«Народ украинский! Бери власть в свои руки. Пусть не будет диктатуры ни отдельного человека, ни партии. Пусть живет диктатура трудового народа, пусть живут мозолистые руки крестьянина и рабочего. Долой политических спекулянтов! Долой насилие справа, долой насилие слева! Пусть живет власть народа Украины! Перед вами новая борьба. Боритесь — поборете!
Я, атаман Григорьев, и мой штаб головы свои положим за права трудящегося люда. Последняя ставка. Для себя мы не ищем ничего. Дайте нам поддержку и этим спасете свое право. Вот мой приказ: в три дня мобилизуйте всех тех, кто способен владеть оружием, и немедленно захватывайте все станции железных дорог, на каждой ставьте своих комиссаров.
Каждая волость, каждое село, формируйте отряды и идите в свой уездный город, от каждого уездного города из ваших отрядов по 400 человек лучших бойцов пошлите на Киев и по 200 — на Харьков, если есть оружие — с оружием, нет оружия — пошлите с вилами, но мой приказ прошу выполнить, и победа за нами! Все остальное я сделаю сам. Главный штаб при моем штабе. Только с вашей поддержкой мы добьемся прав для народа. Немедленно организуйте народную власть.
В каждом селе выберите крестьянский совет, в каждой волости — волостной совет, в каждой губернии — губернский совет. В совет имеют право быть избранными представители всех партий, которые стоят на советской платформе, и те, кто признают себя беспартийными, но поддерживают советскую власть. В состав Советов могут входить представители всех национальностей пропорционально их количеству в Украине, т. е. для украинцев в Совете — 80 %, для евреев — 5 % и для всех других национальностей — 15 %! При таком распределении мест не будет засилья ни партий, ни нации. Глубоко верю, что то будет действительно народная власть.
Пусть живет свобода печати, совести, собраний, союзов, забастовок, труда и профессий, неприкасаемость личности, мысли, жилища, убеждений и религии!
Народ божий, любите друг друга, не проливайте братской крови! Забудьте партийную вражду, склонитесь перед властью честного труда. Пусть погибнет всякое насилие и власть капитала!
Железнодорожники! Почта и телеграф! Вы устали. Поймите нас, победа наша — победа ваша. Народ украинский не ищет завоеваний за своими границами, но своим братьям по труду, где бы они ни были, всегда поможет и ржавым ружьем, и последним куском хлеба.
Правительство авантюриста Раковского и его ставленников просим уйти и не насиловать волю народную. Всеукраинский съезд Советов даст нам правительство, которому мы подчинимся и свято исполним его волю.
Я иду вперед, потому что этого требует народная совесть. Резерв мой ты, народ украинский, от тебя зависит судьба твоя. Всякие убийства без суда народного, мародерство, бесчинства, вторжение в чужое хозяйство, незаконные реквизиции, агитация против отдельных национальностей будут прекращаться на месте силой оружия. Порядок необходим. Долой самоуправство!»
Этот Универсал, подписанный «атаманом партизан Херсонщины и Таврии» Григорьевым, распространялся в частях 6-й дивизии и среди населения Елизаветтрадщины. Только в день провозглашения Универсала СНК Советской Украины окончательно решил, что Григорьев поднял восстание. Хотя и тогда Антонов-Овсеенко шлет главе СНК телеграмму: «Сделаю попытку закончить дело миром, заставив Григорьева идти на Бессарабию». Подтверждая иллюзию уладить конфликт, Григорьев телеграфирует, что не имеет никакого отношения к Универсалу, обещает 10 мая выступить на румынский фронт, назначает встречу Льву Каменеву, чтобы прояснить ситуацию. Григорьев еще хитрит, взвешивает силы… Но в тот же день он уже направляет восставших (16 тысяч солдат, имевших 52 пушки, 7 бронепоездов, 500 пулеметов) в наступление против красных. Тогда как весь Украинский советский фронт (без дивизии Григорьева) насчитывал около 55 тысяч бойцов при 134 орудиях, 1050 пулеметах, 8 бронепоездах, 15 самолетах… Григорьев прибегнул к опыту молниеносной «эшелонной» войны. Посадив большую часть своих войск в эшелоны, Григорьев двинул их на Полтаву (не дошли 20 км), Киев (не дошли 80 км), на Екатеринослав (был взят). Однако у «эшелонной» войны были и серьезные недостатки: вооруженная сила растворялась в огромном пространстве Украины. Атаман эту силу распылил, не выбрав направление главного удара, а только наводнив повстанцами огромный регион от Днестра до Днепра, от Черного моря до окрестностей Киева.
Из района Знаменка — Александрия двигались три колонны восставших. На Екатеринослав устремилась колонна начальника штаба восставших Ю. Тютюнника. На Киев двигалась колонна во главе с комбригом Павловым. В первые 3 дня наступления эта колонна захватила Кременчуг, Чигирин, Золотоношу, причем местные советские гарнизоны присоединились к восставшим и не допустили эвакуации ценностей, оружия. На Черкассы восставших повел казачий атаман Уваров. После захвата города 2-й советский полк присоединился к григорьевцам. Отдельные отряды григорьевцев устремились к Одессе и Полтаве.
Третья колонна восставших, главной силой которой был лучший Верблюжский полк, овладела Елизаветградом. В городе были разогнаны Совет, ЧК, обезоружены воинские части, расстреляно около 30 коммунистов, власть оказалась в руках григорьевского ревкома. 15 мая по Елизаветграду прокатился новый еврейский погром (более 3 тысяч евреев было уничтожено). Погром коснулся и так называемых «пришельцев с Севера» — русских. Весь этот ужас походил на резню в Умани в XVIII веке, во времена гайдаматчины. И на этот раз Умань не избежала страшной участи. 13–15 мая 1919 года после захвата города повстанцами, сочувствующими григорьевцам, в погромах погибло около 400 человек. Волна еврейских погромов прокатилась и по другим городам: в Кременчуге погибло 150 человек, в Новом Буге — 120, в Черкассах — 600, в Александрии — 1000… Командиры григорьевцев в Черкассах призывали каждого повстанца убить не менее 15 евреев.
10 мая Григорьев заявил Антонову-Овсеенко, что начинает восстание и будет уничтожать всех, кто «пришел в Украину с целью эксплуатации». «Правительство авантюриста Раковского я считаю свергнутым, — чванливо вещал атаман. — Через два дня возьму Харьков, Екатеринослав, Херсон, Киев и Николаев». Тогда же Григорьев и его сообщники были объявлены вне закона.
10–14 мая григорьевцами были захвачены Умань, станция Помошная, Новомиргород, Тараща, Корсунь, Александрия, Кривой Рог, Кобеляки, Яготин, Пятихатки, Христиновка, Литин, Липовец… В Павлограде восстали солдаты 14-го полка Красной Армии, изгнав из города ЧК и местную власть. В Казатине на сторону Григорьева перешел советский Нежинский полк. В Лубнах восстал 1-й полк красного казачества, разгромив ЧК, тюрьму и банк. Даже большевистская партийная организация Лубнов поддержала Григорьева, за что была распущена.
Наступление Григорьева на Екатеринослав «застало местные власти врасплох»… 11 мая, когда войска атамана подошли к городу, к ним присоединился советский гарнизон Верхнеднепровска. В штабе 2-й советской армии началась паника, и он покинул Екатеринослав, скрывшись на станции Синельниково. Попытки организовать оборону Екатеринослава успеха не имели. 12 мая в городе восстал Черноморский полк матроса Орлова и конный отряд анархиста Максюты; оставшиеся верными большевикам части и советские учреждения быстро покинули город. Восставшие отдали Екатеринослав во власть Григорьева, разгромили тюрьму и ЧК, назначили своего коменданта города (Максюта и Орлов стали правителями Екатеринослава).
Паника охватила большевиков, они стали готовиться к эвакуации Киева, Полтавы, Одессы. Велика была опасность перехода всех украинских советских армий на сторону Григорьева. Перепуганные партийные функционеры просили Центр разрешить «поделиться» властью с украинскими левыми социалистами. Большевистский лидер В. Затонский писал: «По существу любой наш полк (в мае 1919 г.) мог поднять против нас восстание, и подчас не всегда было понятно, почему та или иная часть борется на нашей стороне, а не против нас».
11 мая Белорусская советская бригада и 1-й крестьянский полк (Казакова) подняли восстание против большевиков в пригородах Одессы. К восставшим солдатам массами присоединялось украинское крестьянство. Повстанческие отряды Вендта и Казакова захватывали Ананьев, Кодыму, Акаржу, Ивановку, Балтский уезд, разгромили советские части у Любашевки. К восставшим присоединился советский гарнизон Балты. Среди тех, кто поддержал Григорьева, были команда бронепоезда «Черноморец», 2-й полк Таращанской дивизии. 15 мая началось восстание в Белой Церкви, 16 мая восстали матросы Очакова, и тогда же в Херсоне власть захватил переизбранный исполком Советов во главе с левыми эсерами, который присоединился к восстанию. На протяжении двух недель Херсон был «независимой советской республикой». На сторону мятежников перешел городской гарнизон (2-й полк и полк им. Дорошенко). На Брацлавщине 5
