Социалистического Труда.
Токарев потер виски: «Уж не снится ли мне все это?» Но голос настойчиво продолжал:
– Просим вас рассказать о себе и о вашей работе…
«Значит, не сон, – думает Токарев. – Повторите, пожалуйста, что вы сказали! – кричит он в трубку. И из Москвы подтверждают сказанное… «Значит, не сон и не ошибка», – решает Токарев и с глубоким волнением коротко рассказывает о себе…
Только он повесил трубку, раздался новый звонок – поздравляют из Наркомата вооружения, из Обкома ВКП(б), из Облисполкома.
Все домашние проснулись и кто в чем был стояли теперь «не дыша» тут же, у телефона…
«После таких неожиданных переживаний мне было не до сна, – вспоминал потом Токарев, – в эти мгновения перед глазами промелькнула вся моя жизнь, весь долгий и трудный путь изобретателя. Вспомнилась скрытая от посторонних, кропотливая повседневная работа, со всеми ее радостями и невзгодами. Не раз бывали в жизни моменты, когда казалось, что не хватит сил довести до конца начатую работу, но сознание того, что именно твоя тихая, незаметная работа содействует делу укрепления военной мощи нашей любимой Родины, давало новые силы и помогало преодолеть все трудности. Высокая награда обязывала меня работать еще лучше, еще продуктивнее, чтобы оправдать то доверие, которое оказало мне правительство. Все эти мысли так захватили меня, что я был готов сейчас же идти в свою мастерскую и работать не покладая рук. Утро застало меня совершенно бодрым, несмотря на бессонную ночь».
Утром, чуть свет, Токарев уже находился на заводе среди друзей и товарищей по работе, которые немало потрудились вместе с ним.
В мастерской состоялся короткий митинг. Работники конструкторского бюро и опытной мастерской были глубоко взволнованы тем, что правительство такой высокой наградой отметило многолетние труды их учителя и друга. Рабочие с гордостью говорили, что теперь и у них на заводе есть свой Герой Социалистического Труда. Они крепко пожимали руки конструктору, желая ему долгих лет жизни и плодотворной работы.
«В последующие дни, – писал в дневнике Федор Васильевич, – я получил много писем, сердечных и задушевных, какие могут писать люди только в нашей счастливой стране, где каждому открыта дорога в жизнь, где каждый имеет возможность заниматься своим любимым делом. Писали красноармейцы, рабочие, командиры, техники. Некоторые просили указать им путь к осуществлению их изобретений, другие предлагали свою помощь в моей работе…»
5 ноября Токареву позвонили из Москвы и пригласили приехать в качестве гостя на Октябрьский парад.
На другой день рано утром Федор Васильевич вместе с сыном Николаем Федоровичем выехал в Москву. Сын его за долгие годы совместной работы с отцом вырос в крупного конструктора.
Имя и заслуги Николая Токарева были хорошо известны среди оружейников и военных, поэтому его пригласили в Москву вместе с отцом.
В тот же вечер оба Токарева – отец и сын – сидели в партере Большого театра на торжественном заседании, посвященном двадцать третьей годовщине Великого Октября.
На другой день Токарев вместе с сыном и Дегтяревым стоял на литерной трибуне Красной площади. Они были свидетелями величественного парада войск Московского гарнизона, демонстрирующего мощь и силу Красной Армии. Чеканным шагом проходили войска, держа на изготовку винтовки с широкими клинковыми штыками.
– Отец, посмотри-ка, – шепнул Токареву сын.
Но Федор Васильевич уже давно увидел, что марширующие войска были вооружены его самозарядными винтовками. Сердце конструктора трепетало от радости, а на глаза невольно навертывались слезы…
Вечером, счастливый и веселый, он осматривал праздничную Москву.
Весело и красиво бывало в октябрьские праздники. Москва, залитая огнями, являла собой незабываемое зрелище. Толпы празднично одетых людей текли по ее улицам и площадям. В гуще гуляющих, на красиво убранных эстрадах, в голубом свете прожекторов выступали певцы, танцоры, акробаты, мастера спорта и пестрые, красочные самодеятельные коллективы.
– Как красиво, как весело живет советский народ! – восхищенно говорил Токарев сыну. – Каким убогим вспоминается мне дореволюционное время, какой жалкой и безрадостной прошлая жизнь.
8 ноября Токарев вместе с Дегтяревым и сыном присутствовал на торжественном обеде в Кремле, на который были приглашены многие участники парада.
Но самым памятным для Токарева остался день 12 ноября.
В этот день в числе других восьми конструкторов, удостоенных высокого звания Героя Социалистического Труда, он был приглашен в Кремль.
Ровно в двенадцать часов в зал вошел Михаил Иванович Калинин и первым вызвал Токарева.
Он вручил конструктору грамоту и коробочку с орденом Ленина и медалью «Золотая Звезда» и, крепко пожимая мозолистую руку Токарева, сердечно поздравил его с высокой наградой, пожелав здоровья и новых творческих успехов.
Федор Васильевич готовился сказать проникновенную речь, но голос его дрогнул, в горле пересохло от волнения.
– Сердечно благодарю партию и правительство за столь высокую оценку скромных моих трудов. Я обещаю работать не покладая рук, отдать все силы на укрепление обороны родной страны…
Раздались аплодисменты. Токарев, еще раз пожав руку Михаилу Ивановичу, сел на свое место.
Пока вручали награды другим, он открыл коробочку и краешком глаза посмотрел на Золотую Звезду Героя. На ней был искусно выгравирован № 3.
Сфотографировавшись с Михаилом Ивановичем Калининым и другими награжденными, Федор Васильевич вернулся в гостиницу.
