— Вам же и самой интересно знать, что было дальше? Поэтому позвольте, миссис Доу, я продолжу.
— С вашим красноречием мы будем ездить до второго пришествия! Дальше и так ясно! Ночь с субботы на воскресенье вы провели с Глэдис и, кроме занятий амурами, к утру придумали, как обобрать ее мужа!
— Ваша проницательность достойна похвалы, миссис Доу, однако вы лишь наполовину правы. Та ночь была исключительно ночью любви! Ничего подобного я не испытывал никогда в жизни! Ее проворные пальцы и губы…
— Довольно, мистер Хэмпшир. Особенности анатомии жены вашего шефа мне уже хорошо известны. Пожалейте покрышки и бензин.
— Зато следующая ночь была ужасной!
— С воскресенья на понедельник? — стиснув зубы, уточнила Нора.
— Да. — Хэмпшир кашлянул, прочищая горло. — Глэдис ведь была у себя дома, с ним, а я… Я был один! И не находил себе места! Я очень явственно представлял ее в его объятиях! — Он помолчал. — И точно так же явственно понимал: что бы там Глэдис ни говорила о наших чувствах, она никогда не будет моей, если я не смогу осыпать ее деньгами… Я хорошо помнил ее изящную фигурку, прильнувшую к компьютеру, когда я очнулся на ковре. И хотя все последующие часы, что мы провели вместе, она больше не заикалась о том, чтобы оставить «всех с носом», но я-то понимал…
— Да-да, мистер Хэмпшир, надеюсь, вы понимали не только то, что нужно от вас Глэдис, но и последствия.
— Конечно! И это приводило меня в отчаяние, но одновременно в моей голове складывался дерзкий план с открытием второго счета в том же самом «Посейдон-банке». Причем открыть его лучше всего на фамилию Глэдис — если все выплывет наружу, ни один судья не усомнится в том, что авантюру задумали сами супруги Уильямсы, а я выйду из воды сухим. Но, понятно, навсегда лишусь ее… Однако я лишаюсь ее и в том случае, если не предприму ничего. С другой стороны, я могу потянуть время! Не исключено, что Оскар сам откажется от греческого проекта, и тогда шанс разжиться миллионами отпадет сам собой. А пока не появится другая возможность, мы с Глэдис будем оставаться любовниками. Тоже, конечно, не блестящий вариант — знать, что днем на пару часов она твоя, а ночью принадлежит мужу. Но ведь лучше, чем совсем без нее?
— Итак, вы решили тянуть время? — строго спросила Нора, понимая, что и сейчас он занят тем же самым, катая ее по городу.
— Да. Именно поэтому утром в понедельник я сразу заявил Оскару, что долгожданный перевод никуда не годится. А в обед, когда встретился с Глэдис в кафе, я рассказал ей об этом, но представил все дело так, что время нужно именно нам — для того, чтобы организовать себе фальшивые паспорта. И каково же было мое изумление, когда ближе к концу рабочего дня позвонил Кармер и порадовал известием, что новый перевод будет готов завтра! А минут сорок спустя в кабинет к Оскару заявилась Глэдис… Ох, миссис Доу, я чуть не умер, когда он попросил оставить их наедине…
Потом Глэдис ушла, равнодушно кивнув мне — я ведь как идиот торчал все это время в приемной, — и Оскар рассказал мне, что ночью они страшно поссорились, а теперь она купила тур в Грецию, — на свои деньги! — чтобы восстановить отношения и загладить вину. Отправиться прямо сегодня Оскар, естественно, не мог, но собирался на уикенд на крыльях любви полететь к своей единственной… А «его единственная» часов в девять вечера позвонила в дверь моей квартиры!
— Ты… Ты не улетела в Грецию? — промямлил я.
— Любимый, я больше не могу ни дня без тебя, — виновато прошептала она. — Я чуть все не испортила! Я чуть не проболталась ему прошлой ночью. Я не могла спать с ним.
Я обнял Глэдис, и ее губы и…
— Пальцы! — резко оборвала Нора. — Я, кажется, просила вас опускать анатомию?
Хэмпшир вздохнул.
— Та ночь тоже была незабываемой, но, опуская по вашей просьбе анатомию, скажу, что, кроме любви, нам пришлось заняться еще и переводом. После рассказа Глэдис о визите в «Карму» ее верность еще больше укрепилась в моих глазах. Естественно, я всего лишь, так сказать, оканцелярил ваше творение, Нора, да и то страниц десять, не больше.
— Удивительно, как вы вообще сумели заниматься этим в обществе вашей искусительницы!
— Сумел, как видите. То, что вышло, я перебросил на дискету, которую Глэдис и вручила Кармеру вечером. Он переправил «новый» перевод Оскару…
—…И вы опять остались им недовольны. Нельзя ли покороче, мистер Хэмпшир?
— Как вы не понимаете? Оскар все-таки мой друг, и мне очень не хотелось доставлять ему неприятности. Я не терял надежды, что он сам откажется от этого проекта!
— Но тут позвонила Глэдис, и вы решились, припомнив ее губы и пальцы!
— Откуда вы знаете?
— Оскар рассказал. Якобы вам позвонила обманутая мужем сестра, и вы срочно уехали в Манчестер, дабы та, отчаявшись, не оставила сиротами трех малюток. Думаю, именно с этой же «сестрой» вы предлагали мне пообщаться?
— Я блефовал. Но до чего вы додумались еще, проницательная миссис Детектив?
— Что при всей вашей страсти к Глэдис вы не особенно-то доверяли ей, иначе бы она знала, что никто и никогда без дополнительной информации не начнет переводить деньги на счет. А вы уверили ее, что стоит лишь сообщить грекам номер счета, как на него сразу хлынут миллионы.
— Ошибаетесь, мадам. Мы не разговаривали с ней ни о каких деньгах! Она полностью доверяла мне и даже не особенно интересовалась моими действиями.
— Почему же тогда она сбежала, отправив грекам электронное послание? Почему избавилась от компьютера?
— Вот об этом-то я и хочу спросить вас, миссис Доу. Вся чехарда началась именно после вашего появления!
Нора скривила губы.
— Сожалею. Но я встретила Оскара в отеле совершенно случайно. Я не видела его со дня окончания школы и даже не узнала сразу. А потом нашла нужным поведать бывшему однокласснику о сладкой парочке на пляже.
— Случайно? Сомневаюсь. Когда вы двое, держась за руки, выходили из бара и через холл шествовали к лифту, вид у вас был, как у любовников!
— Вы нас видели?! И Глэдис?!
— И не только мы с ней. Тристаном и Изольдой любовались сотрудники отеля, продавец газетного киоска, девушки из бутика с сувенирами…
— Бог мой! Я не видела никого!
— Еще бы! Оскар, полагаю, тоже пребывал в ином измерении. Думаю, если бы мы с Глэдис вместе с вами поехали в лифте, то и тогда вы бы не заметили ничего. Так что не нужно, мадам, рассказывать мне про случайный случай!
— Вы следили за нами?
— Ну не только же вам, голубушка, следить за нами. Ваше появление насторожило меня уже на пляже, но Глэдис осталась равнодушной, даже посмеялась над путаницей. Она забеспокоилась, лишь когда Оскар позвонил мне на сотовый и сказал, что он уже в Греции и открыл счет. Мы ведь с Глэдис тоже открыли счет — накануне, в среду. И еще сняли квартиру — окнами на дверь банка. Это была ее идея. Я отговаривал — рано, да и неизвестно, займется ли вообще Оскар этим проектом, может, мы суетимся зря.
— Как же, как же, я помню! Вы намеревались пользоваться ласками Глэдис бесплатно, попутно оберегая капиталы друга.
— Не перебивайте, миссис Доу, у нас не так много времени.
— Что? Да вы несколько часов катаете меня по Лондону!
— А сейчас нам действительно пора поторапливаться. Итак, Оскар позвонил мне на сотовый, Глэдис сразу заспешила с пляжа в гостиницу. Появление Оскара нарушало все наши идиллические планы — мы
