Она заставила себя распрямить судорожно сжатые пальцы, почувствовав, что ее достаточно острые ногти уже впились в мягкую ткань ладошек.
– Я рад этому, Дорис. – Он поправил сползшие очки. Этот жест всегда давал ему нужную паузу для правильного подбора слов. – Я очень рад, – повторил он снова с нажимом. – Тебе уже пора выходить из заточения, но, умоляю, пусть это не будет Брюс! Я люблю его, он блестящий человек, всегда ждет чуда и творит чудеса сам. Но… – Патрик прочистил горло, – женщины буквально падают в его объятия.
– С чем его и поздравляю. – Лицо ее оставалось вежливо бесстрастным, но в памяти осталась зарубка. – Ты же не хочешь, чтобы я повторила судьбу одной из таких дам?
– Дорис, не забывай, тебе двадцать три года, ты вдова, заветная добыча для многих мужчин. Вместе с тем назвать тебя опытной соблазнительницей – явное преувеличение. – Он подтвердил свое убеждение ухмылкой и характерным жестом. – Пожалуй, бойкая шестнадцатилетняя девчонка может заткнуть тебя в этой области за пояс. Я знаю, что ты осознаешь это, и Лэм наверняка подозревает об этом. Но мужчины, подобные Брюсу, могут заблуждаться.
– Надеюсь, ты ни с кем не обсуждал данную тему? – Неожиданный испуг охватил ее, серо-голубые глаза даже потемнели. – Так говорил ты с кем-нибудь или нет о моих проблемах?
Лицо его сделалось злым.
– Неужели ты можешь подозревать меня в этом?
Теперь уже она выглядела виноватой и злилась на себя за приступ внезапного страха.
– Он не имел права… – Слова вырвались на свободу как птицы из клетки. А его пальцы на дверной ручке даже побелели от того, как он сжал их, глаза как два винтовочных ствола смотрели сейчас на нее. – Проклятые восемнадцать…
Заряд ненависти в голосе юноши шокировал Дорис.
– Я знала, что будет именно так. Это не было игрой с его стороны.
– Ты знала? Знала? Что ты вообще можешь знать или понимать в этих сложных делах. Тебе исполнилось всего восемнадцать, ты боготворила мужчину гораздо старше тебя…
Они возвратились в разговоре к браку Дорис с Дейвидом, который его сын открыто не одобрял. А может быть, ревновал ее?
– Отец знал твое отношение к нему и просто эксплуатировал твою юность и эмоции, так что я до сих пор не могу ему этого простить, – продолжил Патрик свою мысль.
– Я любила Дейва. – Голос Дорис охрип. – Разница в возрасте не играла никакой роли. И почему, скажите на милость, женщина не имеет права обожать собственного мужа? – С ее стороны это была слабая попытка опровергнуть скрытое обвинение в легкомысленности.
Для нее чудом было уже то, что он полюбил ее, захотел, чтобы она стала его женой. Ведь это был Дейвид Ленокс, такой добрый к ней и всегда такой далекий, как мерцающая звезда. А она, как цветок к солнцу, потянулась к проявившему теплоту и сердечность человеку. Все это теперь вспоминалось как прекрасная сказка. Но в отличие от чудесной сказки на горизонте не могли не появиться грозовые облака.
Патрик между тем продолжил свой обвинительный приговор:
– Он не преминул воспользоваться ситуацией; крошка Дорри, податливая, желающая, чтобы кто-то ею руководил. Но в одном смысле маленькая Дорри уже не была маленькой. Застенчивая, но с телом Афродиты, с мозгом, как губка впитывающим всю интересующую ее информацию. Ты создала его благородный образ на основе этих идиотских дамских романов. – Патрик явно старался снизить уровень агрессивности в своем голосе. – Ну да, он же и выглядел таким благородным… На самом деле отец обманывал тебя, пользуясь твоей наивностью. Твоя молодость была своего рода эликсиром против надвигающегося старческого окоченения.
– Нет, неправда! Это я хотела разделить с ним то время, которое ему еще было отпущено!
– Ну и что, он позволил тебе сделать это? – Патрик иронически усмехнулся: Господи, до чего же она все-таки наивна. – Поверь мне, ты заслуживала лучшей участи, – заключил он просто, без нажима на эмоции. – Кстати, я позволил себе принять одно приглашение, касающееся и тебя. Я было засомневался, но когда понял, что у тебя нет ничего серьезного в отношении Брюса, то успокоился…
В ее душу закралась тревога, когда она попыталась понять, что прячется в глубине бледно-голубых глаз Патрика.
– Что за приглашение?
– Всего-навсего обед в ресторане отеля «Корона», где остановился Брюс.
– Я подумаю, – холодно пообещала Дорис. Но сила ее эмоций немедленно зашкалила бы любой прибор.
– Нечего тебе раздумывать! Любой девушке нужна смена впечатлений. Необходимо сделать перерыв в занятиях… как бы тебе не сломаться от перенапряжения.
– Ничего подобного. Это нормальное состояние любого студента в это время года. А я хочу быть примерной студенткой.
– Ну, да «постарайся для папочки»?
– Нет, для себя самой, – ответила она, встревоженная и даже шокированная насмешкой, прозвучавшей в его голосе.
– Тебя ждет замечательный вечер с двумя чертовски привлекательными мужчинами… Прекрасная еда. Это то, что тебе просто необходимо. – Он снова употребил это слово «необходимо». – Да, и надень что- нибудь такое… сексуальное.
«Сексуальное»? Дорис озадачилась – подходит ли вообще хоть один предмет из ее гардероба под это определение? Кроме того, в каких же подозрениях она утвердит Брюса, если и в этот раз будет выглядеть, как тогда в купальнике?
