Итак, прошло чуть больше полутора месяцев нашей работы на — орбите. Мне эти полтора месяца понравились. Понравились тем, что у нас сложился дружный экипаж с просто чудесными отношениями, без обид и недомолвок, с постоянными шутками и доброжелательными розыгрышами. Леша, летая первый раз, не чувствовал себя новичком и с первых дней включился в работу. И лично для меня такое его поведение заслуживало самой высокой оценки. Давал удовлетворение большой объем уже выполненной работы.
За это время мы разгрузили два «Прогресса». Заменили на станции около двух десятков приборов, выработавших свой ресурс. Это была очень ответственная работа, от результатов которой зависела дальнейшая судьба станции. Ошибки здесь недопустимы, и мы это понимали. Параллельно выполнялась и научная программа, как плановая, так и выполняемая по собственной инициативе. Благодаря опыту предыдущего полета мы, например, только за это время выдали рыбакам столько координат, сколько было выдано за весь предыдущий полет. Начали работы по наблюдению Земли в интересах самых разных специалистов: геологов, лесников, работников сельского хозяйства и гляциологов. Работа эта требовала определенных навыков, умения с первого взгляда привязываться к местности. При нашей скорости, около восьми километров в секунду, замечать и, что необходимо, фиксировать — задача не простая. Первое время Леше было нелегко, но он быстро прошел курс подготовки на орбите и стал работать с отдачей.
Продолжили мы работы и по исследованию верхней атмосферы: второму эмиссионному слою, зодиакальному свету, по мерцанию звезд, по определению ночью линии видимого горизонта. Несколько отснятых пленок лежали готовые к возвращению на Землю. Эта, казалось бы, простая работа по съемке требовала большого объема сопутствующих данных. Так, надо было, чтобы каждый кадр имел точную привязку к номеру витка, точное время начала и конца съемки, характер ориентации объекта и значения остаточных угловых скоростей по трем каналам вращения, название созвездия, в котором наблюдается явление, и ряд других данных. Без такого подробного описания кадр не представлял бы никакого научного интереса и превращался в лучшем случае просто в интересную фотографию. А так как съемка производилась в полной темноте, то здесь нужна была хорошая синхронная работа двоих космонавтов.
За истекшее время у нас сложились хорошие отношения с наземным персоналом. Правда, к работе со мной они уже привыкли за предыдущую экспедицию, но здесь появился новый командир, и Земля должна была это учитывать. Я, со своей стороны, старался сделать так, чтобы отношения были дружеские, доброжелательные, лишенные формалистики. И Земля и мы, когда это было удобно, старались скрасить однообразие переговоров шуткой, розыгрышем.
В день старта, перед одеванием скафандров, обычно экипажу дают легкий завтрак. Так было и у нас. После завтрака у нас остались два свежих огурца. И я предложил Леше взять их с собой, что мы и сделали, сунув их в карман скафандра. Через два-три дня в одном из первых телерепортажей мы показали прибор «Малахит», в котором были растения. Среди стебельков растений мы положили свежий огурец и сказали, что он здесь вырос за время моего отсутствия на станции. Большинство из находящихся в Центре управления поверили этому розыгрышу, и после некоторой заминки в разговоре к нам посыпались вопросы. Мы же с серьезным видом закончили репортаж и постарались перевести разговор на другую тему. Вечером этот репортаж дали в программе «Время», правда с оговоркой, что, мол, космонавты показали огурец не настоящий, а подложили муляж. Нам потом было жалко, что мы не догадались прямо перед телекамерой его съесть.
А сегодня должна состояться стыковка с «Союзом-36», который пилотируют Валерий Кубасов и Берталан Фаркаш. Мы их очень ждали. Это были бы первые гости у нас на станции. И как бы хорошо мы ни чувствовали себя вдвоем, но прихода своих товарищей ожидали с нетерпением. Новые люди. Новые эмоции. Да и просто принять гостей на орбите приятно.
Экипаж этот мы знали давно. Конечно, больше Валерия, чем Берталана. Я знаком с Кубасовым уже более десяти лет, еще с того времени, когда он готовился на первую станцию «Салют-1», а я, в свою очередь, готовил эту станцию и только собирался подавать заявление Главному конструктору с просьбой о зачислении меня в отряд космонавтов. Он уже к тому времени совершил один полет на «Союзе-6». Мечтал поработать на станции. Но в 1971 году, перед самым полетом на «Салюте-1», уже на Байконуре, врачи отстранили его. Вроде бы обнаружили затемнение в легких. Это был тяжелый удар. Но здесь и проявился характер Валерия. Он хотел летать и добился, чтобы врачи не имели к нему претензий. Прошел вновь все обследования и был опять допущен к подготовке к полетам. Но момент оказался упущен, и другие экипажи уже готовились к полетам на станцию. А ему был доверен первый международный полет по программе «Союз» — «Аполлон», который он вместе с Алексеем Леоновым и выполнил. Это было в 1975 году. И вот после некоторого перерыва опять подготовка, уже в новом качестве, в роли командира международного экипажа. Валерий имел опыт двух полетов и многие годы подготовки, и поэтому назначение его командиром было вполне обоснованным. До него только Николай Рукавишников, будучи не летчиком, а инженером, был командиром корабля. Тогда он блестяще справился с очень тяжелым полетом на «Союзе-33». Я лично приветствовал эти назначения, потому что всегда считал, что командиром должен назначаться космонавт, уже имеющий опыт полетов, видевший космос и ощутивший все его нюансы, то есть наиболее опытный из членов экипажа.
Берталана Фаркаша и его дублера Белу Мадьяри мы знали меньше. В Центре подготовки космонавтов они появились в 1977 году. И сразу же обратили на себя внимание. Оба с усами, что у нас в армии непринято. Оба они выделялись бравым видом, подчеркнутой аккуратностью, веселым нравом, своей неразлучностью, хорошим знанием русского языка и просто молодым задором веяло от них. В начале своего пребывания в Звездном городке они занимались общекосмической подготовкой. Она предусматривала приобретение претендентами в космонавты начальных основополагающих знаний по вновь избранной профессии. У них еще не было командиров. А комнаты в служебном помещении у нас были рядом.
Мы быстро познакомились. И часто они оба приходили посоветоваться, как лучше организовать процесс подготовки, на что обратить внимание, к кому из специалистов лучше обратиться по тому или иному вопросу. Позже, после начального курса лекций, мы стали общаться и по конкретным техническим вопросам. С самого начала была видна их увлеченность новым делом, их жажда знаний. Я бы сказал, что у них всегда был «блеск в глазах». По технике они хотели знать все, вдавались в подробности, может быть, даже глубже, чем это надо было космонавту-исследователю, который готовился для выполнения научной программы, в основном предложенной учеными своей страны. С ними всегда было приятно беседовать, видеть их живой интерес. Убеждался, как быстро они все схватывали и с каждым днем накапливали знания. Приятно было смотреть на их помощь друг другу, хотя они знали, что полетит только один из них. Эти люди с открытой душой нравились мне оба. Было жаль, что полетит только один.
Потом были созданы два экипажа: Валерия соединили с Берталаном, а командиром у Белы стал Володя Джанибеков, уже летавший на станцию «Салют-6», грамотный и надежный командир. В первом экипаже, на мой взгляд, хорошо сочетались спокойный, уравновешенный, уверенный в себе Валерий и веселый, взрывной Берталан. Они прошли все этапы подготовки и вчера стартовали. Мы внимательно следили за их работой на орбите и за функционированием техники. Корабль «Союз-36» должен был остаться нам после стыковки, а им предстояло улететь на нашем «Союзе-35». Такая замена кораблей производится в основном из ресурсных соображений. Их позывной был «Орион».
К встрече гостей мы начали готовиться заранее. Нужно было подготовить интерьер станции. Многие бытовые приборы приходили с «Прогрессом» и не имели своего постоянного места. Мы решили все установить солидно. Подумали и взялись за доработки. Конечно, штатных систем мы не касались. В основном это относилось к экранам телевизоров, документации, предметам туалета и быта. С панелей интерьера убрали все лишнее. Организовали два новых спальных места. Установили запасной подогреватель пищи в районе стола, сделали новое кресло, с тем чтобы вновь пришедшие товарищи могли разместиться прямо перед телекамерой. Продумывали ритуал встречи. Как они вплывут, где мы их встретим, где вручим хлеб- соль. Приблизительно из пятидесяти бортовых буханочек хлеба изготовили каравай. Для этого пришлось взять кусок поролона, изготовить из него основу, а потом на нее пришить эти буханочки хлеба. После этого каравай пришили к полотенцу, а полотенце к металлической заглушке из иллюминатора. Сверху прикрепили заглушку от разъема, в которую положили три таблетки поваренной соли. Получился отличный хлеб-соль.
И техника и ребята отработали хорошо, и поздно вечером «Союз-36» состыковался со станцией. Мы были очень рады. Поздравили ребят, ЦУП. После проверки герметичности стыка открыли люки, и Берци, как
