Лавровы решили, что их соседка не была особо потрясена случившейся трагедией; они не слышали слез и не замечали ничего необычного в хрупкой девушке, на которую искоса поглядывали, проходя через ее комнату в ванную. Им только показалось, что Кира несколько заторможена; руки и ноги плохо слушались ее; для того, чтобы пошевелить ими, ей приходилось прилагать значительные усилия; глаза ее пристально смотрели в одну точку, с большим трудом ей удавалось перевести свой ставший чугунным взгляд.
Кира сидела на полу и аккуратно складывала рубашки; расправляя каждую складку, она осторожно опускала их в ящик. На нагрудном кармане одной из рубашек были вышиты инициалы Лео, которые приковали к себе взгляд Киры; она сидела не шевелясь.
Кира услышала, как открывается дверь, но даже не подняла головы.
— Кира, — раздался голос.
Она отпрянула назад, надавив спиной на выдвинутый ящик, который тут же с грохотом захлопнулся. Сверху вниз на Киру смотрел Лео. Его бесцветные губы обмякли, под глазами отчетливо выделялись синие круги, как грим, наложенный актером-любителем.
— Кира… пожалуйста… без истерики… — изможденным голосом выговорил Лео.
Кира медленно встала, вяло вскинув руки. Закручивая на палец свисавшие волосы, она недоверчиво смотрела на Лео, боясь прикоснуться к нему.
— Лео… Лео… неужели ты на свободе!
— Да. Меня выпустили. Вышвырнули к чертовой матери.
— Лео… как… как это могло… случиться…
— Почем мне знать? Я думал, что ты в курсе.
Она целовала его губы, мускулистую шею, которую обнажил порванный воротник рубашки, его руки, ладони. Лео гладил ее волосы и безразлично взирал на разгромленную комнату.
— Лео… — прошептала Кира, глядя в его пустые глаза. — Что они с тобой делали?
— Ничего.
— Они… Они… я слышала, что иногда…
— Нет, они меня не пытали. Говорят, что у них есть для этого специальная комната, но мне не выпала честь побывать там. У меня была чудесная отдельная камера, и мне обеспечили трехразовое питание, хотя похлебка у них такая мерзкая. Я просто просидел там два дня, раздумывая над тем, какие слова я произнесу перед расстрелом. Вполне приятное времяпрепровождение.
Сняв с Лео пальто, Кира усадила его в кресло. Затем, стаскивая с Лео калоши, она опустилась перед ним на колени, на какую-то секунду прижала голову к его коленям, после чего, пряча лицо, склонилась еще ниже и дрожащими пальцами развязала шнурок на ботинке Лео.
— У меня осталось чистое нижнее белье? — поинтересовался он.
— Да… я сейчас достану… только… Лео… я хочу знать… ты не сказал мне…
— Что еще говорить? Все кончено. Дело закрыто. Меня предупредили, чтобы я не попадал в ГПУ в третий раз. — Затем Лео равнодушно добавил: — Я думаю, твой друг Таганов принял участие в моем освобождении.
— Он…
— Ты не обращалась к нему с просьбой?
— Нет,— поднимаясь, произнесла Кира. —Я ни о чем его не просила.
— Они что, разломали всю мебель? И кровать тоже?
— Кто?.. А, те, что приходили с обыском?.. Нет… Впрочем, да… Лео! — крикнула она так неожиданно, что Лео содрогнулся и посмотрел на нее, с трудом поднимая веки. — Лео, тебе что, нечего сказать?
— А что ты хочешь от меня услышать?
— Неужели… Неужели ты не рад меня видеть?
— Конечно рад. Ты хорошо выглядишь. Только тебе не мешало бы причесаться.
— Лео, ты думал обо мне… Там?
— Нет.
— Как… нет?
— Нет. А для чего? Чтобы мне веселее было?
— Лео, ты… любишь меня?
— Что за вопрос… Что за вопрос в такое-то время… Ты становишься такой же, как и все женщины. Кира… Это тебе не идет…
— Извини, дорогой. Я знаю, что веду себя глупо. Не понимаю, почему мне пришло в голову задать этот вопрос… ты так устал. Я принесу тебе нижнее белье и приготовлю обед. Ты ведь еще не обедал?
— Я ничего не хочу. В доме есть что-нибудь выпить?
— Лео… ты же не собираешься… снова…
— Ты оставишь меня в покое? Убирайся отсюда, пожалуйста. Иди к своим родителям… Или куда- нибудь еще.
— Лео! — Кира стояла, схватившись руками за голову, и недоверчивым взглядом пристально смотрела на него. — Лео, что они с тобой сделали?
Лео сидел, запрокинув назад голову. Кира следила за дрожащим белым треугольником его шеи и подбородка; его глаза были закрыты; медленно шевеля губами, он произнес ровным и невыразительным голосом:
— Ничего, никто мне больше ничего не сделает… Никто… Ни ты, ни кто-нибудь другой… Никто, кроме тебя, не мог причинить мне боль — а сейчас и ты не можешь.
— Лео! — Кира обхватила его голову и начала трясти неистово и безжалостно. — Лео! Так нельзя!
Лео отстранил руки Киры.
— Ты когда-нибудь спустишься с небес на землю? Что ты хочешь? Хочешь, чтобы я распевал гимны во славу жизни, а в промежутках ездил на экскурсии в ГПУ. Боишься, что они меня сломали? Хочешь, чтобы у меня в руках был спасательный круг, который удерживал бы меня на поверхности болота, чтобы я еще больше страдал, пока оно засасывает меня? Ты добра по отношению ко мне, потому что так сильно любишь меня. Не кажется ли тебе, что было бы гуманнее позволить мне утонуть в этом болоте? Тогда бы я шагал в ногу с нашим временем и ничего бы больше не чувствовал… ничего… никогда…
В дверь постучали.
— Войдите, — отозвалась Кира.
Вошел Андрей Таганов.
— Добрый вечер, Кира, — поздоровался он и, увидев Лео, остановился в нерешительности.
— Добрый вечер, Андрей, — сказала Кира.
Лео с трудом поднял голову. В его пустых глазах мелькнуло удивление.
— Добрый вечер, — обратился к нему Андрей. — Я не знал, что вас уже выпустили.
— Я на свободе. Мне казалось, у тебя были основания ожидать этого.
— Да, конечно. Но я не думал, что они будут действовать так оперативно. Извините, что помешал. Я понимаю, вам не до гостей.
— Все в порядке, Андрей, — успокоила Кира. — Проходи, садись.
— Я хочу тебе кое-что сказать, Кира. — Он повернулся к Лео:
— Не возражаешь, если я украду Киру на несколько минут?
— Конечно, возражаю, — медленно ответил Аео. — У вас с Кирой какие-нибудь секреты?
— Аео! — голос Киры почти сорвался на крик. Затем все еще дрожащим голосом она спокойно добавила: — Выйдем, Андрей.
— Нет,— хладнокровно сказал Андрей, садясь на стул. — Это не так уж необходимо. Секрета никакого нет. — Андрей перевел взгляд на Лео. — Я просто хотел освободить вас от необходимости… чувствовать себя обязанным мне, хотя, возможно, будет лучше, если вы тоже все выслушаете. Садись, Кира. Все хорошо. Речь пойдет о его освобождении из ГПУ.
Подавшись вперед, Лео молча смотрел на Андрея пристальным взглядом. Кира стояла, ссутулив плечи. Она сцепила руки за спиной, как будто они были связаны. Она посмотрела в ясные, спокойные глаза Андрея.
— Сядь, Кира, — произнес Андрей очень мягко.
