– Вот. Вот что важно, дорогой друг. Слушайте: «Автор придерживается французской школы, и выводы, сделанные им, частично известны».
– Опять известны! – огорченно вздохнул Циолковский.
– Частично известны! – повысив голос, продолжал Стрешнев. – «Но труд его показывает несомненную талантливость». Вы слышите меня? «Несомненную талантливость! – И. Сеченов!» Это же светило! Его знает весь мир. Вы должны быть на седьмом небе от счастья. Шутка ли? Сеченов похвалил! Садитесь за новую работу. Теперь вам дорога открыта!
– Да, да! Вы правы, Сергей Андреич! Я растроган. Спасибо! Вначале я как-то приуныл, а теперь вижу – Сеченов поддержал. Это ободряет… Спасибо! Я буду работать. Я уже давно вынашиваю одну мысль… Но прошу – о нашем разговоре, о моем избрании – пока никому не говорить…
3
На масленой, после долгих метелей, накидавших сугробы до крыш, установилась тихая, мягкая погода с синими звездными вечерами. Циолковский смастерил «сани-самокаты» и катал на них Вареньку. Устройство саней было очень простое: на длинных лыжах был укреплен старый стул с высокой спинкой. Усадив Вареньку, Циолковский, подталкивая стул, разбегался и становился на лыжи. Чтоб «сани-самокаты» скользили, он натирал лыжи свечкой. С горки «сани-самокаты» мчались быстрее «кованцев». Стрешневы по вечерам приходили на спуск к реке, чтоб покататься вместе с Циолковскими.
После катанья, надышавшись свежим морозным воздухом, Циолковский закрывался в своей комнате и с упоением работал над новой статьей. В этой статье, которая получила название «Свободное пространство», он старался обобщить мысли, волновавшие его еще в Москве. Это мысли о полетах в мировом пространстве.
Циолковский пытался представить и описать условия, которые создадутся при полете снаряда в пространстве при отсутствии силы тяжести. Он намечал принцип реактивного движения и указывал возможные способы управления движением в воздушном пространстве и стабилизации снаряда в полете.
В начале апреля, когда звенели ручьи и на реке вздулся лед, Циолковский позвал к себе Стрешнева, чтоб обсудить с ним почти готовую статью.
Усадив гостя в старинное кресло, купленное по случаю на торгах, Циолковский возбужденно стал ходить по комнате.
– Кажется, на этот раз я убью медведя, Сергей Андреич. Думается, что до меня никто не предлагал подобного. Мой снаряд будет двигаться в мировом пространстве посредством отдачи. Ему но нужен ни водород, ни крылья.
– А как же именно? – полюбопытствовал Стрешнев.
– А вот смотрите!
Циолковский взял со стола рисунок, где был изображен круглый снаряд, и сел рядом со Стрешневым.
– Вот видите, Сергей Андреич, справа у стенки снаряда помещена маленькая пушка. Она будет стрелять ядрами, через определенные промежутки. При выстрелах ядро полетит в одну сторону, а снаряд, в силу отдачи, – в другую. Последовательные выстрелы сообщат ему равномерное движение, а чтоб снаряд не вертелся, на двух перпендикулярных осях будут вращаться круги-балансиры и придавать ему устойчивость. Представляете?
– Весьма оригинальное устройство, Константин Эдуардович, но мне не совсем понятно, как этот снаряд будет заброшен в небо.
– Этот вопрос я еще не решал. Мне сейчас важно разработать устойчивое циклоидальное, то есть прямое, движение шара в пространстве, а потом я обдумаю и его запуск.
– Идея мне кажется замечательной, – похвалил Стрешнев. – Вы задумали весьма оригинально. Весьма!
– Я считаю, что овладение мировым пространством – задача достижимая и не такая уж далекая. А мой снаряд – это лишь первые наметки. Как, советуете работать над статьей?
– Непременно. Константин Эдуардович, – горячо воскликнул Стрешнев. – Это сейчас волнует и занимает умы многих…
Циолковский обычно работал до полуночи и, добравшись до постели, засыпал так, что можно было стрелять – он бы не услышал. В эту ночь он обдумывал вопрос Стрешнева – «как запустить снаряд в мировое пространство» – и не находил приемлемого решения и спал неспокойно.
Под утро в дверь резко застучали:
– Варвара Евграфовна! Беда! Тонем!
Стук и голос няни Циолковский услышал первым. Он мгновенно вскочил с кровати – ноги обожгла холодная вода. «Значит, река вышла из берегов и затопляет наш дом», – мелькнуло в сознании.
– Варя! Варенька! Вставай, нас затопило! – закричал он и, схватив сонную Любашу, стал закутывать ее в одеяло. – Варенька! Скорее за мной на чердак! Ско-рее!
Варенька, сунув ноги в валенки и накинув одеяло, побежала на чердак. Няня и кухарка, схватив первые попавшиеся под руку вещи, тоже спешили туда.
– Сапоги! Где сапоги? – закричал Циолковский и рванулся вниз, где вода уже залила сундуки. Но Варенька, передав ребенка няне, успела схватить его за руку.
– Костя, ты с ума сошел! Ведь простудишься.
– Там мои записи, книги.
– Не пущу! Пусть все пропадает пропадом – не пущу.
В этот миг кто-то застучал веслом по краю крыши.
– Эй! Есть ли кто живой? Отзывайтесь!
– Есть, есть! – закричала Варенька. – Мы на чердаке.
– Тогда вылазьте на крышу – доставим на берег.
– Костя, пошли! Пошли скорей! – крикнула Варя и потащила Циолковского к слуховому окну.
Глава пятая
1
Лиза проснулась от плача ребенка. В гулкой предутренней тишине слабый голосок ребенка звучал так пронзительно, что звенело в ушах. А веки слипались, и поднять их не было сил. Тело ломило от усталости, голова клонилась. Лиза встряхнулась и заставила себя подняться. Наскоро надев капот, она взяла ребенка и села с ним в кресло, боясь, как бы не заснуть и не выронить малыша,
Вдруг стекла окон дрогнули, дробно звякнув от гулкого удара колокола, эхом прокатившемуся по сонному городу.
– Бум! Бум! Бум! – поплыли надсадные звуки набата.
«Кажется, пожар!» – испуганно подумала Лиза, и сон мгновенно слетел. Она приподнялась и растолкала крепко спавшего Стрешнева.
– Сережа! Набат! Сережа, кажется, пожар. Слышишь, как бьют в колокол.
– Да, да, сейчас.
Срешпев вскочил, бросился к окнам, но зарева не увидел.
– Очевидно, горит в другой стороне. Я сейчас выбегу, узнаю. Ты не пугайся. Лизок!
Стрешнев быстро оделся и выскочил, прогрохотав по лестнице каблуками. Лиза замерла, прислушиваясь. Малыш задремал. В сонной мгле раздавались тревожные крики и надсадный стон колокола.
«А вдруг близко загорелось? Надо быть готовой ко всему», – подумала Лиза и стала торопливо одеваться, укладывать вещи ребенка в большую корзину. Крики на улице усиливались. Слышался топот ног – люди бежали к реке…
Лиза подошла к окну и с тревогой стала всматриваться в предрассветную мглу.
Вдруг под окном послышались шаги и голос Стрешнева:
– Сюда, сюда, пожалуйста, на второй этаж.
Лиза вздрогнула и побежала на кухню, где уже сидели одетые няня и кухарка.
– Ой, барыня, вы встали… А в городе-то что деется! Протва вышла из берегов и затопила несколько улиц. Из домов на лодках вывозят. Этакого никогда не бывало.
