сад.
Ага подняла сари и завернулась в него.
— Я посажу тебя на кол, — прошипела она. — Я забью кол в твой зад собственными руками.
Ричард поклонился.
— К вам не будет применено никакого насилия, принцесса, но вы не должны покидать свои апартаменты. — Он повернулся к двери. В сад один за другим входили его офицеры. — Все двери будут охраняться до прибытия принца Аурангзеба. Я бы просил не совершать опрометчивых поступков, ваше высочество, и не затевать никаких интриг.
— Подлец! — воскликнула разъяренная женщина и бросилась на него.
Ричард перехватил ее руку как раз в тот момент, когда она уже готова была вонзить свои ногти в его лицо, и повалил на диван. Она извивалась всем телом, обхватив Ричарда ногами и изображая экстаз, не обращая внимания на присутствие солдат.
— Впустите служанок! — прокричал он и через мгновение был окружен напуганными женщинами.
— Глядите на свою госпожу. — Ричард тяжело дышал, оттолкнув все еще цепляющуюся за него принцессу.
Ага села, раздувая ноздри. Ее красивые черты исказил гнев.
— Убирайся отсюда! — закричала она. — Убирайся! Я не хочу тебя видеть.
Новость об аресте принцессы распространилась по городу со скоростью землетрясения.
— Что с ней будет? — спросила Анна.
— Что будет со всеми нами, сейчас зависит только от принца.
Ричард вернулся в дом Блантов, больше десяти лет стоявший пустым. Билкис хорошо помнила его и сразу занялась уборкой. Для женщин нашлось занятие, хотя они еще не знали, будет ли этот дом принадлежать им постоянно или же вновь придется вскоре его покинуть. Анна была в восторге от обилия мрамора во внутренних двориках, от фонтанов, которые снова зажурчали прохладными струями. Она никогда не знала ничего подобного.
— Этот дом принадлежал моей семье сто тридцать два года, — подсчитал Ричард.
Анна была очень удивлена, узнав о таких старых корнях Блантов на этой земле.
Блант ежедневно продолжал посещать падишаха. Не только для того, чтобы льстить старику, но и чтобы присматривать за двором и стражей принцессы.
— За что она заточена, Блант-бахадур? — жалобно спросил Шах-Джахан. — Разве она не была твоим другом?
— Я выполняю приказание принца Аурангзеба, падишах, — ответил Ричард. — Он подозревает принцессу в мятежных действиях против вашего величества.
— Я не настолько глуп, — возразил Шах-Джахан, вдруг вспомнив, что он все еще официально величайший монарх на земле. — Моя дочь никогда не станет плести заговор против меня. В отличие от моих сыновей дочь любит меня. Почти так же сильно, как ее мать. Ты знал Мумтаз Махал? Она была величайшая женщина своего времени. — Неожиданно для Ричарда по желтым щекам падишаха потекли слезы. — После двадцати шести лет со дня смерти я все еще люблю ее, — продолжал Шах-Джахан. — Ныне я только и жду, чтобы присоединиться к ней. Принцесса неповинна, она ни за что не стала бы вредить мне, Блант-бахадур. Вы должны убедить в этом принца Аурангзеба. Он ненавидит сестру за образ жизни, но это мое упущение, я слишком много позволял ей. Ей исполнилось лишь шестнадцать лет, когда умерла ее мать... Принц должен согласиться, что есть люди, воспринимающие жизнь не так, как он. Вы должны объяснить ему это.
Ричард поклонился.
— Я сделаю это с удовольствием, падишах.
И снова им оставалось только ждать. В мае произошло сражение при Самугархе. Как и было предсказано, Дара потерпел поражение и бежал.
Спустя месяц после сражения Аурангзеб прибыл в Агру. Блант выстроил гарнизон для встречи победителя и украсил все здания в городе флагами.
Аурангзеб подал ему руку.
— Ты сделал все, что я приказывал? Где мой отец?
— Он наблюдает за вами с балкона, мой господин.
— Пойдем к нему.
В сопровождении тавачи и принца Мурада он прошел во дворец и поклонился отцу.
— Падишах, мне было предписано провидением разбить твоих врагов и принести мир в твое царство.
— Ты не причинил вреда своему брату? — взволнованно спросил Шах-Джахан.
— Я его не видел. Он бежал с поля боя.
— Брат не должен причинить вред брату.
Аурангзеб поклонился.
— Как здоровье падишаха?
— Мне больно, — сказал Шах-Джахан. — Очень больно. — Он посмотрел на Тадж-Махал. — Я скоро присоединюсь к моей любимой.
— Вы еще проживете много лет, — ободрил его Аурангзеб. — Но видеть вас обеспокоенным заботами такого огромного царства...
— Как я могу избежать этого? — горько заметил Шах-Джахан.
— Передав другому исполнение своих обязанностей. Что бы вы хотели больше всего на свете? — выпытывал у отца Аурангзеб.
Шах-Джахан вздохнул.
— Просто мирно сидеть здесь, смотреть на ее усыпальницу и вспоминать...
— Моя обязанность дать вам этот мир, — твердо сказал Аурангзеб. — Я бы не хотел, чтобы вы покидали этот балкон. Я запрещаю это и соответственно проинструктирую своих людей. А сейчас, — сказал Аурангзеб, — нам многое предстоит сделать. — Он оглянулся вокруг.
— Ты нарушил свою клятву, — заявил принц Мурад.
Брови Аурангзеба удивленно поползли вверх.
— Ты поклялся, что поддержишь отца во всем, — продолжил Мурад.
— Разве я не делаю этого? — Аурангзеб, казалось, удивился такому обвинению.
— Ты только что сместил его, хотя он этого даже не заметил.
— Я спросил его, чего он хочет больше всего, — возразил Аурангзеб. — И выполнил его желание. Разве может сын сделать больше для отца? Сейчас я задам этот же вопрос тебе, мой брат, согласно нашему клятвенному союзу. Чего ты хочешь больше всего на свете? Ты хочешь сопровождать меня в сражениях или ты предпочел бы поселиться в тихом дворце вдали от всяких обязанностей и иметь в изобилии все, чего только пожелаешь?
Мурад нервно облизывал губы.
— Рабынь из Бирмы, — продолжал Аурангзеб, — из Персии, из Китая... Самых красивых индийских женщин... Разве это не то, что ты хочешь на самом деле?
Мурад снова облизал губы, пытаясь скрыть от окружающих их офицеров свою порочность.
Аурангзеб улыбнулся и обнял брата.
— У тебя будет все это, — пообещал он, — согласно нашему договору о том, что мы во всем станем поддерживать друг друга. У меня есть то, чего я хотел больше всего: руководство империей. И у тебя будет все, что ты хочешь. Вместе мы будем вершить большие дела. — А сейчас, — продолжал Аурангзеб, — я должен поговорить с сестрой. Блант-бахадур, ты проводишь меня.
— Падишах очень просил сохранить жизнь вашей сестры, мой господин, — заметил Ричард.
— Сомневаюсь, что отец понимает, чего хочет больше, — ответил Аурангзеб. — Он, кстати, так же виноват, как и она. Ты знаешь их грех, но больше никто не должен этого знать. Ее женщинам нельзя позволять сплетничать, как и ее палачам. Мы возьмем двух рабов.
Ричарду не оставалось ничего иного, как подчиниться. Когда они шли в знакомый ему до мельчайших
