покойный отец граф Стамфорд. Без сомнения, вы слышали о нем?
В ее глазах вспыхнул огонек надежды, который Саймону не хотелось гасить. Но и лгать ей он не хотел.
– К несчастью, леди Камелия, я мало знаком с археологией и не посещаю приемы, где имел бы удовольствие встретить вашего отца, – произнес он извиняющимся тоном.
Камелия кивнула. Она и не ожидала, что изобретатель знает ее отца. Судя по тому, что она слышала о мистере Кенте, он все свое время проводит, уединившись в лаборатории.
– Мой отец посвятил свою жизнь изучению археологических богатств Африки в то время, когда мир интересовался исключительно Египтом, Грецией и Римом, их искусством и памятниками материальной культуры. Для документирования истории африканцев с научной точки зрения было сделано крайне мало.
– Боюсь, я мало знаю об Африке, леди Камелия. Насколько я понимаю, там обитают в основном кочевые племена, которые тысячелетиями живут очень простой жизнью. Не думаю, что там есть что-нибудь ценное, кроме алмазов, разумеется.
– В Африке нет древних зданий и искусств, как в других местах, – согласилась Камелия. – А если и есть, мы еще не нашли их. Но мой отец верил, что Африка – колыбель древней цивилизации, которая гораздо старше всех остальных. Когда Чарлз Дарвин предложил теорию происхождения человека от приматов, весь мир смеялся. Мой отец, однако, лишь еще больше убедился в исключительной важности Африки для эволюции человечества.
– И как это связано с моей работой над паровыми двигателями?
– Двадцать лет назад мой отец нашел в Южной Африке участок земли, где было много свидетельств жизни древних племен. Он приобрел триста акров земли и начал раскопки, обнаружив множество интереснейших предметов. Теперь я продолжаю работу отца, и мне нужен ваш насос с паровым двигателем.
– А я думал, главные орудия археолога – это кисточка, совок и ведро.
– Так и есть, Но раскопки в Южной Африке имеют свои особенности. Сняв первый, относительно мягкий слой земли, натыкаешься на исключительно твердый грунт, который трудно разбить. Потом, как только достигнешь уровня грунтовых вод, в шахту начинает просачиваться вода. Кроме того, там существует сезон дождей, который длится с декабря по март. В это время мой раскоп совершенно затоплен, и работа останавливается.
– Наверняка в Африке есть насосы с паровым двигателем, – предположил Саймон.
– Их трудно достать.
Камелия тщательно следила за беззаботностью тона. Она не хотела, чтобы Саймон знал о проблемах, с которыми она столкнулась, разыскивая насос. Если он узнает, что ее оборудование вывели из строя, что компания «Де Бирс», как она полагала, дала указание производственным фирмам не продавать ей насосы, он решит, что слишком рискованно доверять ей свое уникальное изобретение.
– Существует монополия, производящая насосы, которая контролируется компанией «Де Бирс», – продолжала Камелия, – и вполне понятно, что она преимущественно обеспечивает насосами алмазные шахты. В связи с этим я не могу ни приобрести, ни арендовать насос, поэтому работа на моём участке остановилась. Но, прочитав вашу статью, я уверилась, что ваш насос превзойдет все, что используется в Африке. Вот почему я пришла к вам.
– И что заставляет вас думать, что мой насос лучше?
– В своей статье вы назвали современные паровые турбины крайне неэффективными. Вы доказали, что можно получить гораздо больше энергии, если пар будет поступать постепенно, турбина станет вращаться гораздо быстрее, в результате чего мощность насоса значительно повысится. Меня крайне волнует прогресс в моей работе, к тому же вода может повредить археологические находки. Я уверена, что ваш новый насос – лучшее решение проблем моего участка.
«Так она действительно прочитала статью, – подумал Саймон. – И, что еще более удивительно, явно поняла ее». Запустив пальцы в волосы, он оглядел комнату, пытаясь вспомнить, куда положил расчеты и чертежи парового двигателя. Он начал рыться в стопках бумаги на полу, потом подошел к столу, который не задело эффектное падение леди Камелии.
– Зачем вы заставили мотор трясти этот чан?
– Вовсе не предполагалось, что чан будет трястись. Мотор должен вращать внутри чана лопасти, которые, в свою очередь, прогоняют воду сквозь вещи. К несчастью, механизм работает не так хорошо, как я надеялся.
– Вы хотите сказать, что это гигантская стиральная машина? – изумленно уставилась на хитроумное устройство Камелия.
– Пока только прототип, – сказал Саймон. – В современных машинах лопасти вращаются рычагом. Я пытаюсь создать машину, которая будет работать с помощью пара и освободит женщин от тяжелой необходимости вращать рычаг вручную.
Хотя ее опыт стирки был невелик, Камелия понимала, что женщинам, стирающим на весь дом, эта машина принесет огромное облегчение.
– Изумительная идея.
– Она требует большой доработки, – признался Саймон, раздраженно взглянув на разбросанную по кухне мокрую одежду. – Паровым двигателем трудно управлять. Добиться постоянного и ровного вращения – это проблема. К тому же машина слишком большая и дорогая. Можно использовать газ, но мало домов подключено к газоснабжению. Электричество тоже вариант, но в большинстве домов его еще нет. – Он начал рыться под грудой немытых тарелок, которые грозили обрушиться ему на голову. – Вот он, – сказал Саймон, вытащив мятый чертеж из-под сковородки.
Когда Саймон расчистил место на столе и попытался разгладить измятый и запятнанный лист бумаги, Камелия подвинулась ближе.
– Принцип работы парового двигателя состоит в том, чтобы давление пара преобразовать в движение, – начал Саймон. – Используя поршень и цилиндр, можно создать насос для разных задач, включая отсасывание воды из угольных шахт и копей. Я пытаюсь повысить эффективность двигателя, пропуская пар через несколько камер, тем самым существенно повышая его давление.
– И вы преуспели?
– Кое-что удалось, но этого недостаточно, чтобы существенно повысить эффективность насоса.
Камелию охватило разочарование.
– Но насос, который вы сделали, работает достаточно хорошо, чтобы откачать воду из шахты?
– Конечно, – заверил ее Саймон. – Я сделал несколько усовершенствований, так что он работает значительно лучше других насосов. Но это не гарантирует его широкое промышленное производство. Материалы, которые я использовал, дороже обычных, на сборку насоса требуется больше времени, а это значит, что ни один производитель не сочтет конструкцию экономически выгодной.
Камелия решила, что улучшенный насос – это лучше, чем ничего.
– Вы дадите его мне в аренду?
– К сожалению, арендовать нечего. Я разобрал насос, потому что мне понадобились детали для других работ.
Камелия удрученно посмотрела на Саймона.
– Сколько времени вам понадобится, чтобы сделать новый?
– Больше, чем могу уделить, – ответил Саймон. – Я работаю над многими проектами. Кроме того, в этом механизме есть несколько проблем, которые я не могу решить.
– Но это должно было заставить вас посвятить насосу больше времени, – возразила Камелия. – Для ученого неразрешимая проблема всегда является сильной мотивацией.
– Оглянитесь вокруг, леди Камелия. Вы действительно думаете, что у меня мало мотиваций и дел, требующих моеговнимания?
– Я не сказала, что другие ваши изобретения менее важны, – уверила его Камелия. – Но вряд ли можно сравнивать соковыжималку или стиральную машину с тем, что позволит мне извлечь на поверхность кусок истории человечества.
– Это зависит исключительно от точки зрения, – парировал Саймон. – Для людей, которые каждый
