пор не были в ней, хотя и невзначай, виноваты. Мерзит это нам, и не понимаем мы, как можно позорить бранью и сознательной клеветой людей (на что решаются некоторые) за то только, что они не согласны с нами в мыслях». Подобные заявления после памфлета «Щедродаров», направленного лично против Салтыкова, последний не мог определить иначе, как попытку уйти в кусты: «Помилуйте! Я этого не делал!» (см. ниже).
«Эпоха» начала свое существование тем, что в 1–2 №№ выпустила на счет «Современника» сплетню… — Первое упоминание о полемике между «Русским словом» и «Современником», которое имеется тут в виду, появилось не в №№ 1–2, как ошибочно пишет Салтыков, а в № 3 «Эпохи» 1864 г. в статье Н. Страхова «Заметки летописца» (подпись: «Летописец»). Под заголовком «Междоусобие» было написано: «Между «Современником» и «Русским словом» с начала нынешнего года началась полемика, и обещает быть очень жаркою. До сих пор отношения этих двух журналов были таковы, что «Русское слово» постоянно выражало свое одномыслие с «Современником» и свое уважение к «Современнику»; «Современник» же, известный строгостию своих суждений, постоянно молчал о «Русском слове», что и служило для сего последнего знаком особой милости. Итак, начинающуюся перепалку по всей справедливости следует признать междоусобною битвою» (стр. 339). И далее: «Признаться, я вовсе не хотел было заносить этого факта в свои заметки и заношу его только потому, что для многих читателей он покажется весьма немаловажным. Я же уверен, что они в этом случае сильно ошибаются» (там же). Затем Страхов подробно излагает и цитирует статью Писарева о Щедрине «Цветы невинного юмора».
На этот кукиш «Современник» отвечал комедией «Стрижи». — См. выше стр. 488-494
«Эпоха»… видела в числе своих сотрудников Островского и Тургенева… — В «Объявлении» о подписке на журнал «Эпоха» 1865 г. («Эпоха», 1864, № 8) говорилось: «А. Н. Островский положительно обещал нам в будущем году свою комедию. И. С. Тургенев уведомил нас, что первая написанная им повесть будет помещена в нашем журнале».
«Современник» счел долгом ответить и на эту статью… — См. выше стр. 695–696, 702.
К стрижам можно относиться только в художественной форме… — То есть всерьез спорить с почвенниками невозможно из-за отсутствия у них мировоззрения; с ними можно разговаривать лишь языком «комедии», сатиры. Это заявление Салтыков повторяет затем в резких выражениях еще дважды — в отрывке «Но если уж пошла речь об стихах…» и в статье «Гг. „Семейству M. M. Достоевского”, издающему журнал „Эпоха”»
…в сентябрьской книжке «Современник» совершенно ясно и вразумительно доказал стрижам… — Имеется в виду статья М. А. Антоновича «Стрижи в западне».
О ты, что в горести напрасно… — Начальные строки «Оды, выбранной из Иова, главы 38, 39, 40 и 41» М. В. Ломоносова.
…амплификация… — подробное рассуждение, разъяснение.
Но если уж пошла речь об стихах…*
При жизни Салтыкова не печаталось. Впервые — ЛН,` т. 11–12, M. I933, стр. 121–125 (вступительная статья и публикация В. В. Гиппиуса).
Сохранился один лист черновой рукописи этой статьи (ИРЛИ), судя по нумерации которого можно предположить, что утерянное начало (на четырех листах) было весьма обширным. Статья, по-видимому, не была закончена. Отдельные части сохранившегося отрывка восходят к более ранней неизвестной статье Салтыкова (см. выше, стр. 703). Горячая — по живым следам только что услышанных обвинений — полемика с публицистами «Русского слова» также указывает на связь отрывка с более ранним источником.
Если учесть, что статья является ответом на помещенную в сентябрьской книжке «Эпохи» статью «Чтобы кончить» и написана до появления октябрьского номера этого журнала, то не остается сомнений, что Салтыков работал над нею между 28 ноября и 12 декабря 1864 г. По предположению С. С. Борщевского, раскрытие Салтыковым мистификации Антоновича об авторе «драматической были» «Стрижи» (см. стр. 520) явилось причиной того, что статья не была напечатана[199].
В процессе работы над рукописью после слов «Всех вместе презирать их трудно!» (стр. 519, строка 4) Салтыков вычеркнул следующий текст:
Что хотел сказать Пушкин, написавший эти стихи (сим свидетельствую, что талант великого поэта имеет во мне одного из ревностнейших почитателей)? Хотел ли он сказать, что «срамцы» могут внутренно огорчать человека? или то, что совокупность «срамцов» производит действие более сильное, нежели то, которое производит каждый из них, взятый в отдельности? Полагаю, что ни то, ни другое, а просто думаю, что Пушкин под этими словами разумел, что дружественный союз срамцов может неприязненнее действовать на человеческую эпидерму, нежели сепаратные усилия каждого из них, взятого в отдельности.
Но если уж пошла речь об стихах… — В статье «Чтобы кончить. Последнее объяснение с „Современником”» Ф. М. Достоевский, защищая «стрижей», сослался на стихи Фета:
«Вспомните начало одного стихотворения:
Жди ясного назавтра дня: Стрижи мелькают и звенят. Предвещать ясную погоду — очень лестно, особенно теперь, в наше время». Видимо, об этих стихах шла речь в предыдущей, не дошедшей до нас части статьи Салтыкова.
…Конечно, презирать не трудно… — Черновой отрывок стихотворения Пушкина (см. А. С. Пушкин. Полн. собр. соч., изд. АН СССР, т. 3, 1948, стр. 471). Салтыкову был известен неточный текст отрывка, впервые опубликованного Анненковым в «Материалах для биографии А. С Пушкина»: Сочинения Пушкина, т. 1, изд. Анненкова, 1855, стр. 336.
Человекообразные соединились с стрижами… — В нападках на Салтыкова как на идеолога и художника, на его биографию, со стороны «Русского слова» и «Эпохи», было много общего. Упреки Салтыкову в дворянском либерализме, в навязывании «Современнику» чуждого ему направления, — все это охотно перенимала «Эпоха» («стрижи») из арсенала «Русского слова» («человекообразных»), где Писарев назвал сатирика «действительным статским прогрессистом», а его творчество «цветами невинного юмора». Поэтому Салтыков пишет далее, обращаясь к почвенникам: «Вы позаимствовались комками грязи, кинутыми в меня „Русским словом”». Имеется в виду прежде всего статья Достоевского «Господин Щедрин, или Раскол в нигилистах», а также выступления Страхова и Ап. Григорьева. Григорьев, например, в статье «Парадоксы органической критики» («Эпоха», 1864, № 5) писал: «…прав г. Писарев: взялся за гуж — можно сказать г. Щедрину — не говори, что не дюж, — или «не виляй хвостом», по его собственному любимому выражению».
Следует отметить в свою очередь, что нападки «Русского слова» на Салтыкова были во многом похожи на то, что ранее писалось во «Времени», в частности Достоевским в статье «Опять Молодое перо»: «Вас потянуло к нигилистам, и вы даже не усомнились, в самом ли деле это нигилисты и такие ли бывают нигилисты. Вы примкнули к ним, от души, веря, что они всех сильнее. Вы до сих пор не замечаете, до какой степени все это пробивается красненькой казенщиной…» (Ф. М. Достоевский. Цит. изд., т. 13, стр. 319). И там же: «Ваше творчество не сатира, а зубоскальство, а стало быть, и ваша деятельность не дело, а искусство для искусства».
