– Конечно, не был. Якобы его цидульку, кстати, надиктовал девчонке я. Совсем не сложно. Употребить раз-другой словечко 'символично', вспомнить пару минувших дел, – ты и купился. Поглядывал по сторонам в поисках мифических апокалипсистов… Твой меченый паренёк излишне рьяно копался в делах минувших дней. И раскопал то, что вспоминать никому не стоило. А я шепнул пару слов лабуху – кто к нему придёт и зачем. И как с пришельцем справиться. Да и с его дружком, между нами, у меня…
Богдан неожиданно замолчал. Потом заговорил другим тоном:
– Все. Время подходит, господа инквизиторы… Начнём.
Лесник открыл левый глаз. Правый был залит кровью.
Первым делом он увидел устремлённый на него взгляд Маши-Дианы. Живой взгляд. Она лежала на окровавленном полу, на вид мертво, хотя Лесник отсюда видел лишь одну рану – простреленное насквозь плечо. Он вспомнил очередь почти в упор, в живот и грудь, буквально впечатавшую девушку в стену – и подумал, что ошибается. Мертва, просто причуды освещения…
Маша подмигнула ему.
Однако… Броник скрытого ношения? Он мог и не заметить под просторным халатом, но… Обычный бронежилет с такого расстояния автоматные пули прошьют… Скрытого ношения ещё слабее. Значит, не простой, из Трех Китов…
Ладно. Не важно. Главное – в нашем полку прибыло. Повоюем.
Над головой продолжалась дискуссия об идейной сути Мессианства, Лесник особо не вникал. Его интересовало лишь одно из разговора – что и как будет делать бывший Хачатрян, ныне именуемый Буланским. А ещё Лесник хотел бы расписать партитуру с Дианой, но не мог придумать, как.
Зрачки девушки дёрнулись в сторону. Снова упёрлись в Лесника. И ещё раз, и ещё. Рискуя заработать косоглазие, он проследил за её взглядом. Там, в полутора метрах от его головы, лежал СПП. На рукояти вмятина от пули, но на вид вполне работоспособен. Три стрелы ещё оставались в стволах. Уже лучше. Не придётся лезть с голыми руками на автоматы.
Тут незримый фильтр, через который мозг пропускал звучащий в ординаторской разговор, подал сигнал: важно!
Лесник прислушался… Так-так… Арик-джан собрался пристрелить Копыто и устроить бойню младенцам. Потом раздался интересный звук. Автомат? Автомат поставлен к стене? Думает прикончить тенятника из того самого браунинга? Хотелось поднять голову и убедиться. Но Лесник не стал зря рисковать.
План созрел мгновенно. Юзефа и отца Алексия убивать сейчас, похоже, никто не собирается. Можно пожертвовать Копытом. Пусть хоть какая-то будет польза от гада… Дать его пристрелить – и пусть уходят отсюда. И аккуратно расстрелять лже-супругов на пути к детскому отделению. В спину. Не рыцарский турнир, в конце концов.
Лесник посмотрел на Диану, раздумывая, как бы поделиться планом действий. Девушка яростно подмигивала ему.
Понадобилось несколько секунд, чтобы понять – это азбука Морзе.
Алексей Николаевич шагнул вперёд. На пути его лежали мёртвые тела, но он как-то сумел пройти между ними, не задев и не наступив. Подошёл к Буланскому.
– Остановись, Даня. Ещё есть шанс. Я знаю, душа для тебя – поповская выдумка, и ты не боишься потерять то, чего, по твоему мнению, нет. Подумай о другом. Ты сам знаешь, к чему приводит такая гекатомба невинных. Человеком после неё остаться невозможно – это ты тоже знаешь. Ты сам убил достаточно много нелюди, чтобы сомневаться. Ты стоишь на самой грани – и не стоит переступать её. Остановись. Пока ты человек – остановись.
Ответ Буланского прозвучал тихо и даже тоскливо:
– И это говоришь мне ты? Мне – ты? После всех лет, что мы вместе провели в Капитуле? И не говори, что твои руки чисты… Скажи, Лёша, со сколькими ровесниками ты перезваниваешься? Или переписываешься? Люди столько не живут, Лёша…
Закончил он совсем иначе:
– Начинаем, Сусанна. Всем этим (кивок на пол) – по контрольному. А для начала… Лязгнул затвор браунинга. Но начать Сусанна не успела. Буланский тоже. Первой начала Диана.
Лесник рванулся к оружию.
Скользнул по полу, как ныряющий пловец – руки вытянуты вперёд. Одна ещё смыкалась на рукояти – другая оттолкнулась, толчком переворачивая тело.
Мгновенная картинка: Маша в воздухе, летит на Сусанну; Буланский вскидывает браунинг.
Почти одновременно:
Автоматная очередь.
Щелчок браунинга.
Два выстрела из СПП.
Звук падающих тел.
Хрип.
И все кончилось. Вернее – застыло в неустойчивом равновесии. Лесник поднялся с колен, в вытянутой руке пистолет с последней стрелой. Женщины лежали неподвижно, Сусанна снизу, Маша сверху. Обе не шевелились; Копыто – тоже, над сердцем набухал красный кружок…
Буланский – на ногах, правая рука висит плетью, браунинга в ней нет. Левая обхватила шею Алексея Николаевича – и в ней нож.
Рядом с Лесником – Юзеф. Пошатывается, в руке ходуном ходит чей-то пистолет, вроде кого-то из
