— А еще они заходят в каждое заведение, будь то книжная лавка или городская баня.
— Все это странно.
— Все это смешно.
— Все это не похоже на догмар.
— У Лисандра совсем съехала крыша.
— А я говорю, у него прекрасное чувство юмора. Что им делать в городской бане?
— Мыться?
— Подглядывать?
— Этот грех за ними не водился.
— За ними много чего не водилось, например, использование СМИ в своих целях.
— Да, научились мерзавцы.
— И что же теперь делать?
Все задумались. Кажется, это был единственный толковый вопрос за последние пол часа.
Сейчас все пятеро belua ferus находились в своем общем доме. Они сидели в главном зале на первом этаже, кто на креслах, а кто на стульях, перенесенных сюда во время уборки с других комнат и, окружив небольшой стеклянный журнальный столик, разговаривали о последних событиях, которые вызывали у них некоторое недоумение.
Кроме них в доме больше никого не было. Все люди, последние дни находившиеся здесь, закончили все черновые работы и половина из них навсегда покинула этот дом, к облегчению Александра. К остальной половине предстояло присоединиться специалистам с творческим подходом, и привести их дом в «человеческий» вид. Всё было осуществлено в достаточно короткие сроки, наверное потому, что ремонтно- монтажные работы проводились только в главных залах и помещениях, таких как полностью первый этаж, открытые площадки второго и третьего этажей, некоторые холлы, общая столовая. Во всех же закрытых помещениях, а именно в спальнях и комнатах, сохранился свой индивидуальный старинный интерьер. Вместо кардинального ремонта в них была осуществлена генеральная уборка: избавление от пыли и грязи, доскональная чистка абсолютно всех поверхностей, окон, чистка мебели и другие работы. Если кому-то что- то не понравится, он сам может все изменить по своему вкусу.
Так же следовало еще раз отметить тот факт, что самостоятельный контроль Александра всего рабочего процесса, а точнее людей, тоже явилось причиной быстрой их работы. Таким образом люди ни на что не отвлекались, кроме своих обязанностей: ни оживленных разговоров, ни веселых рассказанных историй, полностью отсутствовал смех. Жестоко, но Александра это не волновало, главным было поскорее от них избавиться.
Теперь настал завершающий этап ремонтных работ- внутренняя отделка, и здесь были нужны не просто мастера, а творческие личности, поэтому ожидалась новая партия новобранцев, человек пять.
На самом деле Александр не знал, каким именно хочет увидеть обновленный дом, опыта у него в этом не было, однако представлял примерное стилистическое направление, что там должно быть, а чего не должно. А если серьезно, пожелание у него было одно- удобное жилье для мужчин. На остальном он заморачиваться не хотел.
Александр отвел свой взгляд от стены с красной кирпичной кладкой, которая являлась изюминкой помещений в стиле «лофт», и сосредоточился на разговоре.
Люди Догмар, по непонятным ferus причинам, последние два дня стали постоянными гостями Восточной части города, Паркового района. Что им там было нужно? Что они там потеряли? Словно клад искали.
— А в Центре они практически не появляются, — проговорил Александр, включаясь в общую беседу.
— Именно. Центр тяжести сместился, — подхватил Кассиэль, сидевший на большом, крепком стуле, вытянув свои ноги и положив их на горизонтальную нижнюю плашку на стуле Океана, который расположился рядом с ним. — Как ты и говорил, Александр, догмары частые гости клуба «Крэк». Однако теперь их практически не отыскать в Мертвой зоне. Поэтому надо решать что же теперь делать. Либо мы так и продолжаем следить за всем этим недоразумением, разворачивающимся на наших глазах, либо прекращаем весь этот театр одного актера и сообщаем что мы живы. Я лично за последний вариант, считаю, что пора заканчивать весь этот фарс.
— Конечно, было бы очень хорошо сперва узнать их планы, — начал Океан, — надо использовать наше преимущество, так как они не ожидают увидеть нас, однако я не представляю как это можно осуществить. Ведь не можем же мы просто влиться в их ряды.
— Я согласен с тем, что нужно использовать наш козырь в виде неожиданности, — заговорил Александр. — И еще я думаю, что мы сможем воспользоваться им, когда поймем, что задумал Лисандр. Вот тогда мы и появимся. А до этого момента нужно продолжать действовать так, как и до сих пор- осторожно высматривая догмар и выведывая их планы.
— И как долго это продлится? — спросил Дей.
— Сколько понадобится, — ответил Александр. — Но что-то мне подсказывает, что осталось совсем недолго.
Ликерия была очень расстроена. Она шла по улице в направлении своего дома и на протяжении всего пути не прекращала себя ругать. Черт же ее дернул пойти туда. О чем она вообще думала? Ну почему, почему она не послушала свой здравый смысл, а пошла на поводу у своих чувств. Вот и получила, что сейчас имела- плохое настроение и чувство горечи внутри.
Девушка возвращалась из приюта, в котором провела все свое детство и юность. А приют этот был не в Радлесе, а в городе, находящемся в двух часах езды от него, откуда она вернулась совсем недавно и вот теперь приближалась к своему дому.
Для того, чтобы съездить в Петербург Лике пришлось на целый день отпроситься у Зойла. Естественно она солгала, сказав, что ей надо навестить близкого
Ликерия все же поддалась, поддалась своему тайному желанию и направилась искать сведения о своих родителях. О чем сейчас и жалела.
Она была отказником, то есть ребенком, от которого родитель отказался сразу же после рождения в больнице. Несостоявшаяся мать подписала все нужные документы и исчезла. Ее словно и не было. А вот ребенок остался и был направлен в Детский дом.
На самом деле, можно считать, что Ликерии в некотором смысле повезло. Не каждый отказник попадает в воспитательное учреждение на содержание государства. Зачастую они остаются в больницах, испытывая эмоциональный голод и дефицит внимания, даже такого редкого как в сиротских домах. А все потому, что не хватает специализированных учреждений и мест в них.
А вот Ликерия попала и провела там восемнадцать лет своей жизни, в результате чего данное обстоятельство очень повлияло на ее характер: тяга к одиночеству и замкнутость стали ее лучшими друзьями, а в умении изображения фальшивых улыбок и сокрытия того, что у нее действительно было на душе, Ликерия стала профи.
Однако ее милая улыбка не помогла ей узнать ничего о своей предполагаемой матери, что было весьма странно. Отказники от сирот отличались тем, что родители первых были официально известны и из этого не делалось никакой тайны. На самом деле, если бы Ликерия захотела, она давно могла бы разузнать всю интересующую ее информацию. Однако девушка не хотела. До этого времени. И вот, наконец, когда она созрела, ей заявляют, что не имеют права разглашать эту конфиденциальную информацию. Что? Конфиденциальную? С каких это пор? Ликерия была в замешательстве.
Все это ей сообщила директриса ее бывшего приюта, которая до сих пор занимала данную должность. Чтобы задать все интересующие вопросы, девушка решила встретиться именно с ней. А с кем же еще? Кто лучше этой женщины мог знать ее личное дело? Однако вместо приветливой улыбки и слов «Да, конечно, подожди минутку», девушка встретила лишь отчужденный взгляд и холод.
— Мы не имеем права разглашать данную информацию. Прости, Ликерия.
