отряды. Арбалетчики отстреливали неосторожных солдат, получали новые заряженные арбалеты и могли тут же стрелять снова. Если же одна из четверок попадала в сложную ситуацию, помощник подавал звуковой сигнал и на помощь спешили те, кто находился рядом, расстреливая атакующих издалека, прикрывая своих мечников, вступающих в схватки. А при первой возможности все поспешно отходили, поднимаясь по склону на подготовленные позиции. Секреты с запасными болтами тоже подготовили заранее, так что с пополнением припасов никаких проблем не было.
Противник совершил большую ошибку, когда организовал штурм одной пехотой с лучниками. Стрелы луков намного легче арбалетных, и в густой растительности даже тонкая ветка могла изменить полет стрелы в любую сторону. Родезцы понесли большие потери, прежде чем командиры сумели собрать своих арбалетчиков вместе и начать наступление уже под их прикрытием.
Володя с Конроном, сидя на вершине холма, как на раскаленной сковородке, набрасывались на каждого гонца, который поднимался туда. Только по их донесениям и могли составить картину… совершенно неполную.
— Большое счастье, что эти твои арбалетчики опытные солдаты, — в очередной раз говорил Володя. С ополченцами такое не прошло бы. В таких боях каждый солдат — командир.
— Это вы так у себя воюете? Ну, у вас на родине?
— Что? — Вопрос не сразу дошел. — А-а! Ну да… Только специально подготовленными для таких действий подразделениями… Эх, сейчас бы сюда Воронова с его ребятами… Завтра бы уже никаких родезцев и близко тут не было… Но ладно, мечтать, как говорится, не вредно. И сами справимся.
Все-таки отряды арбалетчиков оказались не совсем ребятами майора Воронова, да и их подготовка была не на том уровне, чтобы долго вести такие бои и не допускать ошибок. Вскоре стали приходить новости, что то одна четверка, то другая угодила в окружение, а при попытке прийти к ним на помощь попадали в засады и остальные — враг довольно быстро приспособился к новой тактике.
— Не ребята Воронова, — вздохнул Володя после очередного не очень радостного известия. — Пора отзывать их, иначе всех потеряем. Свою задачу они выполнили — задержали родезцев почти до двух часов дня.
Трубач вскинул длинную трубу и дунул — глухой низкий звук разнесся на километры вокруг, от него даже птицы ненадолго смолкли.
— Полагаю, они сигнал услышали, — сказал Володя.
— Я тоже, — проворчал Конрон, оказавшийся как раз впереди трубы. Теперь он мизинцем старательно прочищал ухо.
Последняя четверка появилась где-то через час, после чего перед укреплениями показались и преследовавшие их родезцы.
— Потери? — сразу поинтересовался Володя.
— Двадцать три человека не вернулось.
Мальчик поморщился:
— Хуже, чем я надеялся, но лучше, чем опасался. К бою!
Родезцы, натолкнувшись на ров и частокол, остановились. Похоже, они никак не рассчитывали встретить здесь такие основательные укрепления и оказались перед ними без всяких приспособлений для штурма. В результате несли серьезные потери от лучников и арбалетчиков. Не выдержав, они торопливо отступили.
— Не думаю, что сегодня они пойдут на штурм, — заметил Конрон.
— Честно говоря, я даже не думал, что Ансельм рискнет начать штурм после поражения три дня назад. Судя по всему, они потеряли тысячи четыре или пять убитыми и ранеными.
— Скорее пять и даже больше.
— Я считаю по минимуму.
— А чего этих супостатов жалеть? — удивился Конрон. — Считай по максимуму.
Володя покосился на рыцаря:
— Предпочитаю в таких вопросах быть пессимистом и исходить из того, что сил у врага осталось больше — меньше будет неприятных сюрпризов.
— И все же прав скорее всего я. А Ансельм всегда отличался упрямством — его трудно выбить из седла, так что штурм будет.
Конрон оказался прав и в другом — родезцы еще несколько раз не очень упорно штурмовали частокол, а потом отошли, очевидно, готовиться к серьезной атаке — остаток дня прошел спокойно. Зато на следующее утро в море показались паруса, и вскоре в Радужной бухте кинула якоря эскадра из полутора десятков кораблей.
Конрон долго изучал их из-под руки и вздохнул:
— Морское братство. Пираты. А я, признаться, надеялся, что ты все же не прав… Слушай, ты точно не колдун? Я вот сейчас пытаюсь вспомнить хоть один случай, когда твой прогноз не сбылся.
— Это не колдовство, а анализ.
— Полезная штука… Слушай, ты бы обучил городского палача этой новой пытке…
Володя закатил глаза и промолчал — он уже устал убеждать Конрона, что все данные он получает из обычной беседы с пленными, никого при этом не пытая. Тот долго слушал про перекрестный допрос, про психологические портреты, про нейролингвистическое програм мирование — Володя старался как можно точнее перевести термины, — а потом просто уснул. Как раз тогда когда Володя подбирался к теории допроса. После этого князь больше не спорил с Конроном, когда тот просил пленников допрашивать помягче, не прибегая к совсем уж зверской пытке какими-то нервными лингвистами. Причем Володя сначала думал, что тот просто шутит, а оказалось — проблема перевода терминов…
Володя в бинокль следил, как от одного корабля отделилась лодка и пристала к берегу. К ней подошли родезцы, и завязался разговор. Сначала вроде бы все было спокойно, но постепенно тон явно повышался. Пиратский адмирал что-то весьма бурно пытался доказать. Володя готов был поклясться, что родезцы с трудом себя сдерживают.
— Что там? — спросил Конрон.
— Кажется, только что состоялись переговоры пиратов с кем-то из родезцев. Возможно, даже с Ансельмом…
— Сомневаюсь. Вряд ли герцог Ансельм будет вести переговоры с пиратами.
— Пусть так. Черт, я должен знать, о чем они спорили! Если родезцы с пиратами договорились заранее, а такую солидную эскадру быстро не собрать, значит, все условия были уже обговорены… Сомневаюсь, что Эрих будет обманывать в таких вещах, это не в его интересах. Значит…
— Что значит?
— Не знаю. Мне нужны пленные… Слушай… Ты говорил, что у тебя есть очень активный командир… Ты его еще сменить хотел, когда он осаждал захваченный Розентерном замок
— А-а-а, Дорейн.
— Точно! Он действительно такой?
— Совершенно бесшабашный. Кстати, весьма зол на тебя за то, что ты запретил командирам идти впереди солдат в атаку. А кавалерист он вообще богами отмеченный. Словно родился на коне.
— Вот что… возвращаемся в город. Хочется навестить в тюрьме одного друга. Давно следовало это сделать, но времени не хватало — надо было весь график подготовки ополченцев и пехоты перестраивать под новые задачи… Ненавижу такую вот поспешную подготовку под конкретные задачи! Обучение должно быть планомерным и сбалансированным!
Конрон озадаченно посмотрел на князя и покачал головой. Вечно тот с какими-то сумасшедшими идеями… Хотя в силу необычности они оказываются весьма действенны.
— Так от меня-то что надо?
— Дорейн нужен. Мне надо с ним поговорить.
— Не советую. Я же говорю, на тебя он очень сильно зол.
— Думаю, мы найдем с ним общий язык. В общем, так, я в тюрьму, а ты…
— А я проверю подготовку к обороне форта рыцаря Филиппа. Потом вместе с Дорейном буду ждать тебя в магистрате — на сегодня активность родезцев, похоже, закончилась.
— Сегодня, в отличие от вчера, они не такие уж и активные, хотя поблагодарить за это, похоже,
