себе.
— А теперь мы все заняты тяжелой работой по строительству дорог, — продолжал лорд Этельберт. — Ваше путешествие на север и на запад от моего города окажется намного легче благодаря новым путям. Позже вам еще встретятся дикие земли, но поблизости от Прайда, если вы направляетесь туда, вас тоже ждут твердые ровные дороги.
— Да, конечно, туда. Моя миссия закончена, и даже более успешно, чем я мог надеяться. Нет ли у вас известий от отца Жерака из Прайда?
— От Жерака нет, — ответил Этельберт, — но лорд Прайд пребывает в добром здравии, а его сын уже добился известности в схватках с поври.
Динард только кивнул и смущенно усмехнулся, поскольку последняя новость застала его врасплох. Перед отправлением в путешествие Прайди был совсем ребенком, и известие о том, что он вырос и превратился в мужчину, в очередной раз напомнило Динарду, как долго он отсутствовал.
— Я прослежу, чтобы вас проводили до границ моих владений, когда вы будете готовы отправиться в путь.
С этими словами лорд Этельберт выпрямился в своем кресле и жестом подозвал часового, давая понять, что аудиенция закончена.
— Не хотите ли еще о чем-нибудь спросить?
— Нет, господин, вы очень любезны, — снова поклонился Динард.
Он собрался покинуть зал вместе с Сен Ви, но лорд Этельберт внезапно окликнул посетителя.
— Подойди ближе, — позвал он, давая знак приблизиться к самому трону.
Брат Динард шагнул вперед и оглянулся на Сен Ви, повернувшую голову на голос правителя, и на часового, увлекавшего ее к дверям зала. Лорд Этельберт дотронулся ладонью до широкого плеча Динарда и привлек его поближе.
— Я чем-то оскорбил вас, мой господин? — смущенно спросил монах.
— Меня? Нет, ничуть. Но я хочу дать тебе совет. Можешь считать, что обязан этим моим уважением к церкви Святого Абеля или лично к тебе, совершившему такое путешествие. Знаешь, я и сам немало странствовал в дни своей молодости.
— Да, я много об этом слышал, господин.
— Мне приходилось бывать и в пустынях Бехрена, и в других местах, — продолжал лорд Этельберт. — Так вот, у меня больше опыта, и я лучше разбираюсь в людях, чем ты, а потому хочу тебя предупредить, чтобы ты воздержался от публичного признания этого темнокожего существа своей женой.
Брат Динард инстинктивно отшатнулся и удивленно уставился на правителя.
— Разве я должен ее стесняться?
— Нет, конечно, ее красоты нельзя не заметить. Но ты должен понять, что земля Этельберт сильно отличается от остального Хонсе и наш народ по-своему воспринимает южан Бехрена. За пределами моих владений ты вряд ли встретишь…
Лорд Этельберт немного помолчал и сочувственно улыбнулся:
— Знаешь, просто прими мой совет, брат Динард. А еще поздравляю тебя с благополучным возвращением и с обретенными новыми знаниями и счастьем.
— Я очень боялся этого путешествия, — признался Динард. — Меня убеждали, что жители южных гор едва превзошли уровень диких животных, так что вы можете понять мое изумление при виде Джасинты. А когда я встретил…
Динард заметил, что лорд Этельберт поднял руку, и замолчал.
— Еще раз поздравляю с возвращением домой, брат Динард. Хотелось бы, чтобы ваше путешествие по землям Хонсе оказалось таким же приятным, как и странствие в Бехрене.
Этельберт жестом подозвал еще одного стражника, и вскоре брат Динард присоединился к Сен Ви.
— Что он хотел тебе сказать? — спросила Сен Ви на своем родном наречии.
— Ничего особенного, — заверил ее Динард, нагнулся и поцеловал в лоб. — Просто обычное приветствие вернувшемуся соплеменнику.
Динард не ожидал, что Сен Ви удовлетворится таким незамысловатым объяснением, но ей, по- видимому, ничего другого не оставалось.
Смирилась она и с любопытными взглядами, сопровождавшими их повсюду, как казалось Динарду.
Глава 5
КРЕПКИЕ КОРНИ
Сегодня вечером ноги и руки ослабли даже больше чем обычно. Отец Жерак с трудом натянул на себя коричневые одежды с красной повязкой, говорившей о его высоком положении настоятеля монастыря. Только что было получено известие о супружеской измене, и старый Берниввигар наверняка воспользуется своим правом вершить правосудие. Отец Жерак заранее представлял себе толпу любопытствующих зрителей, а за выражением лица самхаистского жреца Берниввигара ему не раз доводилось наблюдать в прошлом. Во время судилищ на нем читались удовлетворение и абсолютная, граничащая с жестокостью невозмутимость. Акт сурового наказания и готовность крестьян и самого правителя наблюдать за ним сводили на нет все перемены, происходившие в Хонсе стараниями церкви Святого Абеля.
Отец Жерак услышал легкий стук и скрип открываемой двери. Обернувшись, он увидел брата Бателейса и брата Реанду.
— Вы готовы идти, отец Жерак? — соответствующим ситуации мрачным голосом спросил Бателейс.
— Да, если только кто-то может быть готов к подобному зрелищу, — ответил Жерак и направился к двери.
— Самхаистское правосудие считается законным, — заметил Бателейс и пожал плечами.
На этот раз в его тоне не было слышно особого осуждения предстоящей церемонии.
— Женщина виновна, — довольно равнодушно добавил брат Реанду, и оба монаха с удивлением повернулись в его сторону.
Невысокий священник с коротко подстриженными черными волосами и крепким, хотя и небольшим телом потупился под их взглядами.
— Брат мой, наказание всегда должно соответствовать степени вины, — спокойно произнес отец Жерак. — В данном случае это соотношение провинности и кары было определено давным-давно, и не в наших силах изменить положение. Когда-нибудь, возможно, представится случай убедить правителя принять наши взгляды. А пока наш долг смиренно подчиняться существующим законам и благоразумно признавать их справедливость.
Жерак помолчал, обдумывая собственные слова.
— Но это нелегкая ноша, — добавил он.
По пути к ним присоединились еще четверо братьев, и все монахи покинули храм. К тому времени, когда они подошли к месту церемонии, перед древним Камнем Правосудия уже ярко горел костер.
— Постарайся не показывать своего удовольствия, даже если тебе понравится это зрелище, — напутствовал лорд Прайд своего сына.
Правитель лежал на перине из гусиного пуха в одной только ночной сорочке, доходившей ему до лодыжек, и выглядел совсем не так величаво, как обычно. Как раз сегодня лорд Прайд заболел, и теперь на его побледневшем лице выделялись запавшие глаза, обведенные темными кругами.
— Сегодня ночью ты представляешь власть в Прайде, — продолжал он. — Твое присутствие, по обычаям наших земель, придает законность всему происходящему.
Прайди, одетый в парадную военную форму, молча поклонился.
— Тебе ничего не придется делать, только подать знак Берниввигару начинать процесс, — пояснил
