Место в жизни Бакир нашел тогда, когда после русского плена перед ним встала та же проблема — деньги. И снова он отправился к своему дальнему родственнику Ибишу Дергахову.
— Знаю, воевал за правое дело, — кивнул Дергахов, опять принявший Бакира у себя дома. Они снова сидели за столом и потягивали из хрустальных армудов крепкий чай, с сахаром вприкуску. — Раненому в бою прощаются грехи.
— Я старался.
— Как дальше думаешь жить?
— Не знаю. Я хотел, чтобы кто-нибудь думал за меня. Дергахов вопросительно приподнял бровь.
— Точнее, я хочу, чтобы за меня думал такой мудрый и уважаемый человек, как вы, Ибиш Гудрат- оглы.
— А ты знаешь, чем я занимаюсь?
— Нет. Но Ибиш Дергахов не станет заниматься недостойным делом. И я готов помогать ему во всем.
Бакир лукавил. Он прекрасно знал то, что знали почти все в городе, — Дергахов держит в своих руках торговлю наркотиками. На двух московских рынках заправляют этим делом его люди. В любое время туда может прийти страждущий наркоман, шепнуть кому надо пару слов и в глубине дворов получить коробок или газетный кулек с анашой, а то и ампулу с метадоном. Торгуют там зельем молодые, симпатичные смуглые мальчики, все в фирменных спортивных костюмах, а зимой — в норковых шапках и кожаных плащах. Время от времени они нарываются на неприятности, и оперативники Управления по незаконному обороту наркотиков с тумаками препровождают их за колючку. Но судьба розничных торговцев мало кого интересует. Это разменный материал. На одно место Дергахов найдет десять таких замученных безработицей и безденежьем, запуганных приближающимся призывом в воюющую армию, манимых огнями больших городов мальчиков.
Но Бакир, учитывая прошлые заслуги, боевой опыт и родственные связи с Дергаховым, рассчитывал на большее. И не ошибся.
— Ты мне нравишься, Бакир. Первый разряд по боксу.
Молодой. Сильный. Красивый. Честный. Воин. Я хочу доверить тебе важное дело. Не побоишься?
— Страх во мне больше не живет.
— И кровь тебя не пугает?
— Нет.
— Мы жили с ними душа в душу, мы шли навстречу во всем, и они решили, что мы слабы и о нас можно вытирать ноги. Их надо проучить. Завтра отправляешься в Москву.
Так Бакир подписался на новую войну — мафиозную, между грузинами и азербайджанцами. Длилась она недолго. Работа Бакира заключалась в том, что он положил самодельное взрывное устройство с полукилограммом тротила в мусорный бак и нажал на кнопку, когда Гиви Сухумский, выйдя из подъезда своего дома, садился в машину. Рассчитал Бакир верно, и Гиви скончался от взрывной волны и осколков металла. Вместе с ним погибла и случайная, спешащая в институт, восемнадцатилетняя девушка. Смерть девчонки, конечно, была Бакиру неприятна, но и убиваться он особенно не собирался. Зачем правоверному волноваться из-за случайно погибшей русачки, лучшая участь для которой — служить подстилкой для настоящего мужчины, например, такого, как он?
Дальше Бакир стал выполнять отдельные поручения хозяина. Сопроводить товар, выбить долг. Постепенно он начинал пользоваться все большим и большим доверием Дергахова. И становился настоящим волком, заслуживал доверие, которое оборачивается одним — деньгами. Однажды хозяин сказал:
— Ты мне нужен в Москве. Покупай квартиру.
Фиктивный брак. Однокомнатная квартира в Черемушках. Так Бакир стал москвичом.
Он отвечал за приемку части приходящего товара и его распределение. Операция сложная. Пришла большая партия — через несколько часов она уже должна быть раскидана по оптовикам. Тогда милиция если и накроет товар, то только его часть — и убытки будут не такими большими.
Особенно жесткой конкуренции у наркодельцов в Москве не было. Разборки на этой почве были редкостью, и работать можно было свободно, если не лезть, конечно, без спроса на чужие точки. На рынках, на хатах, в элитных клубах, в лесопарковых зонах с каждым годом продавалось все больше и больше зелья. Азербайджанцы имели наиболее крепкие позиции в этом бизнесе. Вслед за ними шли цыгане. Но хватало места и русским, и украинцам, и даже неграм.
Сначала Бакир принимал партии с «синтетиками» и гашишем.
Потом неожиданно пришла партия кокаина — очень дорогого наркотика, которым Обычно пользуется элита. А затем пошел героин. Откуда его брал Дергахов?Бакир знал, что производство этого наркотика крайне сложно, требует наличия специалистов и производственных мощностей. Было два варианта — или хозяин открыл свои лаборатории. Или нащупал где-то хороший канал. Наверняка узнать Бакир не надеялся. За некоторые вопросы режут языки.
Сбыть героин оказалось не так сложно, как думалось. Уходил он со свистом, давал огромные прибыли. Денежные наркоманы предпочитали его, несмотря на очень высокие цены, поскольку он не так губит здоровье, как «кухонные» наркотики, и кайф от него более глубокий и приятный. Кроме того, с помощью героина наркоманы, сидящие на «винте», могут соскочить с иглы. Цены на партии из Азербайджана были невысокие, кроме того, «порошок» приходил высокого качества, что само по себе редкость. Так что закупали у Бакира товар даже студенты Университета Патриса Лумумбы — негры из ЮАР и Нигерии, которые традиционно держат в последнее время в столице «героиновый рынок», получая товар с родины…
А потом Дергахов состыковался с авторитетом из крупной российской области Гвоздем. Тот предпочитал брать товар приличными партиями и однажды сделал большой заказ, оговорив его достаточно жесткими условиями. Естественно, сделка подразумевала доставку товара на дом.
В чем преимущества героина и его притягательность для контрабандистов — маленький объем. За те же деньги перевезти вагон анаши или чемоданчик с «порошком» — что предпочтительнее? Героин по весу дороже золота. Этот наркотик достойно вошел на территории России в третье тысячелетие.
Для его доставки использовали самый ценный канал — воздушный путь. Посылка с героинам пришла с самолетом азербайджанской авиакомпании и без сучка и задоринки прошла через таможню. В тот же день Бакир дал закодированную весточку хозяину — не беспокойтесь, посылка на месте. Теперь оставалось отвезти ее Гвоздю.
Естественно, доверить такой груз Бакир не мог никому. Он повез его сам. На своей «девятке», с идущим сзади для прикрытия «Фордом», набитым быками-славянами — чтобы лишний раз не дразнить милицию кавказской смуглой кожей.
Такие операции проводились не раз. Осложнений не было никогда. Но Бакир все равно нервничал. У него были дурные предчувствия, которые он гнал прочь…
Глава одиннадцатая
АВАРИЯ
Этот вечер Матрос решил сжечь в гульбище. На даче Толика Падуева была очередная светская тусовка. Матрос обожал бывать на вечеринках у Толика. Там он вырастал в собственных глазах.
Толик был заместителем главного редактора самой желтой в области газетенки с самым большим тиражом. Его длинный, с виснущей зимой на морозе соплей нос безошибочно вынюхивал скандалы и сплетни из жизни городской, по большей части культурной элиты, которые он без всякого зазрения совести тут же выносил на суд вечно падкой до подобной тухлятины общественности. Так как в городе Толик мог все — поднять ажиотаж вокруг какого-то человека, смешать его с грязью, приподнять до небес, сделать рекламу или убить репутацию, да еще имел большие связи в московских газетах и на телевидении, перед ним заискивали режиссеры, артисты, писатели и чиновники. Стервятником Толик порхал с презентации на презентацию, с юбилея на юбилей, нацепив на лицо презрительно-высокомерно-снисходительную мину, и срывал преданные улыбки от людей, которые осторожно за его спиной перешептывались о том, что такое надутое ничтожество, как Падуев, еще поискать.
В этот день Толик справлял свое тридцатидвухлетие. Он пригласил модную рок-группу, повара из лучшего городского ресторана, да еще намеревался поразить гостей костюмом «от Версачи». Его бессистемные жадные метания в мире культуры, запутанные интриги, да еще полууголовная рекламная
