— Около сорока человек Остальные простые солдаты.
— Хорошо. Вот и приготовьте два бочонка лучшего вина… человек на сорок их должно хватить.
— Вина? Палача?
— Нинрон, полагаю, нам не стоит тут выяснять, что и для чего нужно. Просто сделайте, как я говорю.
— Да, милорд!
У ворот по-прежнему царила неразбериха. Сновали врачи, с площади убирали убитых и засыпали кровь песком, благо его тут в мешках море. Стену тоже начали потихоньку разбирать. Володя встал чуть в стороне и наблюдал за работой людей, выискивая кого-нибудь из старших руководителей. Первым ему на глаза попался Вайнер Розен. Володя послал за ним одного из охранников. Вайнер быстро подошел:
— Вы хотели меня видеть, ваше сиятельство?
— Я вас не задержу надолго, вижу, что много работы. Хотел выяснить о потерях, хотя бы приблизительно. Точные-то я узнаю вечером.
— У нас около сорока убитых, — ответил Розен. — Родезцев много больше, но это и понятно — их расстреливали как куропаток. Человек двести уже отнесли в сторону и все еще носят.
— А сколько всего прорвалось в город?
— Около восьмисот.
— Хм… выходит, погибших у них примерно половина будет.
— Примерно да. А вот благородных погибло каждые восемь из десяти… — Розен вздохнул. — Настоящее побоище для офицеров Эриха.
Володя вспомнил свой приказ лучникам на башнях и кивнул. Что ж, по крайней мере, эти поработали на славу.
— А барон?
— Вы имеете в виду барона Розентерна? Пройдемте со мной, милорд, — пригласил Розен.
Володя кивнул и зашагал следом. Розен привел его к телеге, стоявшей в стороне, и откинул мешковину. На телеге лежал мужчина лет сорока в великолепных латах, правда, изрядно помятых. В его волосах уже пробивалась седина, а рука крепко сжимала меч, не выпустив оружие даже после смерти.
— Это Розентерн?
— Да, милорд. Мы нашли его среди тех погибших, что атаковали нашу оборону в лоб. Он лежал под грудой тел недалеко от катапульты. Похоже, погиб одним из первых — выбили из седла, его завалило телами, и барон задохнулся. По крайней мере, я так думаю, поскольку не вижу серьезных ран. Латы помяты, но вроде бы ничего опасного.
Володя подошел ближе и долго изучал лицо погибшего. Потом аккуратно закрыл тело мешковиной.
— Вайнер, распорядитесь, чтобы тело доставили в ближайший храм… в общем, сделайте, как положено. Среди родезцев наверняка есть жрецы, разыщите кого-нибудь.
— Вы хотите…
— Он был воином, Вайнер. Думаю, он заслуживает нормальных похорон.
— Конечно, милорд. Я распоряжусь…
— А вообще, знаете… не спешите его хоронить, если есть такая возможность. Может быть, тело удастся передать его товарищам и те захотят доставить его на родину и похоронить там.
— Тогда придется бальзамировать, милорд.
— Ну так сделайте это.
Вайнер с плохо скрываемым удивлением поклонился.
— Все сделаю, ваше сиятельство.
— Если я зачем-то срочно понадоблюсь — я в тюрьме. Полагаю, сейчас, пока вражеские солдаты не очухались от поражения, самое время побеседовать с ними.
Володя вскочил в седло и направился к огромному серому зданию городской тюрьмы.
У ворот его встретил Нинрон Варт в компании могучего человека. Володя соскочил с коня и уперся этому человеку взглядом в живот. Поднял голову, оглядел здоровенную фигуру и попятился.
— Гм… э-э-э… с кем имею честь? — немного растерянно поинтересовался он, судорожно размышляя, не перебежал ли он где дорогу этому человеку. Вроде бы нет — такую гору он бы точно не забыл.
— Я местный палач, ваше сиятельство. Господин передал, что для меня есть сегодня работа.
— Ах, вот оно что… — Володя снова оглядел человека с ног до головы. — Однако… Нет, работать вам сегодня не придется. Вы нужны для создания нужной психологической атмосферы.
Палач наморщил могучий лоб:
— Простите, ваше сиятельство?
Володя вздохнул.
— Будете находиться в… как там эта комната называется? Пыточная? Так вот, будете находиться у себя в пыточной, и пока я разговариваю с вражескими солдатами, перебирайте инструмент, калите металлические прутья… В общем, делайте вид, что готовы по первому требованию приступить к работе. Нинрон, сядете со мной, но сначала подыщите пару охранников телосложением вот как этот господин — в дверях встанут. И еще пару мелких клерков для поручений. Как вас звать?
Тыкать этому богатырю Володе почему-то совершенно не хотелось, хотя он уже почти привык к местной манере говорить «ты» всем, кто находится ниже по социальной лестнице. Однако продолжал периодически путаться в этих «ты» и «вы». Порой ему становилось интересно, что думают о нем его подчиненные в такие моменты. Хорошо еще, в локхерском различие между «ты» и «вы» весьма условно, и употребление этих местоимений сильно зависит от контекста. Так что, возможно, все его ошибки пока списывают на плохое знание языка.
— Все зовут меня Бортон, ваше сиятельство.
— Вот что, Бортон, проводите нас в свой… гм… рабочий кабинет.
Чтобы дойти до пыточной, пришлось спуститься и подвал, а потом долго идти по коридору, тускло освещенному факелами. В каменном подземелье было сыро. Предусмотрительный Нинрон протянул Володе теплую куртку. Мальчик благодарно кивнул ему, снял накидку и облачился в куртку, а поверх нее снова надел накидку.
В пыточной, оказавшейся весьма просторной комнатой с высоким потолком, их дожидались два помощника палача, хоть и не такие гиганты, как их начальник, но вполне ему под стать. Володя увидел разложенные на столах инструменты, поежился и поспешно отвернулся. Глянул на горн, в котором ревело пламя, покосился на лежащие в нем щипцы разных размеров. Ага, а вот и стол для следователей. Очень удобно — в стороне, чтобы не мешал палачу, но в то же время расположен так, чтобы следователь мог видеть все, что происходит в пыточной. М-да… с точки зрения следователей, может, и удобно, но Володя предпочел бы не видеть всех этих инструментов и механизмов. Чего только не придумали люди, чтобы калечить себе подобных.
Володя заглянул под стол.
— А где вино?
— Сейчас принесут, милорд, — отозвался Нинрон. — Я велел захватить еще кружки.
— И пусть принесут бумагу и чернила.
У Володи были и свои чернила, но их он решил приберечь для других случаев, а здесь и местные сойдут. А вот ручку он предпочел использовать свою — основа из твердого пластика и железное перо, — намного удобнее гусиных, не говоря уже о том, что долговечней. И править периодически не надо.
— Уже здесь, ваше сиятельство. — Подскочивший к столу невзрачный человек положил перед мальчиком стопку бумаги и поставил банку с чернилами.
— Спасибо. А вы кто?
— Я писарь, ваше сиятельство. Писарь допросной канцелярии. Веду допросные листы. Я узнал, что вызвали палача для работы, и поспешил сюда…
— Вот как? Отлично. В таком случае, занимай свое место и записывай. Полагаю, твои записи лишними не будут — я их потом перечитаю.
— Конечно, ваше сиятельство.
— Нинрон, где вино?
