Чтобы преодолеть отвращение, ей придется крепко держаться за свои детские воспоминания о нем. Если повезет, Лаура по-прежнему останется жизнерадостной хохотушкой, и ее смех разгонит туман отчаяния, нависший над Хеддон-Холлом.
Если повезет, ей удастся уничтожить его недавние воспоминания. Воспоминания о золотистых локонах, зеленых глазах и коралловых от поцелуев смеющихся губах.
— Вот и отлично, Алекс, — сказал Питт, с улыбкой глядя на графа. — Никогда не женись на женщине, которую плохо знаешь. У них обычно целое приданое сюрпризов — как шпилек в прическе.
— Я счел бы за честь, сэр, считать вас своим гостем, если вы изволите остаться.
— Уж такое событие ни за что не пропущу, мой мальчик. Наконец Домино оказался пойман — как простой смертный.
— Домино?
— Разве не подходящее кодовое имя? — спросил Питт, взглянув на маску графа.
Алекс лишь поморщился в ответ, но министр не заметил его гримасы.
Глава 16
К концу дня она уже будет замужем.
Из— за кончины Георга II в стране объявили траур, и венчание пришлось отложить. Но даже траур по королю не может длиться вечно.
Лаура украдкой спустилась в сад. Здесь она наконец-то могла побыть в тишине, вдали от суеты, связанной со свадебными приготовлениями. Близился заветный час, и все тоскливее становилось у нее на душе. Слуг в доме вроде бы оставалось столько же, но все они вдруг стали необыкновенно разговорчивыми. Всем она вдруг сделалась нужна — все интересовались ее мнением, всюду требовалось ее присутствие.
Сад был пуст и гол, начисто выметен осенним ветром — предвестником наступавшей зимы. Розовые кусты бережно укрыли от холодов. Старый садовник, преданный хозяевам, прошлой зимой даже жег горшки с углем возле кустов, чтобы не дать им замерзнуть.
Но до зимы все же оставалось еще несколько недель, и живая изгородь, все еще зеленая и достаточно густая, защищала сад от особенно резких порывов ветра. В центре молчал фонтан, и купидон балансировал на одной ноге посреди сухого бассейна. Стрела его, нацеленная в невидимую жертву, навек застыла, натянув тетиву бронзового лука. Вокруг постамента, на котором возвышался шаловливый бог, расположились девы в изящных позах, очевидно, как с улыбкой подумала Лаура, выздоравливающие после ранений, полученных от той самой стрелы.
Только шелест листьев под деревьями нарушал тишину и покой этого уголка. Впрочем, Лауре временами казалось, что и мысли ее шелестят, как опавшие листья…
Церемония готовилась весьма скромной — отчасти из-за кончины короля, отчасти по желанию Алекса. Впрочем, желания Алекса и Лауры в этом смысле полностью совпадали. Она и представить не могла, как выдержать обряд, устроенный при большом скоплении публики. В силу известных обстоятельств венчание должно было состояться вечером, при свете свечей, в часовне Хеддон-Холла. Девочкой Лаура очень любила там бывать, и ее желание венчаться в столь любимом ею храме выглядело вполне естественным.
Платье ее наконец-то было закончено. Белошвейки трудились над ним больше недели. Последний стежок, согласно традиций, должен быть сделан, когда платье уже надето. Лаура, выбравшая для своего наряда нежный оттенок изумрудно-зеленого, едва не рассмеялась вслух, когда Джейн принялась ее отговаривать.
— Нет, мисс Лаура, — с серьезнейшим видом говорила няня, — невеста в зеленом — жених несмышленый.
Не такой уж широкий выбор открывался перед ней, если следовать «народной мудрости». Невеста в красном — муж несчастный, невеста в синем — не быть красивой. Невеста в черном — муж никчемный. В полоску наряд — возвращайся назад.
Да уж, последнее, пожалуй, ей подходило больше всего. Нет-нет! Лаура энергично потрясла головой, желая отогнать эту мысль. Нет, об этом лучше не думать. Она не станет снова и снова терзаться из-за ошибок, совершенных в прошлом. Думать позволено лишь о будущем. Да и изменить что-либо едва ли в ее силах. Однако голос совести напомнил ей: одно дело — стать женой графа Кардиффа в качестве просто Лауры Блейк, совсем другое — стать его женой, когда он знал ее в качестве Джейн, юной служанки.
Что подумает Алекс, когда увидит свою невесту? Обрадуется или, как она опасалась, разозлится?
Просто надо будет все объяснить. Объяснить с верой в то, что она сможет достучаться до его рассудка, даже если ей самой собственные объяснения кажутся весьма неубедительными.
После того как дядюшки сообщили Лауре о ее предстоящем замужестве, они с Алексом ни разу не увиделись. Он сам так хотел — очевидно, не желал, чтобы его невеста раньше времени увидела, насколько чудовищно он изуродован, это вполне ее устраивало, ибо так ее тайна оставалась нераскрытой.
В связи с кончиной монарха большие празднества были запрещены, но обитатели поместья все равно — пусть скромно — намеревались отпраздновать свадьбу молодой хозяйки, так что приготовления к празднику шли полным ходом. К тому же трудно искренне скорбеть о кончине монарха, который не делал секрета из того, что ненавидит все английское. Наверняка уже где-то варился эль и готовилось угощение, которое потом разберут по скромным деревенским домикам. Будут и танцы под скрипку — народ будет веселиться, чего скорее всего нельзя сказать о Хеддон-Холле. Там не стоило ожидать ни заздравных тостов, ни веселого смеха, ни шуток, ни осыпания жениха с невестой зерном — чтобы пара оказалась плодовитой.
В часовне ожидали всего лишь нескольких гостей — так пожелал Алекс. Церемония должна была стать итогом переговоров, которые длились более чем два месяца. Графу сообщили, каковы размеры состояния невесты — какими землями она владеет и каким капиталом обладает. Возможно, он и удивился, узнав, насколько богата его будущая жена, но ни дядя Персиваль, ни дядя Бевил племяннице об этом ничего не сказали. Они лишь пристально наблюдали за ней — тем пристальнее, чем ближе был день венчания.
Поплотнее запахнувшись в шерстяной плащ, Лаура с мольбой возвела глаза к небу. Она не замечала ни явных примет приближающейся бури, ни оранжевых сполохов на горизонте. Она высматривала Бога. Если Бог был там, на небесах, то он, возможно, заметит раскаявшуюся грешницу. И если Бог доброжелательно настроен, то Он внушит Алексу, чтобы тот простил ее или хотя бы понял.
