языке без помощи блокнота и мягкого карандаша. Питер сделал знак головой и, улыбаясь, пытался уловить спрятанные под козырьком фуражки лица, укутанные клубами сигаретного дыма. Миранда, поудобнее расположившись на стуле, долго оглядывалась по сторонам, пока наконец не успокоилась. Облокотившись одной рукой на стойку бара, она наклонилась к барменше.
– Как обычно, Дженис, и можешь принести еще чего-нибудь на свой вкус. О, да это, кажется, Билл и Филип, – сказала Миранда, с неудовольствием взглянув на них. Она могла биться об заклад, что эти люди никогда в своей жизни не переступали порога театра.
Дженис положила в стакан льда, добавила туда немного джина и кусочек лимона.
– Слышала о новостях из «Проспекта Вилла»? – спросила она.
Дженис была рьяной театралкой, у которой теперь, после смерти матери, появилось гораздо больше возможностей еще тесней приобщиться к театральному искусству. Поэтому Миранда старалась как можно вежливее разговаривать с ней.
– Неужели не слышала?
– Какой-то ненормальный снял на год этот дом. Конечно же, он понятия не имеет о том, что в нем творится.
– Он поселился один?
– Насколько я понимаю, ни одна женщина не согласилась бы поселиться с ним в «Проспекте Вилла».
– Полагаю, что причина заключается в повышенной влажности дома?
– Какая там повышенная влажность! Да там просто каждый день льет как из ведра. А если еще учесть эти светящиеся окна да крики по ночам, то… Я бы ни за какие деньги не согласилась там жить.
Разочарованная услышанным ответом, Миранда сказала:
– А я-то, Дженис, думала, что ты охотно согласишься помогать в этом доме. Тебе нелегко достается каждый пенни, поэтому, воспользовавшись случаем, ты могла бы добиться у него максимальной зарплаты.
– Конечно, могла бы. А кто другой к нему пойдет? – Подвинув мужчинам кружки с пивом, Дженис, осмотревшись вокруг, прошептала: – Ты, наверное, слышала, что в этом доме живут привидения?
– Да ладно, все это детские сказки.
– Уже в течение десяти лет в окнах этого дома мерцает свет. Ровно десять лет подряд.
Нахмурившись, Миранда вспомнила, как десять лет назад Мэг оказалась возле «Проспекта Вилла». Стоило только Алексу вспомнить об этом месте, как она сразу встрепенулась… Еще Миранда, вспомнив слова Питера и Мэг, спросила:
– Может быть, это отражается луч маяка? Дженис пожала плечами:
– Возможно.
– А еще в этом доме происходят какие-нибудь чудеса? – поинтересовалась Миранда.
– Да, там какой-то тик.
– Тик? Матрасный?
– Да нет же, – раздраженно ответила Дженис. – Я имею в виду тиканье часов.
– Да, но похоже, что это не очень сильно волнует жильца этого дома. По-видимому, ему все это очень нравится. Скорее всего, он какой-нибудь одинокий поэт. Прямо как ты, Дженис. Тебе бы следовало проявить к нему побольше внимания.
– Да, но он наверняка какой-нибудь заумный!
– Да, и, конечно, очень богатый. Сделайся его сподвижницей. И тогда он оставит тебе все свои денежки.
Миранда, подтолкнув Питера локтем, попросила его заплатить за выпивку. Одновременно она отметила, что Дженис призадумалась над ее советом. Этой женщине было около пятидесяти, но она, несмотря на полное отсутствие к себе внимания со стороны мужчин, была далеко не против завести к кем-нибудь из них роман.
Положив сдачу на стойку бара, она нагнулась к Миранде.
– Ты предлагаешь мне немного побыть в роли Ребекки? А вдруг он похож на Лоуренса Оливье?
Приподняв бокал с джином, Миранда сказала:
– Ну, если у тебя больше нет выбора…
Вошел Артур и тяжело уселся в кресло. Подкинув Дженис пищу для размышлений, Миранда затем так же тяжело повернулась к нему лицом. Ей нравилось разговаривать с Артуром, особенно о Мэг: по крайней мере, таким образом она могла гораздо лучше понять, что же в действительности произошло десять лет тому назад. Однажды он простит ее, а она, в свою очередь, простит себя.
Но сегодня Артур, похоже, не был настроен на то, чтобы кого-либо обвинять.
– Я очень рад видеть вас, миссис Сноу, – переводя дыхание, сказал он. Да, он, со своими бронхитом или артритом, скоро помрет. – Вы следили за тем, что говорилось в программе, которая следовала за новостями?
– Нет, не следила, – ответила Миранда, устраивая свое грузное тело рядом с ним и готовясь к очередной скучной беседе. Она слабо надеялась, что Суэцкий канал снова открыт.
Артур возмущенным голосом спросил:
