Шоковая терапия

шума не будет. Лучше не трогай драгоценности, пока не проведут дознание.

Клотильда».

Все, что миссис Хизант дотоле производила в смысле извлечения из груди воплей, было без труда превзойдено, когда она взбежала наверх и принялась яростно колотить в дверь комнаты сына.

– Мерзкий мальчишка, что ты сделал с Дагмар?

– Ну вот, теперь еще и какая-то Дагмар, – огрызнулся он. – Следующей будет Джеральдина.

– И это после всех моих усилий удерживать тебя по вечерам дома, – всхлипывала миссис Хизант. – Бесполезно пытаться что-то скрыть от меня – письмо Клотильды говорит обо всем.

– Оно говорит о том, кто она такая? – спросил Берти. – Я так много слышал о ней, что хотел бы хоть что-то узнать про нее. Я серьезно говорю – если ты будешь продолжать в том же духе, я вызову врача. Мне все время читают морали неизвестно из-за чего, но о гареме разговора еще не было.

– А эти письма тоже воображаемые? – вскричала миссис Хизант. – Что ты скажешь насчет драгоценностей, Дагмар и предполагаемого самоубийства?

Из-за дверей спальни не последовало ответа на эти сложные вопросы, но вечерняя почта принесла еще одно письмо для Берти, и его содержание раскрыло миссис Хизант глаза на то, о чем уже догадывался ее сын.

«Дорогой Берти, – говорилось нем, – надеюсь, я не задурил тебе голову липовыми письмами, которые посылал от имени вымышленной Клотильды. На днях ты мне говорил, что слуги или кто-то еще в твоем доме заглядывают в твои письма, поэтому решил – а не дать ли тому, кто станет вскрывать их, почитать что-нибудь увлекательное? Это может шокировать, зато польза будет.

Твой Кловис Сангрейл».

Миссис Хизант была немного знакома с Кловисом и несколько побаивалась его. Прочитать то, что было написано между строк удавшегося ему розыгрыша, было нетрудно. Присмирев, она снова постучала в дверь комнаты Берти.

– Тебе письмо от мистера Сангрейла. Все это было глупым розыгрышем. Это он написал те письма. Но куда же ты?

Берти стоял у открытой двери. Он был в пальто и в шляпе.

– Иду за врачом, пусть посмотрит, не случилось ли с тобой чего. Конечно же, это был розыгрыш, но ни один человек в здравом уме не поверил бы во всю эту чепуху насчет убийства, самоубийства и драгоценностей. За последние пару часов ты столько шуму наделала, что удивительно, как только дом не рухнул.

– Но что мне было думать по поводу этих писем? – жалобно простонала миссис Хизант.

– Я бы сказал тебе, что о них думать, – произнес Берти. – Если ты предпочитаешь будоражить себя из- за чужих писем, то винить за это ты должна только себя. Как бы там ни было, я иду за врачом.

Для Берти это был великий шанс, и он знал об этом. Его мать понимала, что будет выглядеть довольно смешно, если история получит огласку. Она готова была дать взятку за молчание.

– Я больше никогда не буду вскрывать твои письма, – пообещала она.

А у Кловиса теперь нет более преданного слуги, чем Берти Хизант.

,

Примечания

1

Дорогой (um.).