– Может, и галлюцинация. Может, ты перегрелся на солнце. Ступай-ка ты лучше к себе, сосед- столяр.
– Нет, погоди. Ты не понимаешь. Ты то появлялась, то исчезала. И это повторялось снова и снова. Ты все время исчезаешь прежде, чем я успеваю тебя догнать. А теперь ты здесь, даже разговариваешь со мной. Я разговариваю с тобой.
– Уже нет. – Никто ее не предупреждал, что сосед-столяр – ненормальный. Разве агент не обязан был это сделать? – Иди домой. Приляг. Обратись за помощью.
Она повернулась и направилась к своей двери.
– Погоди, погоди, погоди. – Он бросился за ней следом. Рина повернулась кругом, схватила его руку и заломила ее ему за спину.
– Не заставляй меня прибегать к аресту, ради всего святого. Я даже переехать сюда толком не успела.
– О господи, коп! – Он засмеялся, повернул голову и улыбнулся ей из-за спины. – Я забыл. Меня предупредили, что сюда въезжает коп. Коп – это ты. Это так клево.
– Ты в одном шаге от серьезных неприятностей.
– И от тебя очень приятно пахнет.
– Все, с меня хватит. – Рина толкнула его к стене своего дома. – Ноги шире плеч.
– Ну, ладно, ладно, хватит. – Он смеялся и стукался лбом о стену дома. – Если я кажусь тебе сумасшедшим, то это только от неожиданности. О черт! Не надо надевать на меня наручники… по крайней мере, пока мы не узнали друг друга получше. Колледж-парк, май 1992 года. Вечеринка… Черт, я даже не знаю, чей это был дом. Студенческий дом, но не общежитие. За пределами территории. Джилл, Джесси… нет, Джен. Мне кажется, там жила какая-то Джен.
Рина молчала. Наручники все еще были у нее в руке.
– Продолжай.
– Я увидел тебя. Я никого не знал. Пришел с другом и увидел тебя на другом конце комнаты. На тебе была маленькая розовая кофточка без рукавов, волосы у тебя были длиннее – ниже плеч. Но мне больше нравится твоя теперешняя прическа – пышным облачком вокруг лица.
– Я передам своему парикмахеру, что ты одобряешь. Я встретила тебя на вечеринке в Колледж-парке?
– Нет. Я так до тебя и не добрался. Музыка смолкла. Для меня это была та самая минута. Можно мне повернуться?
Нет, он не был похож на сумасшедшего. Ну… не совсем. И Рина была заинтригована. Она отступила.
– Руки держи при себе.
– Без проблем. – Он вскинул их ладонями наружу, потом опустил и зацепился большими пальцами за петли своего пояса с инструментами. – Я увидел тебя и… бац! – Он стукнул себя кулаком по груди. – Но к тому времени, как я пересек комнату, – там было битком набито, – ты уже исчезла. Я тебя всюду искал – наверху, снаружи, везде.
– Ты видел меня больше десяти лет назад, на другом конце комнаты на вечеринке в колледже, и ты помнишь, во что я была одета?
– Это было… на миг словно все исчезли, в комнате никого не было, кроме тебя. Знаю, это звучит странно, но это правда. Потом был еще один раз. Моя подружка потащила меня в субботу в торговый центр, и я увидел тебя на верхнем этаже. Я побежал искать эту чертову лестницу, а когда поднялся, ты опять исчезла, как Гудини.[31] – Он одарил ее лунатической улыбкой и сдвинул бейсболку еще дальше на затылок. – Потом зимой девяносто девятого. Я возвращался от клиента и застрял в пробке. Поймал Брюса по радио. «Я расту». Смотрю по сторонам и вижу тебя в соседней машине. Ты выбиваешь ритм по баранке. Опять ты рядом. И я…
– О, мой бог! Тот самый псих!
– Извини.
– Тот самый псих, который глазел на меня по дороге в супермаркет!
Опять он улыбнулся, но на этот раз задорно. Он как будто смеялся над собой.
– Да, это был я. Мне все время казалось, что я тебя придумал. Но я ничего не придумал. Ты здесь. Ты существуешь.
– Это еще не значит, что ты не псих.
– В криминальном плане я не опасен. Мы могли бы поговорить. Ты могла бы пригласить меня на чашку кофе.
– У меня нет кофе. У меня пока ничего нет.
– Ну, тогда ты могла бы зайти ко мне на чашку кофе. Только у меня его тоже нет. Видишь: соседняя дверь. Ты могла бы зайти выпить пива. Или кока-колы. Или просто зайти и остаться навсегда.
– Спасибо, я пас.
– Хочешь, я приготовлю ужин? Или свожу тебя на ужин в ресторан. Или увезу на Арубу.
Смех готов был сорваться с ее губ, но она заставила себя сдержаться.
– Об Арубе я подумаю. А что касается ужина… сейчас час дня.
– Ладно, пусть будет обед. – Он засмеялся, стащил с головы бейсболку и запихнул ее в задний карман, потом провел длинными пальцами по своим густым черным волосам. – Не могу поверить, что несу всю эту чушь. Я не ожидал увидеть Девушку Своей Мечты в соседнем доме. Позволь мне начать сначала. Бо. Боуэн Гуднайт.
Рина пожала протянутую руку. Ей понравилась эта рука – сильная, мозолистая.
– Бо.
– Мне тридцать три, холост, судимостей нет. При врачебном осмотре признан физически здоровым. У меня свой бизнес. «Гуднайт. Столярные работы на заказ». И еще я занимаюсь недвижимостью вместе с партнером. С тем самым приятелем, с которым мы были тогда на вечеринке. Могу представить тебе рекомендации, медицинские отчеты, налоговые декларации. Только, пожалуйста, не исчезай.
– Откуда ты знаешь, что я не замужем? Что у меня нет детей?
Его лицо лишилось всякого выражения. Он даже побледнел.
– Не может этого быть. Бог не может быть так жесток.
Рине это стало нравиться. Она склонила голову набок.
– А вдруг я лесбиянка?
– За всю свою жизнь я ничего такого не сделал, чтобы заслужить столь ужасный удар судьбы. Катарина, прошло тринадцать лет. Сжалься надо мной.
– Я подумаю. Друзья обычно зовут меня просто Риной. Мне пора. Ко мне должны прийти.
– Не исчезай.
– Пока не выплачу закладную, точно не исчезну. Интересно было с тобой познакомиться, Бо.
Она вошла внутрь, а он так и остался стоять во дворе.
Разумеется, они принесли с собой еду. И вино. И цветы.
И мебель.
Раз уж родственники сделали ее переезд свершившимся фактом, Рина решила включиться в процесс. Она несколько раз съездила в квартиру над «Сирико» за коробками и чемоданами с одеждой. И чтобы в последний раз попрощаться.
Тут ей было удобно, подумала она. Может, даже слишком удобно. Комфорт может перейти в привычку, если выпустить ситуацию из-под контроля. Но ей будет всего этого не хватать. Стоит сбежать вниз – и можно поесть или просто поболтать. Или пройти полквартала и заглянуть к родителям. Так удобно!
– Можно подумать, я переезжаю в Монтану, а не в дом на той же улице. – Рина повернулась к матери и увидела слезы в ее глазах. – О, мама!
– Это глупо. Я так счастлива, что все мои дети живут рядом. Но мне нравилось, когда ты была прямо здесь. Я горжусь, что ты купила дом. Это здравый и умный поступок. Но мне было спокойнее, когда ты была прямо здесь.
– Я все еще прямо здесь. – Рина подняла последнюю коробку. – В глубине души мне страшно. Мне кажется, что я взяла на себя слишком много и теперь мне не справиться.
