опускать его до самого лаза, но еще и пальцы немеют. Не все, только самые главные - большой и указательный, причем большой немеет быстрее. Еще не хватало выстрелить от усталости. Сбить самолет, в котором летишь, это будет посмешнее, чем спилить сук, на котором сидишь.
Пальцы немеют потому, что Михаил нервничает, слишком сильно сжимает. А попробуй не нервничать под прицелом двух пистолетов, которые прямо в голову наведены. Физически ощущаются те точки на черепе, куда могут войти пули.
Надо бы успокоиться, хоть бы и той же дыхательной гимнастикой, но для этого необходимо расслабиться, а нельзя. С поднятой рукой вообще непонятно, как правильно дышать, никогда не пробовал, и не время, чтобы учиться.
Михаил очень остро чувствовал, как им постепенно овладевает паника. Руки дрожать начинают, что совсем никуда не годится, можно кнопочку отпустить нечаянно. И к чутью в таком состоянии прислушаться совершенно невозможно.
Малость успокоило поведение бойцов - они не нервничали. Стоят себе в меру расслабленные, целятся. Эдер парой реплик со старшим перекрикнулись, и все, ждут чего-то, Эдер - с каменным лицом, бойцы - со спокойными.
Михаил уже подумывал, как бы, используя свою феноменальную скорость, переложить оружие в другую руку. Только большой палец не с той стороны окажется, нечем кнопочку нажимать.
Но раздался выкрик пилота, и бойцы быстро опустили пистолеты. Повесили на скобы.
А Эдер, хлопнув глазами три раза, перевел:
- Он говорит, что сбился с курса! Действительно сбился!..
- Я же говорил! - с нескрываемым злорадством прокричал Михаил. Пистолет опускать не спешил, все еще исходила опасность от Эдера. И удалось таки разобраться с помощью чутья, какая опасность - есть у малого разведчика припрятанное оружие.
Эдер нервно и требовательно выкрикнул:
- Вы можете опустить пистолет! Мы вам верим!.. Уже!
- Сначала выложите оружие!
- У меня нет!..
- Да?! Тогда, если действительно нет, я прострелю вам обе руки!
Эдер еще два раза моргнул, совершенно окаменел лицом. Нагнулся, задрал штанину и вытащил из-за примотанной к голени ленты блестящую трубочку. Помедлил несколько долгих секунд, со злым прищуром глядя Михаилу в глаза. Наконец положил трубочку на пол и отступил. Опасность тоже отступила.
Михаил наконец-то отвел пистолет. Медленно, боясь перепутать, отпустил сначала спусковой крючок, потом - кнопку предохранителя. Встал, сел на лавочку.
Дальше летели без происшествий. Эдер устроился теперь уже рядом с молодым бойцом, они о чем- то перекрикивались. Но, несмотря на повышенные тона, разговор казался спокойным.
А Михаилу расхотелось помогать островитянам. Борщ там, или не борщ, но ведь оскорбили недоверием. До воздушного пиратства довели!
Можно их понять, но понять - только наполовину простить. Ну и пусть посидят у разбитого корыта.
Внутренний голос молчал. Громко и презрительно.
Долетели, сели. Михаил вместе со всеми выбрался из самолета, занялся дыхательной гимнастикой - от шума двигателей и от нервов побаливала голова.
Вокруг - однообразная пустыня, никаких заметных ориентиров. Однако до лаза всего шагов пятьдесят, был ориентир, иначе бы пилот настолько точно не приземлился.
Как только удалось отогнать головную боль, Михаил решительно направился к лазу, Эдер и оба бойца - за ним.
Вот он, лаз.
'Корни ветра не коснутся взгляда снежной черепахи'. Накатило спокойствие, и замерцала мгла. Совсем рядом, только шаг сделать. И присутствие других людей не помешало, а Михаил боялся, что придется просить их уйти подальше, а они будут не соглашаться. Впрочем, они - посвященные, знают об иных мирах, вот лаз и активировался, это присутствие непосвященных мешает. Тем более, Михаилу - надо, не простое любопытство ведет.
Можно валить из этого мира. Вот удивятся сопровождающие, когда Михаил исчезнет в воздухе! Так и сделать? Пусть сами разбираются с телре и остальными проблемами?
Погнаться могут. Сгоняют быстренько за ключом от лаза, и придется от них удирать уже в мире невидимой смерти. Бегает Михаил быстро, но островитяне могут и верховых животных прихватить. Не исключено, что ключ у них и так с собой, как раз на случай, что Михаил попробует сбежать в другой мир, ничего не рассказав.
Более того, даже если Михаил первым доберется до лаза в следующий мир, островитяне могут преследовать его и там - ключи от лазов универсальные, любой лаз открывают.
Интересная будет история, если за Михаилом устроят гонку по множеству миров, да только лучше в таких делах не участвовать.
Значит, надо островитянам что-то оставить для отвлечения внимания. Хотя бы на первое время.
Михаил прислушался к чутью. Опасность, не слишком сильная, исходила почему-то от младшего бойца.
Изобразил сосредоточенность, потребовал:
- Карту.
Эдер протянул атлас. Карты тоже свернуты вчетверо, местный материал книг надежнее земной бумаги, труднее мнется.
Ну что, указать неправду? И какие острова лучше выбрать? А то покажешь первый попавшийся, и выяснится, что он перенаселен под завязку, негде там лазу втиснуться. Или что разведка уже проверила остров вдоль и поперек, лаза не нашла.
Посоветоваться с чутьем? Посоветовался. И чутье сказало, что лучше всего указать правильно, тогда опасность со стороны молодого бойца будет гораздо меньше.
Едва это осознав, Михаил почувствовал облегчение, потому что не надо мучиться выбором. Нет, власть над миром не для него.
- Во-во, - протянул внутренний голос.
Михаил сообщил:
- Я чувствую лазы. Давайте, отмечу.
Эдер растерянно захлопал глазами. В чем дело?!
Оказалось - нечем отмечать, не подумали.
Пришлось старшему бойцу сбегать к самолету, принести найденное у пилота устройство для письма - что-то вроде фломастера с очень тонким кончиком. Даже жаль, что 'фломастер' нашелся, иначе можно было предложить рисовать кровью. Не своей - Эдера.
Принялся листать атлас, разворачивал карты, сосредотачивался, ставил крестики. Все лазы, какие чуял, обозначил, жалко, что-ли? Всего двенадцать лазов, мало. Десять - на континентах, на острове только один, тот, что в Обитаемое Пространство. И еще один, в северных широтах, почему-то оказался посреди океана. Ближайший к нему остров - в полутысяче километров, не меньше. Странно это - насколько Михаил знал, лазы всегда на суше.
Карты, на которых были крестики, Михаил не сворачивал. Когда закончил, перелистнул на нужную, протянул атлас Эдеру:
- Вот, это лаз в Обитаемое Пространство.
Тот, даже не глянув на карту, обратился к молодому бойцу, произнес нечто вроде: 'Тэ?!' С такой интонацией, что оно, скорее всего, соответствовало русскому: 'Ну и?!'
Михаилу хватило познаний в островитянском языке, чтобы понять ответ бойца:
- Он не врет.
И немедленно отступила опасность. Совсем. Вот, в чем дело - молодой боец умеет отличать правду
