бронебойными боеприпасами — прямо возле офиса “Системы” напали на машину держателя лужковской валютной кассы И.Орджоникидзе. Машину изрешетили из двух стволов, водителя убили, самого Орджоникидзе тяжело ранили.
Разборка, как выяснилось, произошла из-за планов валютчика построить в пойме Москвы-реки автодром для гонок “Формулы-1” и перенести туда весь игорный бизнес. Стоимость проекта составила около 100 млн. долларов. Заодно, вероятно, заказчики покушения собирались решить и проблему контроля за элитными гостиницами, которые, как и игорный бизнес, находились под контролем Орджоникидзе.
Помимо “Системы”, вторая ножка у финансовой подпорки Лужкова — именно банки, которым после откровенного грабежа вкладчиков при пособничестве из Кремля с августа 1998 перестали доверять граждане, но продолжал доверять Кремль и мэрия, оставившие банкам доходный бизнес от прокрутки бюджетных денег. Наиболее близкие номенклатуре банки “обслуживали” 30 % от консолидированного бюджета страны.
Еще в 1995 году правительство Москвы выкупило контрольный пакет (60 %) банка АКБ “Мосрасчет” и создало Банк Москвы, вошедший в двадцатку крупнейших банков России. Лужков постоянно предпринимал усилия для того, чтобы влияние банка расширялось. Потом возникла АФК со своими банковскими услугами. Монстр стал переплетаться собственными щупальцами и наращивать мощь.
Третий источник могущества “московской группировки” — разнообразные внебюджетные фонды. Имея ежегодно до 400 млн. долларов прямых валютных поступлений, московская группа без особого труда наполняла эти фонды и расходовала их без всякого контроля. Наиболее мощные внебюджетные фонды — валютный и фонд жилищного строительства. (О деятельности московской номенклатуры в этой сфере уже немало сказано выше.)
Средства извлекались из московского хозяйства не только в результате скрытых операций и махинаций номенклатурных “наперсточников”. Брали из бюджета и напрямую. Так, в 1997 на фундаментальные исследования и содействие научно-техническому прогрессу из московского бюджета было потрачено более 300 млрд. рублей. Между тем, отчеты были предоставлены лишь на 2–3 программы и сумму менее 10 млрд. (ВМ 08.07.98).
Полмиллиарда рублей было выделено группе, занимавшейся поисками библиотеки Ивана Грозного. Группа была распущена, деньги исчезли неизвестно куда. Но это мелочь.
В благотворительный фонд актрисы Быстрицкой было направлено 120 млн. бюджетных денег. Результат — податливость любимицы публики на просьбы участвовать в политических проектах Например, выступление во время выборов в Красноярском крае против Лебедя.
Если же говорить о масштабах воровства через внебюджетные фонды, то они иллюстрируются такой цифрой: в 1996 году бюджет Москвы составлял 44 трлн. рублей, а через внебюджетные фонды было пропущено 16 трлн.
Четвертая подпорка Лужкова — нефтяной бизнес. Еще в 1994 году московские власти привлекли к поставкам на НПЗ такие фирмы, как “Балкар-Трейдинг” и “Альфа-Эко”, ставшие в дальнейшем фигурантами различного рода криминальных сюжетов. Затем, хитрыми манипуляциями НПЗ удалось перевести в муниципальную собственность (что для России вообще уникальный случай).
На 100 % муниципальная Центральная топливная компания (глава — бывший министр топлива и энергетики Ю.Шафранник) “за красивые глазки” получила указом Ельцина в 1997 году 38 % АО “Моснефтепродукт” и АО “Московский НПЗ”. Одному из дочерних предприятий ЦТК ОАО “Моснефтепродукт” принадлежит 67 % емкости всех резервуаров для хранения нефтепродуктов в Подмосковье. В это же предприятие вплетены “Сибнефть”, “ЛУКойл”, “Татнефтегаз”, повязывающие Лужкова с “олигархами” едиными интересами в нефтяном бизнесе. Кроме того, ЦТК имеет также блокирующий пакет акций в учрежденной областями центральной России кампании “Центрнефтегаз”, ведет разведку недр от Сахалина до Подмосковья, участвует в захвате частных автозаправочных станций в столице.
Наконец, Лужков и его подручные, всегда использовали средства города как им вздумается. В 1999 году они также манипулировали городскими деньгами, как и в 1992 — ворошили бюджет, как собственный карман. Чтобы повысить доплаты к пенсиям — черпнули из статьи бюджета, согласно которой выплачивались детские пособия (34,5 млн. рублей). А ведь были у Лужкова деньги, полученные сверх бюджета! Не стал мэр трогать заветные неподконтрольные средства, укрытые даже от взора своих мосгордумских марионеток. Эти деньги идут, например, на досрочную выплату долгов банку “Овозрождение” (что эквивалентно передаче кругленькой суммы наличными, которую легко вычислить по методу “приведенной стоимости”). Огромная сумма ушла в Департамент продресурсов — давнюю плодоовощную любовь Лужкова (еще с Мосагропрома).
Главный козырь в “относительно законных схемах отъема денег”, которые применяет Лужков со своей шайкой, — постоянное занижение планов по доходам и постоянное недорасходование средств. В 1999 выполнили доходную часть на 128 %, расходную — на 88 %. Например, на закупку медикаментов расходы выполнены на 47 %, на стипендии (радуйтесь, студенты!) на 35 %.
И в дальнейшем Лужков собирался заниматься не конкретными делами, а пускать пыль в глаза. Вывод газовых труб из подвалов планировался в 8 раз ниже нормативной, замена газовых плит — в 17 раз меньше нормативной, замены лифтов — в 5–7 раз ниже, финансирование капремонта отстало от нормативной в 20 раз. Иными словами, Лужков превращал Москву в трущобы (по материалам “Мир за неделю” № 6, 2000 г., с.5). Которые должны были хорошо просматриваться из окон 60-небоскребов, которые мэр планировал расставить вдоль “третьего кольца” столицы.
Есть коррупционные истории и помельче, которые в силу своей мелкости вовсе не становятся слаще.
В 2000 году мэрия организовала очередную кормушку для своих — конкурс проектов некоммерческих и общественных организаций. А чтобы всем было ясно, для кого все это сделано, награждение победителей проводили в зале, где на сцене висела огромная надпись “Отечество”. Да еще отчитались “о проделанной работе” — мол, в Москве зарегистрировано 200 тыс. потенциальных участников конкурса. (Вспоминаются тут слова известного персонажа о 20.000 курьеров). А вот тот факт, что большинство из них влачат жалкое существование, чиновники мэрии умалчивают — ведь им важно представить дело так, будто именно ими созданные фальшивки и есть общественность города. Остальные нужны только для отчетности, для пыли, которую пускают в глаза.
В период лужковского правления московские школы полностью развалились, за исключением тех, где организована система коррупции. Наиболее наглые коррупционеры (начинающие “брать не по чину”) отдаются в лапы милиции. Например, в 2000 году был арестован директор школы с китайской специализаций, бравший за поступление ученика до 2000 долларов наличными. Где пытались работать честно царила форменная нищета — нищие учителя, дряхлые пособия, облезлые стены и ученики, превращающиеся на глазах в уголовную шпану.
Из 82 городских программ 2000 года утверждение в Мосгордуме прошла только одна, что является грубым нарушение Устава города, написанного чиновниками Лужкова. Даже собственные правила московская номенклатура не умеет исполнить! И даже не хотят. Обнаглели до того, что даже оформить бумаги для прикрытия воровства не хотят — и так сойдет с рук.
Летом 2000 Генпрокуратура указала Лужкову, что на московских чиновников заведено 30 уголовных дел о коррупции. Но Лужков нашелся что ответить — мол, это все не мои люди. Тут все какие-то директора рынков… (Будто эти директора появляются без ведома московской мэрии!) А потом от слов Лужков перешел к делам. Количество скандальных дел против чиновников отчего-то стало стремительно уменьшаться. Так, зампред регистрационной палаты Москвы вдруг отказался от показаний на своего начальника. Вероятно, ему прозрачно намекнули, что могут и голову свернуть. Так заметаются следы преступлений московской номенклатуры — ворье покрывается верховной властью столицы.
Номенклатура на службе мафии
Посмотрим как обстоит дело с противодействием преступникам в московской вотчине номенклатурной империи. Прежде всего, посмотрим на теоретическое обоснование подходов в этой области у подначальных
