк. — И потом я хорошо осведомлен об этом времени… Но, главное, во мне течет японская и немецкая кровь. Хотелось проэкспериментировать здесь, потом приняться за другое… У начальника департамента потемнело лицо. Если бы этому психу удалось создать несколько ходов истории, то в корне изменилась бы мораль и система современного мира. — В мои планы входило: принести победу нацистам на европейском фронте с помощью атомных бомб и ФАУ; в Америке принести победу на президентских выборах не Франклину Рузвельту, а более прогрессивному кандидату Уоллесу; а в послевоенной Франции и Италии предоставить власть коммунистам… Доктор фон Кита перечислял, загибая пальцы. — Ну, зачем вам это! — не выдержав, крикнул пятнадцатый. — Для чего столько перемен в двадцатом веке? Вы знаете, сколько это породит новых трагедий? Я вам могу рассказать про одного пятнадцатилетнего мальчика, которого там встретил… — Трагедия?! — у доктора загорелись глаза. — А разве бывает история без трагедий? Вопрос в том, что человечество получает, пройдя через эти
