корпорации», членом которой он состоял.
Несомненно, все члены этой «корпорации» были под тайным полицейским надзором. Неудивительно, что департамент полиции заинтересовался и талантливым новым молодым членом этой корпорации. В бумагах департамента полиции, отысканных в Государственном архиве СССР В.М.Романовым и В.Н.Прокопенко, имеется следующая секретная характеристика «корпорации» и Рубакина: «Согласно первоначальному уставу корпорация эта не преследовала никаких преступных целей, но уже через три месяца по ее учреждении установлены были сношения корпоративного совета с многими революционными группами, причем некоторые из членов под влиянием сближения с противоправительственными лицами (слог! — А.Р.) и чтения изданий подпольной прессы настолько прониклись сочувствием к преступному движению, что заявили требование об изменении первоначального устава в видах более тесного общения с революционной партией и оказали содействие последней. Обыски, произведенные у обвиняемых по этому делу, послужили к обнаружению целого склада революционных изданий, составивших собственность библиотеки корпорации. В числе лиц, подвергнутых обыску, находился и Рубакин, у него были найдены преступного содержания заметки и стихотворения и листок для сбора пожертвований политическим ссыльным. Рубакин, как это установлено дознанием, состоял членом корпорации и занимался распространением революционных изданий. По высочайшему повелению 10 мая 1886 года, последовавшему в разрешение дознания, Рубакину вменен был в наказание предварительный арест с подчинением его затем гласному надзору полиции на один год...»
Не надо забывать, что деятельность этой «корпорации» была раскрыта всего через пять лет после убийства императора Александра II исполнительным комитетом «Народной воли». Правительство боялось революция и всячески охотилось за всеми проявлениями свободной мысли, в особенности среди студентов и рабочих.
Будучи студентом университета, Рубакин познакомился с Александром Ульяновым, братом Владимира Ильича Ленина, и, по-видимому, это знакомство, как и личность самого Ульянова, оказало огромное влияние на моего отца. Именно под этим влиянием Рубакин и вступил в нелегальную студенческую корпорацию. Вошел он и в один из научных кружков, которым руководил А.Ульянов.
Как известно, организация А.Ульянова готовила покушение на Александра III, но была раскрыта полицией, и пять наиболее активных участников ее, в том числе А.Ульянов, были казнены. Эта казнь произвела сильнейшее впечатление на Рубакина и, как он сам потом писал и говорил, сделала из него революционера.
В одном из русских нелегальных журналов, издававшихся в то время за границей, были помещены стихи неизвестного автора, и лишь недавно удалось выяснить, что эти стихи были написаны Рубакиным под впечатлением казни Александра Ульянова. Приведем наиболее характерные строки из этих стихов:
Под арестом Рубакин пробыл меньше суток, его освободили под залог, внесенный его отцом. Но в результате этого ареста всякая научная университетская карьера для него была закрыта. Ему запретили заниматься педагогической деятельностью. Сам он был поставлен под гласный надзор полиции, замененный вскоре надзором «университетским». Но он уже не смог остаться работать при университете у профессора Ф.П.Овчинникова. И «это обстоятельство, — как пишет сам Рубакин, — сделало меня писателем».
Когда Рубакин окончил университет, отец уговаривал его пойти на государственную службу, стать чиновником, убеждая: «Ты и тогда сможешь писать». То же самое советовала ему и мать. Но Рубакин всегда чувствовал отвращение к службе. Он подбил отца взять в аренду бумажную фабрику в Стрельне. Отец его взял на себя торговую сторону дела, брат Миша как инженер-технолог — техническую, а Николай Александрович, как он пишет, «стал ведать делами с фабричными рабочими». Именно там он впервые по- настоящему познакомился с рабочими, их бытом, их запросами и пытался вести среди них пропаганду «реальностями и без всяких страшных слов». Эта фабрика уже через три года прогорела, и деду моему пришлось даже продать два дома для покрытия расходов по ее ликвидации.
Тогда Рубакин усвоил для себя принципы, за которые его потом нередко упрекали в эклектизме: он «поставил себе за правило смотреть прежде всего на то, что соединяет борцов, а не на то, что их разъединяет, — кто не против нас, тот с нами». Он ставил себе целью вести пропаганду не среди тех, кто «уже охвачен революционными идеями», а среди тех, кто еще не захвачен ими, — «завоевать незавоеванных», как говорил он.
По существу, Рубакин не был активным профессиональным революционером. Он только помогал словом и иногда материальными средствами активным революционерам, фактически не участвуя ни в какой революционной организации. Его молодость прошла в эпоху народнического движения, из которого потом выросла партия социалистов-революционеров, в нее Рубакин вошел, так сказать, в силу кажущейся ему преемственности.
В конце 80-х и начале 90-х годов началась активная просветительская деятельность Рубакина.
Осенью 1887 года через Ольгу Константиновну Скоробогатову, работавшую потом почти до самой смерти в его библиотеке, отец познакомился с семьей вологодского чиновника Игнатьева, дочь которого, Надежда Ивановна, стала вскоре его женой и моей матерью (23 апреля 1889 г.).
Вторая жена моего отца описывала мою мать, с которой познакомилась в 1900 году: «Его (Рубакина) жена очень красивая, но немного гордая, произвела впечатление типичной передовой интеллигентки».
Моя мать, учительница воскресной школы, была тесно связана с революционными и литературными кругами того времени. Надежда Игнатьева была знакома с М.В.Новорусским, входившим в кружок Александра Ульянова, и даже считалась его невестой. Новорусский был арестован по делу Ульянова, также приговорен к смертной казни, которую ему заменили пожизненным заключением. Наказание он отбывал в Шлиссельбургской крепости — там он просидел около 20 лет.
Известный педагог и деятель просвещения Н.В.Чехов, близкий друг Рубакина, вспоминает, что познакомился с ним «через учительницу Надежду Ивановну Игнатьеву». Она познакомила Рубакина с Иваном Ивановичем Горбуновым-Посадовым4, издателем «Посредника», издававшего книги Л.Толстого и литературу «для народа». Тогда же отец познакомился с видным толстовцем Павлом Ивановичем Бирюковым, ставшим его другом на всю жизнь.
В своем письме И.И.Горбунов-Посадов писал В.Г.Черткову5 (от 15.XII.1888 г.): «...В прошлом письме своем я писал Вам о молодом химике (?), которому передана рукопись Николая Лукича. Его зовут Николай Александрович Рубакин. Это живой человек, стремящийся основательно поработать в народной литературе. Вы несколько ближе познакомитесь с ним по его статье о «Читальне народной школы», которая будет помещена в декабрьском «Русском богатстве»6.
Через этих же новых знакомых Рубакин вошел в контакт и с действовавшими тогда революционными группами, в частности, с членами военной организации народовольцев.
Горбунов стал направлять Рубакина на писание народных книжек. Через него Рубакин познакомился с издателем «Русского богатства» Л.Е.Оболенским. В этом журнале и были напечатаны первые статьи Н.А.Рубакина о народной литературе (1888 г.). В 1888 году вышли и первые популярные книжки Н.Рубакина.
В 1888 году Рубакин создал кружок по изучению народной литературы. С помощью членов этого кружка он составил «Опыт программы чтения для народа», напечатанный в «Русском богатстве» (1889 г.). Тогда же началась и переписка Рубакина с читателями, давшая ему огромный материал для дальнейшей
