– Мэг мне говорила. – Она широко улыбнулась ему, но он отвел взгляд. Она продолжала: – Не беспокойся, любовь моя. Теперь все будет хорошо.
Он промолчал. Потом завел мотор и машина покатила по дороге.
Если бы ей был нужен восторженный прием, то дети вполне ей его оказали. Себастьян по-хозяйски повис на ней и дважды уточнил, все ли еще она его любит. Кэти заявила:
– Я, конечно, все поняла: ты актриса, Миранда. Но ведь ты больше не бросишь нас, правда?
А мрачный и независимый Алекс, стоя в стороне, воинственно сказал:
– Я поступил, ма! Ты думала, что я провалюсь, но я поступил. И Зеч. Нам столько всего нужно купить. Там играют и в футбол, и в регби!
Питер исчез, и тогда она сгребла их всех в объятия и стала расспрашивать о нем.
– У него все прекрасно, – уверенно заявила Кэти. – Он работал до умопомрачения в выходные, мы едва его видели!
Миранда содрогнулась от мысли, что трое детишек были предоставлены самим себе. Себастьян подхватил:
– Он сначала был так болен, мамочка. Тетя Мэг даже боялась, что он умрет.
– Она так и сказала?
– Нет. Но так и было.
– Бедная Мэг. – Миранда перевела взгляд на Кэти. – Я не принимаю участия в «Сне» и свободна весь остаток сезона.
– И ты останешься с папой? – спросил Алекс.
– И с вами.
Алекс вспомнил, что он должен держаться независимо. Он серьезно сообщил:
– Я обещал тете Мэг, что присмотрю тут за всем. Но это, знаешь ли, нелегко.
Миранда улыбнулась:
– Ах вот как?
С чашкой душистого, крепко заваренного чая она поднялась в мансарду и села рядом с Питером. Он работал над очередным портретом Мэг. Миранда попыталась приревновать, но ревности не было. Она смотрела, как он моет кисти, задумавшись над чисто физиологическим вопросом: спал ли он с Мэг в последние десять дней?
Он сел на пол у ее ног и ткнул вилкой в кусок маринованной рыбы.
– Вкусно, – сказал он, жуя. Она улыбнулась.
– Я даже не сразу поняла, что ты так исхудал.
– Я жил в доме Мэг в Лондоне. Даже не помню, сколько я там пробыл. Как-то не задумывался о еде.
– И ты все это время работал?
– М-м…
– А что ты сделал со своими работами?
– Они все еще там. Когда я поговорил с тобой… я запер дом… оставил ключи в офисе Ковака. Наверное, мне нужно послать туда кого-нибудь, забрать их.
– Да. – Она налила еще чаю, протянула ему чашку. – А что это за картины?
Он повернул голову к мольберту.
– Портреты Мэг.
– Все? И сколько их?
– Не знаю. Семь. Может быть, восемь. Представив восемь портретов Мэг, развешанных в пустом доме в Килбурне, Миранда почувствовала ощущение странной нереальности. Она представила, что чувствовал все это время Питер.
Она глядела в окно на знакомый вид. После Мередита Кихол казался тихой пристанью; но она покинула эту пристань и попыталась стать независимой.
– Я спущусь вниз, чтобы уложить детей, – сказала она. – Ты не хочешь пойти со мной, сказать им спокойной ночи?
– Ладно.
Но она знала, что он не пойдет.
Вечером, расчесав волосы и убрав макияж, она улеглась на свою половину двуспальной кровати. Простыни были свежими. Питер, должно быть, сменил белье. Зачем?
В полночь он открыл двери и нерешительно застыл в них.
– Я увидел свет. – Казалось, ему нужен был предлог, чтобы объяснить свое появление.
Миранда отложила книгу.
