всякой любви и нежности. Оно продолжалось и продолжалось… а затем внезапно что-то случилось. Во время этого дикого акта ее рот касался моей шеи и теперь, когда все кончилось, ее острые зубы вонзились в нее. Я вскрикнул и стал бороться, но оказался беспомощным в тисках этой самки. Ее зубы рвали мое тело, а рот высасывал кровь.
Я закричал вслух и одновременно в уме. На мой умственный крик кто-то отозвался, что-то коснулось моего мозга.
— Дюффус, что случилось? В чем дело? — Это был голос Морриган. — О боже, я вижу… Я вижу… Дюффус, ты должен бороться! Не сдавайся!
Я боролся, но результаты были плачевны. Этот проклятый рот высасывал у меня вместе с кровью жизнь, а я был распят на земле стальными руками и ногами.
— Дюффус, это вампир, — говорила Морриган. — Она высосет из тебя всю кровь и душу. Как ты мог связаться с подобным существом?
«Самое подходящее время демонстрировать свою ревность», — подумал я. Можно было не разъяснять, что я нахожусь в лапах вампира, эта женщина ощутимо и самозабвенно делала свое вампирское дело.
— Бранвен, помоги мне! — воскликнул я и в уме, и наяву. — Если ты та богиня, какой я тебя представляю, ты поможешь мне!
— Заткнись! — прикрикнула на меня Морриган. — Она тебе не поможет, даже если захочет! Ее нет поблизости. Тебя может спасти только Муилертах. Я пошлю ее к тебе!
Это было как раз то, в чем я более всего нуждался. Меня высасывает как лимон одно чудовище, а Морган Лейси собирается подослать мне другое! Они, наверное, подерутся над моим трупом, чтобы выяснить, кому я пойду на ужин.
Как обычно, Муилертах пришла со штормом. Если я правильно оценил расстояние, на которое меня отволокли от берега, то пещера была ярдах в семистах от моря. Послышался рев снаружи пещеры, и гигантская волна ворвалась внутрь. Аннис вскочила и зарычала, с угрозой сверкая клыками, а пещера наполнялась бурлящей белой водой. Вода перемещалась по пещере так, будто у нее был разум. Она опрокинула котел, погасила костер и унесла прочь кости. За ними вынесло царапающуюся и рычащую Аннис и потащило по камням.
Я лежал на грязной шкуре, не тронутый морем, и только ощущал боль в затылке, которая напоминала о кошмарном происшествии. Я с трудом поднялся и нашел одежду и доспехи. Одевшись, я поискал хоть какое-нибудь оружие. В пещере не нашлось ничего, что я смог бы использовать, и я сожалел о своем мече, решив, что мне совершенно необходимо чем-нибудь вооружиться. Я не знал, какие опасности могут подстерегать на острове, но был уверен, что они будут. Наконец я нашел тяжелую бедренную кость, которую почему-то не унесла вода, и только тогда вышел из пещеры.
Остров лежал в кромешной темноте, если не считать красноватого свечения лавы близ жерла вулкана. Я стал осторожно пробираться к берегу по тропинке, по которой меня волокли сюда, хотя и не знал, что буду делать, когда доберусь до ее конца. К тому же я не знал, что случилось с вампиршей после того, как ее вынесло волной из пещеры, и это очень меня беспокоило, когда я проходил мимо зарослей или куч камней. Унесла ли волшебная волна ее прочь с острова, или же бросила где-нибудь между берегом и пещерой, мокрую и рассерженную?
Ориентируясь по звуку прибоя и белым бурунам, я дошел до берега и поискал, не выбросило ли сюда что-нибудь полезное, но ничего интересного не нашел. Крышка люка, кусок рангоута, обрывок паруса… Из всего этого и еще нескольких деревяшек я смог бы соорудить плот. Ну а что потом? У меня не было ни компаса, ни карты, я не знал здешних звезд и вообще не знал, куда надо плыть.
Потеряв надежду, я оставил деревяшки и вдруг увидел, что в темноте что-то блестит в футах пятидесяти от меня. Я бросился туда, затаив дыхание и надеясь на чудо. Что это… может быть? Это был мой меч! Он лежал, наполовину засыпанный песком, но его лезвие сверкало, как серебро. Я встал на колени и с благоговением поднял его.
«Он волшебный, — сказал я себе. — Я его потерял в море, и он нашел путь на берег, где я смог его отыскать. Ну вот, дружище, мы снова вместе. С тобой вдвоем я могу встретиться с кем угодно, даже с вампиром, таким сильным, что он бросает меня через всю пещеру.»
Наверное, я напрасно подумал об этом, так как сразу появилась необходимость делом доказывать свои мысли. Я услышал рычание, повернулся и увидел, что в двадцати футах от меня на камне стоит моя вампирша. Она была вся мокрая, а черные волосы были в еще большем беспорядке, чем раньше. Она взмахнула руками, вновь грозно зарычала и, спрыгнув с камня, направилась ко мне. Я сжал рукоятку меча и, твердо упершись ногами в землю, поджидал.
— Предупреждаю тебя, я с мечом! Это мощное оружие!
Если она и понимала английский, то не подала вида. Она продолжала приближаться, и глаза ее налились кровью.
— Ну что ж! Я тебя предупредил!
Я держал меч перед собой, описывая острием небольшие круги. Скачущий вампир замедлил ход, и покрасневшие глаза уставились на лезвие. Он прыгнул в сторону, еще раз зарычал и опять пошел ко мне. Я преодолел свое отвращение к убийству существа, похожего на женщину, причем на определенную женщину, познанную мной. При ударе я промахнулся: она была неправдоподобно быстра. Она проскочила под лезвием и оказалась, с обнаженными клыками, совсем близко от меня. Я отпрянул и задел ее краем меча. Она вскрикнула и ударила меня когтями по руке, разодрав ее до крови.
Я еще отступил и рубанул мечом. Мне думалось, что ее голова будет снесена, но я снова промахнулся. Она отбила удар огромной костью, которая внезапно появилась у нее в руке. Лезвие ударило по кости, и посыпались искры. Вампирша испустила боевой клич и прыгнула на меня. На этот раз я был слишком близко, так что не мог ни уклониться, ни ударить ее мечом в живот, чтобы проткнуть насквозь. И началась смертельная борьба с переменным успехом — меч против кости, моя хитрость против ее силы.
Неожиданно опять появилась Морриган. Я почувствовал прикосновение ее разума.
— Будь внимателен, Дюффус, будь внимателен! Это Черная Аннис дьявольский дубликат реальной Аннис. В этом мире все, кто имеет могущество, должны иметь двойников, антиподов. Если она победит тебя, она уничтожит твое тело, разрушит душу и поглотит жизненную силу!
Я изо всех сил полоснул мечом. Он описал светлую дугу у меня над головой и заставил Черную Аннис отступить. Дважды я задел ее, и она залилась кровью. Но затем она вдруг получила подмогу. Появилось с полдюжины фигур со щитами, вооруженных мечами. Они были около четырех футов ростом, с длинными светлыми волосами, жабрами и плавниками, в доспехах из акульих шкур.
— Дети Ллира! — возбужденно проговорила Морриган.
Затем ее голос исчез, и я остался один. Приземистые фигуры приближались ко мне, а Черная Аннис выкрикивала свои приказания. Метательный топор попал мне в плечо, и я упал на колени. Злорадно улыбающийся воин возник надо мной с поднятым клинком. Я откинулся назад, тоже поднял меч и успел пронзить его. Некоторое время он трепыхался на лезвии, пока я наконец не отбросил его и не поднялся на ноги, чтобы встретить остальных. Меч пробил насквозь шлем и череп следующего, третий упал с распоротым животом, испустив предсмертный крик. Но потом в борьбу вступили свежие силы. Из прибоя выбежали другие дети Ллира.
Они были выше ростом, около пяти футов, и несли остроги и сети. Одна сеть упала на мою голову. Я пытался освободиться, но она опутала и ноги. Только острое лезвие меча спасло меня, разрезав эту сеть. Черная Аннис закричала еще сильней, когда увидела, что дети Ллира попятились. Я рискнул краем глаза посмотреть на нее и заметил, что она превратилась в огромного черного волка. Дико завывая, она огромными прыжками стала приближаться к месту битвы. Это воодушевило воинов, которые опять пошли в атаку. Острога отскочила, ударившись о кольчугу, шлем выдержал тяжелый удар меча, но метательный топор опрокинул меня, и я почти потерял сознание. Черный волк подскочил ко мне и поволок вниз, к воде.
Но затем и я неожиданно получил помощь — белого леопарда. Я был уверен, что это тот же самый, что сражался вместе со мной на «Андрасте». Он совершил большой прыжок и напал на волка. Оба псевдозверя сплелись в дикий клубок клыков и когтей и, рыча, катались по черному песку.
