сотворенные родом людским за долгие века. Где-то здесь спускался на плоту по нескончаемой реке Гекльберри Финн. Где-то в этом мире спешит по лесной просеке Красная Шапочка. Где-то здесь ощупью пробирается своим тернистым путем сквозь череду самых невероятных ситуаций мистер Магу.[13]
Но какова же цель всего этого, и должна ли она существовать вообще? Эволюция нередко действует вслепую, и на первый взгляд кажется, что никакой цели у нее нет. И людям, возможно, не следует пытаться постичь эту цель – они слишком люди, чтобы понять, а тем более признать любой другой способ существования. Точно так же динозавры не смогли бы воспринять идею (разумеется, если у динозавров были свои идеи) человеческого разума, грядущего им на смену.
Но ведь этот мир, говорил я себе, являет, по существу, лишь часть человеческого разума. Ведь это с его помощью произведены на свет все детали, все населяющие его существа, все бытующие здесь идеи. Этот мир – продолжение человеческого разума, место, где мысль овеществляется, становится строительным материалом, его созидающим, а вместе с тем – и новым инструментом эволюционного процесса.
– Я могла бы просидеть здесь целый день, – сказала Кэти. – Просто сидеть и любоваться замком, но если мы хотим попасть туда – нам, наверное, нужно двигаться в путь. Похоже, я не смогу идти; вы в состоянии нести меня?
– Как-то в Корее, во время отступления, моего оператора ранило в ногу, и я тащил его. Мы слишком отстали и…
Кэти весело рассмеялась.
– Он был здоровенный, – пояснил я. – Совсем не симпатичный, грязный и все время ругался. Неблагодарный тип…
– Обещаю оказаться благодарной, – улыбнулась Кэти. – Все это так удивительно…
– Удивительно? – переспросил я. – В таком месте и с растянутыми связками?
– Но замок! – воскликнула она. – Никогда не думала, что увижу такой – совсем такой, о каком я мечтала!
– И вот еще что, – сказал я. – Больше возвращаться к этому не стану, но сейчас… Простите меня, Кэти.
– Простить? Но за что? За растянутую лодыжку?
– Нет, конечно. За то, что вы оказались здесь. Я не должен был вмешивать вас в это дело. Я не должен был посылать вас за конвертом. И ни в коем случае не должен был звонить вам из этого Богом забытого местечка – Вудмана.
– Но вам же ничего не оставалось делать, – поморщилась она. – К тому времени, когда вы позвонили, я уже прочитала записки, а значит, была вовлечена. Поэтому вы и позвонили.
– Они могли бы и не тронуть вас, но теперь, когда мы вместе отправились в Вашингтон…
– Поднимите меня, Хортон, – попросила она. – И давайте двигаться. Если мы доберемся до замка слишком поздно, нас могут не впустить.
– Ладно, – сказал я. – В замок так в замок.
Я встал и собирался поднять Кэти, когда в чаще в стороне от тропы послышался треск, а вслед за ним появился медведь. Шел он на задних лапах и был облачен в красные в белый горошек шорты, поддерживаемые единственной переброшенной через плечо лямкой; на другом плече он нес дубинку. Он улыбался нам самым обаятельным образом.
Кэти прижалась ко мне, но не закричала, хотя имела на то все основания, поскольку медведь, невзирая на улыбку, выглядел достаточно грозно.
Следом за ним из зарослей вышел волк. Дубинки у него не было. Волк тоже старался улыбнуться нам, однако получалось это куда менее обаятельно и более зловеще. За волком последовал лис, и вся троица выстроилась перед нами в ряд, дружелюбно улыбаясь.
– Мистер Медведь, – сказал я, – мистер Волк и Братец Лис, рад вас приветствовать.
Я старался говорить легко и непринужденно, однако мало преуспел в этом, потому что все трое мне не слишком нравились. Я всерьез пожалел, что не захватил биту.
– Мы польщены, что вы нас узнали, – с легким поклоном проговорил Медведь. – Это очень радостная встреча. По-моему, вы оба новички в наших краях.
– Только что прибыли, – пояснила Кэти.
– Тогда тем более удачно, что мы встретились, – проговорил Медведь. – Ибо мы подыскиваем партнеров для славного предприятия.
– Поблизости есть курятник, – добавил Братец Лис. – И мы собираемся наведаться в него.
– Сожалею, – сказал я. – Может быть, позже. Мисс Адамс повредила ногу, и я должен доставить ее куда-нибудь, где ей смогут помочь.
– Худо дело, – проговорил Медведь, стараясь выглядеть сочувственно. – Повредить ногу – это, должно быть, причиняет массу страданий. Особенно столь прекрасной миледи.
– А как же с курятником? – спросил Братец Лис. – Когда наступит вечер…
Медведь хрипло заревел на него:
– У тебя нет души, Братец Лис. У тебя нет вообще ничего, кроме вечно пустого брюха. Видите ли, курятник, – пояснил он мне, – примыкает к замку и отменно охраняется сворой собак и прочих плотоядных, так что нам троим нечего и думать пробраться туда. Вопиющее безобразие – ведь эти куры так растолстели и приобрели столь нежный вкус… Вот мы и подумали, что если привлечь на помощь человека, то удастся разработать план, имеющий шанс на успех. Мы уже обращались ко многим, но все они оказались трусливыми созданиями, на которых нельзя положиться. Гарольд Тин, Дагвуд и великое множество других – все они безнадежны. У нас тут поблизости роскошная берлога, и там мы могли бы все обсудить, посидеть и поразмыслить над планом. Найдется у нас и удобный соломенный тюфяк для миледи, а кто-нибудь из нас
