повторял дикое, по его мнению, заявление Коннора о том, что Добриниона убила церковь. Дикое? — он злобно усмехнулся. — Да, возможно — для тех, кто на протяжении нескольких последних месяцев не общался близко с отцом Марквортом.

— Ты ступаешь на опасную дорогу, — предостерег его Маркворт. — Я тебя возвысил, я могу тебя и уничтожить.

— Ничуть не сомневаюсь в этом, — ответил Де'Уннеро. — А между тем я вам не враг и никогда им не был. Я называю вещи своими именами, это верно, но с уважением и одобрением. Все время, пока шло обучение Юсефа и Данделиона, я уговаривал вас позволить мне вернуть украденные камни. И сейчас скажу, что, если бы это дело было поручено мне, камни были бы уже в Санта-Мер-Абель, а те, кто захватил их, друзья этого еретика Эвелина, лежали бы в неосвященной земле.

Маркворт не мог с этим не согласиться — Маркало Де'Уннеро был, возможно, самым компетентным и потому самым опасным человеком, которого он когда-либо знал. Молодому аббату было чуть больше тридцати, но физически он не уступал двадцатилетним.

— Но я напоминаю об этом вовсе не для того, чтобы критиковать вас, — торопливо добавил дух Де'Уннеро, — а только чтобы напомнить, как обстоит дело, и попросить вас не расспрашивать меня больше.

— О том, как ты устранил барона Бильдборо? — спросил Маркворт. Его собеседник отпрянул, услышав эти резкие слова. — Ты расскажешь мне все, или я тебя уничтожу.

В тоне Маркворта не чувствовалось угрозы — скорее просто констатация факта. Он хотел убедиться, что Де'Уннеро не станет угрожать раскрыть имя убийцы аббата Добриниона и Коннора Бильдборо. Если бы тот сделал это, Маркворт разорвал бы связь и перешел к решительным мерам. Однако Де'Уннеро понимал, с кем имеет дело.

— Я вам не враг, отец-настоятель. Я ваш верный подданный, — сказал он. — Да, это я действовал на дороге из Палмариса в облике дикого кота.

— Ты понимаешь, как сильно рисковал?

— Не больше, чем вы, — возразил Де'Уннеро. — Даже меньше, я бы сказал, поскольку аббат Добринион был одним из нас, и его убийство могло бы привести к тому, что вся церковь поднялась бы против вас. Смерть же Бильдборо для церкви Абеля большого значения не имеет.

— Но не для короля, — саркастически заметил Маркворт.

В ответ Де'Уннеро лишь пожал плечами — дескать, это несущественно. И то правда; власти церкви следовало опасаться больше, чем светской.

— Все прошло гладко, — продолжал Де'Уннеро. — Никто не связывает гибель барона Бильдборо со мной и уж тем более с вами.

— Все равно шепоток пойдет — дескать, какое удачное совпадение, — ответил Маркворт. — В особенности если учесть, что барон Бильдборо не оставил наследника.

— Шепоток уже пошел, да и до гибели Бильдборо перешептывались. Однако кто посмеет обвинить в чем-либо отца-настоятеля церкви Абеля за отсутствием ясных, неопровержимых доказательств? Нет, нужно думать о преимуществах создавшегося положения, а не о возможных, хотя и маловероятных осложнениях.

— Преимущества пока тоже весьма сомнительны, — ответил Маркворт. — Нам не известно, кому король дарует титул барона. Может, прислушавшись к этим самым шепоткам, Дануб Брок Урсальский изберет не того, к кому благоволит церковь, а своего ставленника, который больше всего будет думать о том, чтобы власть короля в Палмарисе оставалась неприкосновенной.

— Ну почему же? Разве не король по доброй воле дал элитных солдат аббату Джеховиту на время проведения Коллегии аббатов?

— Не сомневаюсь, он поступил так вопреки желанию советников, — возразил Маркворт. — Джеховиту пришлось немало потрудиться, чтобы король начал к нему прислушиваться.

— Ну, трудился-то он не зря, — заявил Де'Уннеро. — Сейчас, когда светской власти в Палмарисе больше нет, самое время церкви усилить свою роль в управлении городом. Те люди в Урсале, чье происхождение позволяет им претендовать на титул барона, вряд ли захотят покинуть столицу ради управления провинциальным городом. В особенности если учесть слухи о якобы существующих заговорах и сопряженную с ними возможную опасность.

Хладнокровие этого человека не могло не произвести впечатления на Маркворта. Даже то, что представляет собой угрозу для церкви, он пытается обратить в свою пользу!

— Поговорите с Джеховитом так же, как вы сейчас говорите со мной, — закончил Де'Уннеро. — Он на хорошем счету у короля и, значит, для нас — выгодный союзник. Чем слаженнее мы будем действовать, тем сильнее власть церкви.

— Твоя власть, ты хочешь сказать…

— Я служу вам, отец-настоятель, — перебил Маркворта Де'Уннеро. — Король не пойдет против нас в это тяжкое послевоенное время. Сейчас ему выгоднее позволить нам помочь ему.

Пожалуй, это имеет смысл, подумал Маркворт.

— Я сегодня же поговорю с Джеховитом, — сказал он. Затем добавил уже совсем другим тоном: — Не смей больше предпринимать никаких решительных действий без моего позволения. Времена сейчас слишком опасные, а наши позиции слишком уязвимы, чтобы можно было полагаться исключительно на суждение столь неопытного человека, как ты.

— Однако что касается барона Бильдборо… Могу я надеяться, что вы одобряете мои действия?

Не отвечая, Маркворт разорвал контакт. Его дух вылетел из комнаты Де'Уннеро и спустя несколько минут уже оказался в собственном теле. Следовало лечь спать, поскольку столь долгое использование камня души обычно действовало изнуряюще. Но вот странность! Отец Маркворт, напротив, чувствовал себя моложе, сильнее и страстно жаждал продолжить изыскания.

Вместо того чтобы лечь в постель, он послал свой дух на юго-запад, в самый крупный город Хонсе- Бира.

Аббатство Сент-Хонс в Урсале было вторым по величине после Санта-Мер-Абель. Оно находилось в непосредственной близости от королевского дворца и соединялось с ним длинным, узким коридором. Традиционно настоятель Сент-Хонса выступал в роли духовного советника короля и его двора. Маркворт хорошо знал это место. Именно здесь он стал главой ордена Абеля, приняв помазание от аббата Шермана, которого позднее сменил аббат Деллахунт, а потом и Джеховит; в церемонии принимал участие Дануб Каул Урсальский, отец нынешнего короля. Маркворту не составило труда найти личные покои аббата.

Реакция Джеховита на это духовное вторжение — после того как он взял камень души и вышел из тела — была восторженной.

— Какие удивительные возможности открывает миру такой способ связи! — воскликнул дух старого аббата. — К примеру, во время войны генералы могли бы легко связываться с полевыми командирами! Или вот…

— Хватит, — прервал его дух Маркворта, прекрасно понимая, что надеждам этого человека не суждено сбыться. Такие путешествия духа не доступны ни аббату, ни магистру, ни тем более какому-то мирскому солдату; вообще никому, кроме него самого. — Ты слышал о том, что барон Бильдборо погиб, не оставив наследника?

— Я только сегодня получил это известие, — мрачно ответил Джеховит. — По правде говоря, отец- настоятель, я едва урвал минутку для отдыха. Всю неделю меня не было в Урсале, и сейчас…

— Значит, тебе известно, что в Палмарисе открылась вакансия, — прервал его Маркворт, которому недосуг было слушать болтовню Джеховита.

— Проблема в том, что наш бедный король очень устал. Хотя война и выиграна, за последние месяцы он столкнулся с таким множеством проблем, что я всерьез опасаюсь за его здоровье.

— Тогда сам Бог велит нам помочь ему, — сказал Маркворт. — Убеди короля отдать титул барона Де'Уннеро; церковь сумеет справиться с проблемами Палмариса.

Без сомнения, его собеседника это предложение застало врасплох.

— Король Дануб даже понятия не имеет, кто такой Маркало Де'Уннеро. Да и я тоже, если уж на то пошло; мы и встречались-то всего раз на Коллегии аббатов.

— Я готов дать ему самые лучшие рекомендации, — заверил его Маркворт. — И пойми вот что. Даже

Вы читаете Демон-Апостол
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату