Вот еще несколько подробностей с вершины Земли. Питцл и Педерсон расположились на большом ровном поле, куда мог сесть самолет. Плейстед и Бомбардье на мотонартах с санями, палаткой и маяком направились к точке, указанной Питцлом. Все четверо не сомневались в успехе, но для них (видимо, в связи с более чем полувековой полемикой относительно завоевания «большого приза») болезненно важным было «научное» подтверждение своего пребывания на полюсе — подтверждение с воздуха.
Бомбардье написал на снегу: «90° N». Плейстед включил маяк, который вскоре перестал работать. Плейстед поменял батарейки, маяк стал подавать сигналы, но через три минуты вновь отказал, затем снова ожил.
«В 10.10 я молился о том, чтобы он проработал еще хотя бы 10 минут. Они должны засечь нас», — вспоминал Плейстед. Он стоял с маяком, боясь пошевельнуться. И вот наконец-то гул самолета.
Кто же они — эти первые люди, пришедшие по льду точно к полюсу?
Ральфу Плейстеду в 1968 году было сорок лет, он работал страховым агентом в Сент-Поле. Самым младшим в основной группе был канадец Жан-Люк Бомбардье, тридцатилетний инженер-механик из Монреаля. Джеральд Питцл — ему было 34 года — преподавал географию в школе при университете. И наконец, сорокалетний священник Уолт Педерсон. Как мы знаем из рассказа Плейстеда, Педерсон — бывший гонщик на мотонартах, великолепный механик и инженер.
Начальника экспедиции в его звездный час огорчало только одно обстоятельство — лишь часть команды оказалась на полюсе. «Всякого, кто говорит о четверых, достигших полюса, мы заставим замолчать», — пишет он. Плейстед образно говорит, что экспедиция представляла собой «резиновый жгут», вдоль которого располагались 10 человек, тянувшие к полюсу, В тот или иной момент каждый становился самым необходимым в этой связке.
...В то время как на маршруте остров Уорд-Хант — Северный полюс ревели моторы четырех «Ски-Ду», в огромных пространствах между мысом Барроу и Северным полюсом бежали сорок гренландских лаек, запряженных в четыре упряжки. По льдам Северного Ледовитого океана шли четверо отважных англичан.
Почти через год после завершения моторной эпопеи — 5 апреля 1969 года — они, в свою очередь, ступили на Северный полюс. Накануне начальник британской экспедиции Уолли Херберт записал: «Успех Плейстеда, как мне думается, ничуть не умаляет наших достижений, ибо наш путь к Северному полюсу шел по самой длинной оси. Мы уже в два с лишним раза превысили расстояние, пройденное Плейстедом до полюса, и нам предстояло идти дальше по другую сторону полюса в восточное полушарие, чтобы впервые пересечь по льду Северный Ледовитый океан».
Согласимся с Хербертом: успех американо-канадского предприятия нисколько не умаляет успеха английской экспедиции. Более того, они как бы объединяются, дополняют друг друга, дают пищу для размышлений и сравнений. Сноумобиль и собачья упряжка везут примерно одинаковый груз. Преимущество сноумобилей очевидно: их легко отцепить от грузовых саней и использовать для разведки. Недостатки также видны: поломка детали может стать непоправимой, потеря же собаки — это всего лишь потеря части мощности.
Экспедиция Херберта представляется, однако, особенно интересной не потому, что ее можно сравнивать с экспедицией Плейстеда, и не потому, что она продолжалась 477 дней и по дрейфующим льдам было пройдено фантастически большое расстояние. Она интересна и важна особенно потому, что старинное санное передвижение чрезвычайно полезно сочеталось в ней с современными научными и техническими способами обеспечения — поддержанием радиосвязи, гидрометеорологическим прогнозом, использованием авиации и спутниковой информации о ледовой обстановке. Она была первой экспедицией, участники которой стремились реализовать свои уникальные научные возможности, двигаясь по поверхности малоизученных дрейфующих льдов.
Младшему из участников экспедиции, военному врачу Кеннету Хеджесу, исполнилось незадолго до старта 33 года. Он был единственным из них новичком в Арктике.
Самый старший — тридцатисемилетний геофизик Аллан Джилл — уже десять лет работал в высоких широтах.
— Джилл никогда бы не расстался с Арктикой, — шутит Херберт, — если бы его, как и других людей, не влекли приключения. Поэтому он время от времени покидает полярные районы и... совершает прогулки по Лондону.
Доктору географических наук гляциологу Рою Кернеру было 36 лет. Из них пять лет он провел в Антарктиде.
Самому Херберту было тогда 34 года. За осуществление своей мечты он начал борьбу в 1964 году. В ночь перед выходом с мыса Барроу Херберт записал в дневник: «Мечта, которой я жил, могла и не стать реальностью, если бы не вера в меня родителей и немногих близких друзей, если бы не поддержка моих товарищей».
«Уолли — романтик, но тщательно скрывает этот дефект, — говорят о Херберте друзья. — Свою книгу об Антарктиде он написал сначала белым стихом, а потом переписал прозой».
Итак, с одной стороны, приключение и романтика, с другой... профессионализм. Трое из четверки были, по сути дела, профессиональными полярниками. За спиной были и опыт, и знание, и желание добиться максимального научного и прикладного эффекта от путешествия.
Советские журналисты спросили Херберта после его возвращения в Лондон:
— Удовлетворен ли ваш аппетит к приключениям?
— Эта страсть ненасытна, — ответил Херберт. — Но знаете, я не люблю, когда нашу экспедицию
