любом случае он оставался единственной надеждой на спасение чего-либо ценного из всего приобретенного в этой ужасной экспедиции.
— Мой господин, — сказал Ричард, — разве королевство Дели не больше Афганистана?
Бабур взглянул на него.
— Ты хочешь, чтобы я ограбил город? Давлат утверждает, что там ничего, кроме руин, нет.
Ричард тяжело вздохнул.
— Я не говорю о городе Дели, ваше величество. Я предлагаю вам захватить Агру, столицу Лоди, и утвердить королевство Дели.
— С пятнадцатью тысячами человек?
— Ваше величество, в данный момент Дели ваш. Лоди мертв, его армия разбита. Большинство жителей Агры ненавидели его. Мои люди дрались на вашей стороне и были вознаграждены. Вы поступили с ними великодушно. Пошлите их впереди своей армии в Агру поднять народ в вашу поддержку. Город будет ваш через час.
Бабур засмеялся.
— Ты смелый, англичанин, все твои поступки доказывают это. И ты, скорее всего, прав. Сейчас Делийское королевство подобно обезглавленному чудовищу. Но оно еще поднимется. Раджпуты оправятся и создадут новую армию. На юге и востоке правят мусульманские принцы, которые предпочтут другого Лоди монголу, подобному мне. У меня же нет столько людей, чтобы покорить их всех, так же как и средств на создание армии побольше. Моя жизнь была полна ошибок: я пытался захватить то, что не мог удержать.
— Мой господин, — сказал Ричард, — во дворце Лоди-шаха находятся богатейшие сокровища мира. Вы никогда не слышали о «Горе Света»?
Бабур неодобрительно взглянул на него:
— Я слышал эту легенду.
— Так же как Тимур, это не легенда, мой господин. Я слышал, это самый большой бриллиант из известных в мире. Говорят, что за него можно купить пищи на два с половиной года для людей всего мира.
— Ты видел его?
— Да, мой господин, — солгал Ричард. — И еще много другого, помимо него. Получив богатства Лоди-шаха, вы могли бы создать армию такой же численности, как его... но только боеспособнее.
— Делийское королевство... — вздохнул Бабур. — А почему бы и нет? Во всяком случае мы можем взять этот «Кох-е-нур» с собой, если отъезд окажется неизбежным.
Ричарду оставалось только молиться, чтобы слова Гопала Даса оказались правдой.
Но, по крайней мере, теперь он и его дочери отомщены.
Гопал, конечно, не солгал, утверждая, будто Бабур может легко взять Агру. После того как копьеносцы Ричарда были отосланы вперед, Бабур позволил своим воинам несколько дней отдохнуть после сражения, а сам отправился осматривать руины Дели. Он был явно потрясен и в равной степени шокирован эротизмом индусских религиозных статуй, даже многие из них приказал разрушить.
— Эти люди озабочены своей плотью, — пробормотал он. — Нам нужно будет преподать им урок. — И отдал приказ разбить сад памяти, Рам багх, на берегах реки Джамны в честь своей победы. — Здесь будет моя столица, — заявил он. — Город возродится снова, как птица Феникс. Но сначала Агра.
Только немногочисленные группы мусульман оказали сопротивление продвигающимся на юг монголам, но их без труда уничтожили. Большинство приверженцев Лоди, объединившихся под предводительством его брата Махмуда, были оттеснены к югу.
Ричард был рядом с Бабуром, когда они въезжали в памятный ему дворец. Но теперь некому стало воспрепятствовать им: ненавистный визирь остался на поле битвы.
Они посмотрели на павлинов, а затем миновали внутренние покои и вошли в тронный зал.
— А где сокровищница? — поинтересовался Бабур.
Она, как выяснилось, располагалась в подвале под тронным залом. Ричард с удивлением разглядывал слитки чистого золота и сундуки драгоценных металлов и камней. А затем их взору предстал «Кох-е-нур», огромная сияющая глыба. Англичанину пришло в голову, что это, должно быть, самая богатая страна во всем свете.
И он только что подарил ее потомку Тимура и Чингисхана, как признался сам Бабур. Он схватил огромный алмаз и вертел его так и этак.
— Чудо, — наконец констатировал он. — Я подарю его сыну. Самому старшему сыну Хумаюну, — добавил он, — который будет глубоко сожалеть, что не был рядом со мной и не смог разделить триумф. Но тебя тоже надо иметь в виду, англичанин. Ты останешься здесь править и будешь моей правой рукой.
Ричард не колебался. Возвращение в Англию могло подождать до тех пор, пока он не вытянет немного этого богатства для себя.
— Охотно останусь, — ответил он.
— Тогда, — сказал Бабур, — давай посмотрим, что . еще нам может предложить этот дворец. — И направился в гарем.
Никто в Агре еще не знал наверняка, что случилось с Лоди-шахом; последний раз его видели сражающимся среди монгольских шеренг, и он вполне мог оказаться плененным. Бабур же не делал никаких заявлений, поэтому женщины в гареме понятия не имели, как им поступить. Смерть Лоди могла бы побудить его жен и наложниц совершить джаухур, или самосожжение; это индусская церемония сродни сати, поскольку многие наложницы Лоди были индианки.
Когда монголы захватили дворец, женщины султана стояли группами за решетчатой стеной, возле плавательного бассейна, ворча на своих евнухов и прислушиваясь к шуму, доносящемуся с улицы. Сбившись в тесную группку от ужаса, они слышали тяжелые шаги в коридорах, где раньше бывал только Лоди.
Евнухи и не пытались остановить Бабура и его офицеров. Они склонились до пола. Единственным их желанием было спасти свои собственные жизни.
Бабур отмахнулся от них. Он был человеком гор и степей, а потому верил, что женщины — законный приз завоевателей, и не признавал евнухов; татарская жена должна сопровождать своего мужа и, если необходимо, сражаться рядом с ним.
Сейчас он смотрел на жмущиеся друг к другу женские фигуры, облаченные в прозрачные одежды из шелка. Большинство оставили свои груди открытыми по индийскому обычаю, все были бы очень привлекательны, если бы их изящество не потонуло в страхе.
— Лоди-шах мертв, — объявил он.
Секунда молчания была прервана воплем страдания.
— Почему вы так печальны? — спросил Бабур, и рыдания постепенно стихли. — Вы недовольны, что освободились от такого тирана? Вас отдадут моим людям, и вы научитесь снова быть женщинами. Но сначала я выберу из вас кое-кого для себя.
Женщины, казалось, сгрудились еще теснее. Бабур прошел между ними, осматривая одну за другой.
В дальнем углу внутреннего двора стояла небольшая группа из семерых человек: три женщины — две лет за тридцать, а третья явно старше остальных, — две девочки и двое мальчиков. Мальчики совсем юные, еще не достигшие половой зрелости, а девочки постарше и очень привлекательные. Ясно, что они рождены разными матерями — двумя молодыми женщинами, стоящими позади них.
Бабур остановился перед ними. Все семеро изо всех сил старались скрыть свой страх, но дрожь выдавала их.
— Ваш муж мертв, — снова заявил Бабур, пытаясь определить, кто эти женщины, громче всех кричавшие после первого заявления. Сейчас они выслушали эту новость более стоически.
— Тогда мы должны тоже умереть, — заявила старшая из женщин.
— В этом нет необходимости, — возразил Бабур. — Вам дадут дом, где вы станете жить, а так же назначат содержание.
— А наши дети? — спросила одна из молодых жен, у которой кожа была светлее, чем у
