Элбрайн не увидел ни гоблинов, ни поври.
Полуночник повел отряд напрямик, затем, не доходя до поври каких-нибудь тридцать футов, рассыпал бойцов веером. Великаны по-прежнему оставались на том же месте. Они стояли, подпирая с обеих сторон дуб и прячась за его широкой листвой от света факела.
Элбрайн действовал собранно и спокойно. Он обошел свой отряд, велев всем быть наготове. Пальцы его сжимали бриллиант. Слева, чуть поодаль от троих поври, он заметил дерево с толстой нижней веткой. Элбрайн медленно двинулся туда и, стараясь не произвести ни малейшего шороха, забрался на ветку и стал перемещаться по ней к стволу.
Поближе к великанам.
Полуночник сосредоточился на камне, собирая его энергию, но пока не давая ей выхода.
Еще, еще — рука его дрожала от пульсирующей магической энергии, требовавшей выхода.
Элбрайн побежал по ветке. Поври встрепенулись, обернувшись в направлении звука.
Но в следующее мгновение их ослепила вспышка нестерпимо яркого белого света, превосходящего дневной.
Полуночник пробежал над головами оцепеневших поври и устремился к тому великану, что был ближе к нему. Сейчас он находился вровень с его головой. Элбрайн понимал, что у него немного времени для атаки. Он схватил рукоятку Урагана обеими руками и пошел в атаку, замирая на каждом шагу и вкладывая всю свою силу в единственный разящий удар.
Лезвие меча, оставив за собой световой шлейф, едва различимый в сиянии бриллианта, раскроило великану лоб. Заревев от боли, великан схватился за голову и повалился на спину.
Второй великан устремился к нему, но был встречен градом разящих стрел.
Полуночник изменил направление, взобравшись повыше.
Поври и гоблины завопили и высыпали из своих укрытий, и лучники были вынуждены направить на них свои стрелы.
Второй великан не особо пострадал от стрел. Разъярившись, он приналег на дерево, пытаясь вырвать его с корнем. Тем самым он рассчитывал поймать и раздавить Элбрайна, эту жалкую крысу, ухитрившуюся смертельно ранить его сородича. Он вскинул голову, рыча от боли и ярости, и вдруг затих, увидев Элбрайна, глядящего прямо на него и держащего наготове свой странный лук.
Полуночник до предела натянул тетиву Крыла Сокола. Все его тело напряглось. Руки сжимали лук. Ноги обвились вокруг ветки и ствола. Он сохранял это положение до тех пор, пока великан не оказался прямо под ним и не задрал голову.
Тогда Элбрайн отпустил тетиву, и стрела впилась великану в лицо, практически исчезнув внутри.
У великана беспомощно свесились руки. Он упал на колени и повалился возле своего сородича, испустив дух. Первый великан еще продолжал корчиться.
Полуночнику было некогда смотреть на это зрелище. Он взбирался вверх, понимая, что внизу он слишком уязвим. Выбрав новое место, он взглянул вниз и внимательно оглядел поле боя. Он тщательно выбирал цели, разя своими стрелами тех врагов, которые с высоты были видны ему, но незаметны для его бойцов.
— В укрытие! — скомандовал Элбрайн и тут же погасил свет бриллианта. Вновь стало темно, если не считать упавшего и неотвратимо угасающего факела.
Полуночник закрыл глаза, затем медленно открыл их вновь, позволяя привыкнуть к темноте и переключиться на зрение с помощью кошачьего глаза. Он сразу же понял, что вражеские силы далеко еще не разбиты. Несколько групп объединились и упрямо двигались вперед, наступая преимущественно с южной стороны. Нужно было быстро принимать решение. Возможности неожиданного и внезапного нападения были исчерпаны, число врагов значительно превосходило число бойцов его отряда.
— Двигайтесь в северном направлении, — приказал он, стараясь говорить как можно тише. — Обязательно держитесь вместе, что бы ни случилось. Я догоню вас, как только смогу.
Когда его воины скрылись в кустах, Элбрайн вновь повернулся на юг, откуда наступали враги, раздумывая, как бы их задержать. Возможно, он увлечет их в длительную и изматывающую погоню за собой и тем самым уведет еще дальше на юг. Однако, взглянув поверх вражеских рядов, он увидел голубое свечение, окружавшее всадницу на коне.
— Бегите отсюда! Бегите что есть мочи! — закричал он людям.
Сам Элбрайн начал быстро взбираться вверх по дереву, опасаясь отнюдь не арбалетов поври.
Зная, что Дар сам найдет путь между деревьев, Пони пустила коня вскачь. Она пронеслась мимо двоих гоблинов, которые завопили и пустились за ней, и усилила защитный серпентиновый покров.
Гоблины окружали ее со всех сторон. Они бежали вслед, радуясь скорой добыче.
Но в считанные секунды все гоблины, поври и деревья превратились в живые факелы.
Напрягая все свои силы, чтобы удержать защитный покров, Пони проехала через охваченную огнем местность. Поравнявшись с массивным дубом, стоявшим там, где пролегала граница пожара, Пони даже заморгала от удивления. Стремительно перескакивая с ветки на ветку, вниз спускался Полуночник.
Пони направила коня прямо под дерево, а вскоре сюда спрыгнул и Элбрайн, который тут же стал кататься по земле, сбивая язычки пламени. Он вскочил на ноги и, пошатываясь, подошел к ней.
— Ты бы хоть предупредила меня! — укоризненно сказал он. От его кожаной туники поднимались тонкие струйки дыма.
— Ничего, ночь теплая, — усмехнулась Пони.
Она наклонилась вбок и протянула ему руку. Элбрайн схватился за руку, и как только их пальцы сомкнулись, он оказался под защитным покровом и устроился на спине коня позади Пони.
— Надо быть осторожнее со своими ударами, — проворчал Элбрайн.
— А тебе надо получше выбирать место для укрытия, — возразила Пони.
— Помимо самоцветов есть другие возможности, — не сдавался Элбрайн.
— Тогда научи меня би'нелле дасада, — тут же предложила Пони.
Элбрайн умолк, прекрасно зная, что в подобных разговорах последнее слово всегда оставалось за ней.
ГЛАВА 8
ПО ВЕЛЕНИЮ СОВЕСТИ
Примерно в двадцати милях к востоку от Ландсдауна, на лугу близ дороги, монашеский караван в последний раз сменил лошадей. Человек по имени Пемблтон, монах в миру, который привел лошадей для замены, принес также тревожные новости.
— В таком случае мы должны отклониться на восток, — подытожил брат Браумин Херд. Произнося эти слова, он глядел на северо-запад (а именно туда, согласно расчетам, они должны были направиться), словно ожидая появления лавины гоблинов, поври и великанов.
Брат Фрэнсис опасливо покосился на Браумина, ибо со свойственной ему амбициозностью воспринимал малейшее изменение в его планах и расчетах как личное оскорбление.
— Успокойся, брат Фрэнсис, — посоветовал магистр Джоджонах, заметив, как тот от волнения закусил губу. — Ты же слышал вести, принесенные нам добрым Пемблтоном. Все земли между Ландсдауном и Вайлдерлендсом кишмя кишат этими тварями.
— Мы можем укрыться от них, — возразил брат Фрэнсис.
— А скольких магических усилий это потребует? — спросил магистр Джоджонах. — И насколько задержит нас?
Джоджонах вздохнул. Фрэнсис с глухим ворчанием удалился. Избавившись хотя бы на время от присутствия ретивого брата, Джоджонах повернулся к Пемблтону — рослому, массивному человеку с густой черной бородой и кустистыми бровями.
— Прошу тебя, добрый Пемблтон, посоветуй нам что-нибудь. Ты же знаешь эти места гораздо лучше нас.
— А куда вы держите путь? — спросил тот.
