один.
— Стоп! — тихо скомандовал Цицерон. — За деревья марш! К дому я подойду один.
Лесная избушка выглядела довольно большой и очень старой. Толстые бревна от сырости были покрыты густым мхом, массивная дверь оказалась запертой изнутри, а два маленьких окошка, более похожих на бойницы, были затянуты какой-то мутной пленкой с прожилками.
— Клянусь фотоэлементами, здесь живет какой-нибудь тимиукский отшельник, — сказал робот. Он хотел было постучать в дверь, но в этот момент из дома выскочил тимиук в рваном платье из грубой ткани. Увидев странного гостя, он испуганно вскрикнул и быстро исчез за дверью. — Ну точно, какой-нибудь старый колдун или шаман. Одним словом — язычник. Вон как испугался. Хорошо хоть здесь нет телефонов, а то бы он точно вызвал сюда войско.
— А как ты различаешь, старый он или нет? — из-за дерева спросил Алеша.
— Я же не человек. Фиксирую все мельчайшие детали, так и различаю. Ну что, может, на отдых попросимся? Где-то вам надо отдохнуть. — Цицерон взошел на порог, постучал крюком в дверь и сказал: — Тимиук, не бойся. Мы мирные земляне, прилетели из космоса. Пусти переночевать двух моих друзей, а я могу и здесь постоять.
— Откуда я знаю, что вы мирные? — раздался испуганный голос из-за двери.
— Были бы не мирными, я бы давно разнес твою халупу по бревнышку. За нами твои соотечественники гонятся. Чего хотят — не знаю, но камнями кидаются.
— А ты тоже живое существо? — спросил тимиук.
— Я? — переспросил Цицерон и задумался. — Как тебе сказать? Почти. Во всяком случае, я не глупее тех тимиуков, которые нас преследуют.
Пока Цицерон вел переговоры с хозяином дома, пошел дождь. Вначале это были редкие крупные капли, но уже через несколько минут хлынул настоящий тропический ливень. На землю вместе с водой и сбитой с деревьев листвой посыпались самые разные насекомые. Они ползли вниз по стволам деревьев, забивались в щели и бегали по земле в поисках какого-нибудь убежища.
— А-а-а! — закричал Алеша. С ужасом и отвращением он стряхнул с себя большого паука с грозным жалом на лбу и бросился к Цицерону. — На меня прыгнул ядовитый паук, — вопил он. — Их там тысячи!
Оказалось, что мимикр опередил Алешу. Он давно перебрался к двери, слился со стеной, и выдавало его только фырканье.
— Под меня тоже заползла какая-то мерзость, — пожаловался он. — Видно, за камень приняла. Я чуть не умер от страха.
Дождь все усиливался, вода ручьями стекала с беглецов, и Цицерон крикнул лесному тимиуку:
— Если ты не откроешь, нас затопит. Будь же человеком!
— Они ползут к нам! — закричал Алеша и показал на ступеньки. Там, спасаясь от потопа, копошилось не менее сотни различных насекомых. С крыши рядом с порогом упала небольшая змея, но, испугавшись беглецов, быстро уползла под дом.
Вода в болоте поднималась все выше и выше. Она уже затопила дорожку, по которой пришли беглецы, кое-где под водой исчезли кочки, и вообще лес постепенно превращался в большое озеро. В панике мелкие зверушки выскакивали из своих нор и метались между деревьями. Некоторые из них прыгали на стволы и пытались забраться повыше, другие ловко вскарабкивались по стенам на крышу дома.
— Через полчаса здесь соберутся все обитатели леса, — сказал Цицерон и громко постучал в дверь. — Тимиук, я прошу в последний раз… — начал было он, но в этот момент дверь распахнулась.
— Входите, — проговорил тимиук. — Только, пожалуйста, никому не говорите, что вы здесь увидели. Иначе меня казнят.
Беглецы быстро вошли в дом, захлопнули за собой дверь и оказались в темноте. Лишь посреди комнаты на столе стояла глиняная плошка, в которой, потрескивая, горел фитиль. Крошечный язычок пламени освещал только поверхность стола, и прошло немало времени, прежде чем гости привыкли к полумраку.
Цицерон напомнил Алеше о ромбодабах, достал их из своего шкафчика и положил на стол. Затем он, как настоящий стражник, устроился сбоку от двери. Мимикр, как только вошел, тут же прополз вдоль стены к потухшему очагу, а Алеша в намокшем комбинезоне остался стоять посреди комнаты.
— Я колдун, — продолжал тимиук. — Народ у нас темный и глупый, вот и пришлось, от греха подальше, строить дом в лесу.
— У нас на Земле тоже когда-то сжигали колдунов на кострах. А сейчас в них никто не верит, — дрожа от холода, проговорил Алеша. — Не бойся, мы тебя не выдадим.
— Мы хотя и материалисты, но колдунов не обижаем, — добродушно сказал Цицерон.
— Ты железный? — спросил хозяин дома, разглядывая робота.
— В некотором смысле, — ответил Цицерон.
— Если бы я был сделан из такого материала, я бы тоже пошел в материалисты. Но я обычный смертный тимиук.
— Так ты же колдун. Наколдуй так, чтобы твои соплеменники поумнели, посоветовал Цицерон.
— Не могу, — печально ответил хозяин дома. — Человек может поумнеть только сам, никакое колдовство здесь не поможет.
— Тогда накажи самых злобных. Тех, которые посылают вас на казнь.
— Не могу. Я добрый колдун. Вот и вас впустил из-за своей доброты. Был бы злой, превратил бы вас в пауков, и дело с концом, а я могу делать только добрые дела.
— Тогда сделай доброе дело, — попросил Алеша, — дай переодеться во что-нибудь сухое.
— Не могу, — развел руками тимиук. — Все, что у меня есть — на мне. Выжми одежду и садись вон в тот угол на солому.
Мрачное жилище тимиукского колдуна напоминало средневековую алхимическую лабораторию. На многочисленных полках поблескивали разнообразные стеклянные и глиняные сосуды, грубо сработанные приборы и непонятные инструменты. Почти все стены были увешаны пучками высушенных трав и кореньев. Да и сам хозяин дома при колеблющемся свете горящего фитиля выглядел не менее мрачно и зловеще.
— Ну, если ты такой добрый, может, разведешь в очаге огонь? — подал из угла голос мимикр, который тоже порядком продрог.
— Не могу, — ещё печальнее ответил колдун. — У меня нет дров.
— Что у тебя ни спроси, ничего ты не можешь, — разочарованно сказал Фуго. — А ещё колдуном называешься.
— Так я же добрый. Позавчера, например, птицу поймал и отпустил. А сосед мой, злой колдун, целыми днями зверей в пауков превращает, а пауков в зверей. Злобу свою тешит. Это он, пока я спал, дождь накликал.
— Так останови его. Разгони тучи, — сказал Алеша.
— Зачем? Сам пройдет.
— Ну ладно, давайте хотя бы ромбодабами побалуемся, — сказал мимикр, вылезая из своего угла.
Они с Алешей принялись уплетать сочные плоды, когда с потолка на стол упало первое насекомое.
— Так, значит, вас здесь целый лес, колдунов? — спросил Цицерон, оглядывая потолок.
— Нет, только двое. К нему идут, когда хотят на кого-нибудь болезнь наслать или другое несчастье. А ко мне посоветоваться. — В этот момент с потолка упало ещё несколько насекомых, а затем они посыпались так, будто кто-то специально их вытряхивал изо всех щелей.
— Ой, сколько их! — закричал Алеша, уворачиваясь от живого дождя. Они с мимикром побросали недоеденные ромбодабы и заметались по дому в поисках безопасного места. — Цицерон, помоги! — вопил Алеша.
Цицерон встал на четвереньки и двинулся было к стене за пучком травы, но пол под ним так прогнулся и заскрипел, что он сразу вернулся на место.
— Вот видишь, я не могу, — сказал он, — под пол провалюсь. Возьмите пару веников и выметите их.
