— Я хотела бы, чтобы Чарльз сшил для меня маленькие итальянские балахоны, Гай, — ответила Джинджер. — Я думаю, они мне, с моей полнотой, вполне подойдут — но это значит, мне придется отказаться от всех моих женственных оборок и кружев, а Чарльз и слышать об этом не хочет! Он сказал, это будет «сверхпреступлением» — он ведь так любит работать с кружевом, Гай. И мне просто совесть не позволит! А что ты думаешь по этому поводу, Гай? — спросила она, гордо вскинув голову, словно сама Кармен.
— Чарльз нрав, конечно, — сказал Гай после минутного размышления.
Гай поверг в полный шок британских охотников в Конго (а заодно и пожилых знаменитых американских писателей, которые в тот момент находились на сафари), организовав большую охотничью экспедицию с 75 -миллиметровой гаубицей.
— Она выстреливает с начальной скоростью в две тысячи футов в секунду, — любил посмеяться Гранд. — Она остановит все что угодно на этом континенте.
Как правило, используемая Французской Армией в артиллерии, эта огромная пушка, даже разобранная на части, весила тем не менее больше ста пятидесяти фунтов.
— Остановит все, что движется, — повторял Гай, — даже кита, если тот вынырнет на поверхность.
Для перевозки оружия Гай нанял трех туземцев. Сам же, одетый в огромный бронежилет, обернутый вокруг живота, и каску таких чудовищных размеров, что половина его лица оказалось спрятанной, гордой походкой следовал рядом, со знанием дела обсуждая с другими участниками мероприятия тонкости обращения с огнестрельным оружием и прелести большой охоты.
— У нас на днях в Кении была заваруха, — говорил он, — огромная кошка утащила двоих наших лучших парней. — Он с любовью поглядывал на пушку и со знанием дела продолжал: — Но у кошки изменились вкусы, когда она испробовала нашу семидесятипятимиллиметровую подружку! Да, сэр, эта малышка издает чудовищный грохот, можете жизнь свою на это поставить!
Примерно раз в час Гранд останавливался и делал театральный жест рукой, объявляя всем о привале. После этого он вместе с одним из верных ему туземцев (известным как «лучший гид по Центральной Африке») начинали принюхиваться, поводя ноздрями и безумно выпучив глаза.
— Там, в кустах, кошка, — внезапно говорил Гай, и, на глазах всей изумленной публики, в шлеме, который полностью закрывал ему видимость, хватал оружие, шатаясь под его тяжестью, прижимал его к покрытому бронежилетом брюху и вслепую палил в какой-нибудь камень, скрывавшийся за кустами. Выстрел клонил к земле высокие заросли и сносил верхушки деревьев, как если бы они были кукурузными стеблями. Отдачей Гранда отшвыривало футов на сорок, и он приземлялся в отвал практически без сознания.
— У этой крошки нечеловеческая отдача, — позже говорил Гай. — Маннлихер, конечно, по сравнению с этим — просто детская игрушка.
Семидесяти миллиметровая гаубица издавала невероятный грохот, земля дрожала, и любая охота в радиусе нескольких миль вокруг прекращалась. Все остальные сафари прошли от начала до конца без единого выстрела, кроме, естественно, случайных выстрелов из пушки Гранда.
Охотничьи экспедиции в Африке — мероприятия серьезные, дорогостоящие, и развлечение это потребовало от Гранда огромных затрат. И все же Гай всегда вспоминал эту историю с превеликим удовольствием. Всем гидам-туземцам это развлечение также пришлось по нутру.
Глава 15
— Вот смотрите, последние новости, — сказал, внезапно просветлев, Гранд, сидевший в своем огромном кресле. Он, шурша, развернул газету и показал статью окружающим. Заголовок гласил:
НАЧИНАЯ ГИГАНТСКУЮ КОСМИЧЕСКУЮ ПРОГРАММУ, ПРЕЗИДЕНТ ПРОСИТ НАРОД О ДОВЕРИИ.
«ОСЕЛ» ОБЕЩАЕТ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИКАМ…
Он прочитал это громко и звучно, но Джинджер отнеслась к данной просьбе весьма пренебрежительно.
— Вероятно, один из этих малолетних мексиканских ослов! — воскликнула она. — Воистину осел! — Она была большим противником президентской администрации.
— На твоем месте я бы не стал недооценивать нашего большого дядю Сэма, — предостерег ее Гай, обведя хитрым взглядом присутствующих.
— Да эти мексиканские ослы — просто мелочь! — настаивала Джинджер.
— Джинджер права, — резко вставила Агнесс, надевая очки — как и всякий раз, когда разговор с Гаем переходил на политические темы, — чтобы смерить его серьезным осуждающим взглядом. — Будет гораздо полезнее, если в космос отправят самого этого простофилю! — Она вскинула голову, явно довольная своей идеей. — Запустить бы этих болванов куда подальше!
Гай отложил газету.
— Я считаю тебя человеком терпимым, — мягко, но уверенно сказал он, поднимаясь. — И не люблю делать скоропалительных выводов. Но в случаях, подобных этому, когда речь идет о национальной чести, такие высказывания недалеки от гнусной государственной измены! — И так же серьезно станцевал чечетку шажка и раскланялся. — Боюсь, у меня не получится остаться на обед, — сообщил он.
— Гай, да я слышать об этом не желаю! — пронзительно вскрикнула Агнесс, сорвав с носа очки и сердито уставившись на Гая. — Ты обязательно должен остаться!
— Гай, Гай, Гай, — проворковала Эстер, покачав седой головой, — всегда куда-то спешит…
— Да, я бы так хотел остаться, — с грустью добавил Гай. — И все же — обратно в упряжку, обратно к станку.
Наша история про Гая Гранда уже подходит к концу. Однако понастоящему скандальную славу он заслужил после того, как вышел в открытое море на большом корабле «С.С.Чудо-Христианин»… Это судно впоследствии стали называть «Ужасный мистический корабль капитана Клауса». На самом деле это был старый «Гриффин», пассажирский лайнер, который в свое время Гранд приобрел приблизительно за пятьдесят миллионов.
«Христианин», водоизмещением в 30000 тонн, мог перевозить около тысячи ста пассажиров. Гранд переоборудовал его в корабль первого класса, способный разместить на борту четыреста пассажиров. Корабль был отделан с небывалой роскошью, какая бывает только на Востоке. Каждая каюта на «Христианине» была дворцом в миниатюре: все детали интерьера были созданы с такой любовью и аккуратностью, что их скорее можно вообразить, чем описать. Все каюты находились над палубой, в каждой было двенадцатифутовое окно и застекленные двери, выходившие в отдельное патио, с которого открывался великолепный вид на море и небо. В каютах были расстелены ворсистые мягкие ковры и расставлена первоклассная мебель, кроме того, там были мини-бары, шезлонги, камины, огромные королевские кровати с балдахинами, библиотека (с полным комплектом Британники и первосортным чтивом для интеллектуалов), магнитофоны, дамские комнаты, маленькая итальянская ванная и сауна. Стены, выкрашенные в мягкие коричнево-желтые тона, были отделаны панелями из тика и розового дерева.
Столовая корабля была сделана в стиле парижского ресторана «Максим». Сам персонал этого всемирно известного дорогого ресторана был занят приготовлением блюд и сервировкой. Они должны были грациозно, но ненавязчиво передвигаться по залу под легкую музыку в исполнении Джиллиан Стринг Квартет.
Все на этом корабле было продуманно и гармонично. Театр, словно настоящий драгоценный ларец, ровно на четыреста мест, был точной копией казино Монте-Карло, а театральная труппа — «Олд Вик Плэйерс» — имела большой репертуар и была готова давать по два представления в день.
Корабельный доктор был не только терапевтом, но также высококлассным психоаналитиком. За помощью в решении душевных проблем пассажиры могли приходить к нему все двадцать четыре часа в сутки.
Но, вероятно, главным чудом «Христианина» была его гостиная, Марина-рум, огромная, расположенная гораздо ниже палубы. Стены в ней (которые одновременно являлись самим корпусом корабля) были из прозрачного стекла, так что пассажиры, сидевшие в комнате, могли любоваться морскими
