— Где же он? — прищурился доктор, следя за направлением пальца Таю. — Ничего не вижу.
— Пойдем на аэродром, — предложил Таю. — Пока идем, он уже сядет.
Когда доктор услышал шум мотора, он уважительно произнес:
— Глаза у вас, дорогой друг, как у горного орла.
Вертолет приземлялся не на настоящем аэродроме, а поближе, почти рядом с почтой. Здесь была устроена площадка — четырехугольник, сбитый из толстых досок. Люди уже бежали к ней наперегонки с собаками. Впереди несся Амирак.
Доктор и Таю подошли, когда из вертолета начали сгружать груз.
— Мне есть посылка? — возбужденно спросил Амирак у летчика Петренко.
— Есть, — ответил летчик. — Четыре ящика.
— Смотри, а наш жених, похоже, целыми ящиками подарки невесте приобретает, — сказал Вольфсон, кивая на Амирака.
— Всерьез устраивает свою жизнь, можно и потратиться, — сказал Таю, любуясь, как легко Амирак взвалил на себя все четыре ящика, связав их толстым ремнем.
Таю пошел рядом с братом.
— Не секрет, что у тебя в ящиках? — с лукавством задал он вопрос.
— Секрет, — весело ответил Амирак.
Вчера Таю слышал, что у Амирака большие неприятности на ферме: пало несколько черно-бурых лис. Приезжий зоотехник из района сказал, что у зверей авитаминоз. Послали школьников в тундру заготавливать зеленый корм… Что же, звероводство — новое дело на Чукотке. Всё может быть. Не откладывать же из-за того, что пало несколько лис, женитьбу? Тем более что Неля Муркина уже перевозила остатки товаров в большой магазин в «Ленинский путь». Амирак говорил, что она собирается уйти из торговой сети и переходит на звероферму… Счастья тебе, брат мой!
Дошли до домика, в котором жил Амирак. Он пригласил брата в комнату.
Жилище Амирака было просторное, с большим окном на лагуну. Впечатление простора усиливалось ещё и тем, что в комнате было пустовато для будущего семьянина: стол, один стул и продавленная раскладная кровать. В довершение всего в комнате стоял крепкий запах лисьего помета.
— Нехорошо у тебя в комнате, — осуждающе сказал Таю брату. — Пахнет нехорошо, мебель дрянная. Скоро к тебе жена приедет, а у тебя вонь и грязь, как на звероферме.
— Там даже чище, — грустно сознался Амирак.
— Вот что, брат, — сказал Таю. — Ты человек богатый: много зарабатываешь, вина не пьешь, так что кое-что отложил, наверно. Я тебе пришлю Риту и Рочгыну, и они тебе помогут привести в порядок твое холостяцкое жилище, чтобы не стыдно было принять невесту. Договорились?
После обеда Таю пошел на берег встречать вельботы, идущие к берегу с добычей. Здесь уже наготове стоял трактор. Моторист пробовал лебедку, возле жиротопки женщины мыли платформу на рельсовом пути.
— Сейчас увидишь, как работает наша механизация, — гордо сказал подошедший Кэлы.
— Послушай, председатель, — обратился к нему Таю, — скажи, давно ты не был на море?
— Уже и не помню, — помедлив, ответил Кэлы. — И рад был бы, да дела не пускают.
— Вижу, — сказал Таю. — Но ведь может случиться так, что тебя не выберут. Как будешь жить? Наверное, и гарпун разучился бросать?
— А что делать? — развел руками Кэлы.
— Сколько у тебя заместителей?
— Двое.
— А ты попробуй иногда оставлять их на берегу, — посоветовал Таю. — А то они только на собраниях да на заседаниях заместители. А сам встряхнись, подержи гарпун в руках.
— Спасибо! — искренне обрадовался совету Кэлы. — И как я раньше до этого не додумался? Завтра же выйду с бригадой Кытгыртына.
Вельботы подошли. Каждый тащил на буксире моржовую тушу. Концы буксиров бросили в воду, затем их присоединили к тросу, и лебедка потащила зверя на бетонированную разделочную площадку. Здесь уже наготове стояли женщины с большими остро отточенными ножами. К разделочной площадке подходила узкоколейка с блестящими от жира рельсами. Она тянулась метров на пятьдесят к жиротопному цеху.
Охотники вышли на берег. Утоюк подошел к Таю и спросил:
— Как здоровье?
— Какое может быть здоровье у человека, которого заставляют сидеть на берегу, когда его товарищи охотятся? — сердито ответил Таю. — Что в Нуниваке?
— Новостей больших нет. Люди готовятся к переселению. Почти каждую неделю кто-нибудь переезжает. На глазах пустеет Нунивак, — страшно становится: будто эпидемия какая морит людей. Смотришь на мертвые яранги, и сердце сочится кровью…
— Что ты говоришь! — гневно сказал Таю, хотя и понимал чувства Утоюка. — Какая эпидемия? Будто не видишь, куда люди уезжают! Ты же знаешь, что меня волновать нельзя.
— Не буду так говорить, — потупил голову Утоюк.
Он порылся в кармане и вытащил мятый конверт.
— Вот письмо Амираку от Нели Муркиной, — сказал он совсем другим голосом. — Как изменилась девушка! Как цветок стала! Целыми днями поёт!
— Отчего же не запеть, когда замуж выходишь, — глубокомысленно заметил Таю.
Вельботы снова ушли в море.
Таю пошел к Амираку. Его не оказалось дома. Должно быть, ушел на звероферму, Таю никогда не был там, и вот теперь представился случай, когда он может посмотреть на звериное жилище.
Корпуса зверофермы располагались на берегу лагуны, километрах в полутора от селения. Дорога туда была ровная, хорошая, по ней ходил единственный в «Ленинском пути» автомобиль.
Таю разыскал машину и попросил шофера:
— Поедешь на звероферму, захвати меня.
— Да вот сейчас я еду, — сказал парень, сын Кытгыртына. — Только заправлюсь. Амирак погрузил мне ящики, надо их отвезти.
Шофер заправил машину, и она понеслась по улицам селения, пугая собак. Машина уже не внушала псам ужаса, хотя не отзывалась даже на самый громкий лай. Наиболее смелые собаки пытались кусать у неё колеса, но резина была твердая и неподатливая, как пересушенная моржовая кожа.
Длинные корпуса зверофермы были разделены на небольшие клетки. Черные зверьки имели здесь жалкий вид. Они злобно смотрели на Таю из глубины своих тесных жилищ.
Пока Таю осматривал звероферму, Амирак перетаскал ящики.
— Обратно не поедешь? — спросил он.
— Нет, останусь, посмотрю, — ответил Таю. — Тут у тебя занятно.
В комнате, примыкающей к кухне, где готовилась еда для зверей, Таю увидел знакомые ящики.
— Что это? — спросил Таю, догадываясь, что в них не подарки невесте.
— Витамины, — почему-то смущаясь, ответил Амирак.
— Витамины? — удивился Таю.
— Звери у меня болеют авитаминозом, — пояснил Амирак. — Вот и заказал в областном аптекоуправлении.
Амирак принес топор и осторожно вскрыл ящики.
Таю вынул картонную коробку и прочитал: «Поливитамины».
— Послушай, брат, это же для людей, — сказал он.
— Ну и что же? — вызывающе ответил Амирак. — Лекарства полезны не только людям, но и зверям.
— Но это, должно быть, стоит кучу денег! — ужаснулся Таю.
— Все сбережения отдал за четыре ящика, — невозмутимо сказал Амирак. — То, что было отложено на новую мебель.
— А почему в колхозной кассе не попросил денег? — спросил Таю.
Амирак замялся:
