олуночника.
— Я это и без тебя знаю, — сказала Колин.
— И подруга еретика Эвелина, который украл священные камни и служил демону, — продолжал монах.
Колин фыркнула.
— Чего только про тебя не болтают, — сказала она, обращаясь к Пони. — Знаешь, девочка, ты нравишься мне все больше и больше.
— Ты не понимаешь! — воскликнул монах.
— Понимаю достаточно, чтобы отпустить тебя, — отрезала Колин. — Будет приятно посмотреть, как она вышибет из тебя дух. — Она перестала поддерживать монаха и отошла в сторону.
Человек заколебался, переводя взгляд с нее на Пони и вытирая рукавом бегущую из ноздрей кровь.
— Подруга Эвелина, да, — не стала отпираться Пони, засунула руку в карман фартука и швырнула монаху носовой платок. — Подруга Эвелина, того самого, который прикончил демона, что бы ваши магистры вам ни внушали. — Монах молчал, вытирая кровь и затравленно оглядываясь по сторонам. — Зачем ты привела его? — спросила Пони у Колин.
— Он недолюбливает Де'Уннеро, — ответила Колин. — Я подумала, раз у нас общий враг… Плохо ли иметь своего человека прямо в аббатстве? Мне даже в голову не приходило, что он так себя поведет. — Она пнула монаха ногой. — Я рассказывала ему о тебе, и он вроде бы был настроен вполне по-дружески.
— Это уловка, чтобы добраться до меня, — сказала Пони.
— Придется прикончить его. — Колин отстегнула от пояса кинжал и уткнула его кончик в спину монаха, отчего он тут же испуганно сгорбился.
— Я и впрямь не друг епископу, — пролепетал он.
— Тогда ты не друг и отцу-настоятелю Маркворту, — ответила Пони. — И гораздо ближе к Эвелину Десбрису, чем полагаешь.
— Коллегия заклеймила его как еретика и убийцу.
— Пусть твоя Коллегия катится в преисподнюю! — взорвалась Пони. — У меня нет времени объяснять тебе правду, брат…
— Брат Талюмус, — подсказала Колин, — которого я считала другом.
— Я и был им, пока не узнал, что ты в сговоре с преступниками, — полуобернувшись к ней, проворчал он.
— Странные слова ты употребляешь, если учесть, что ты пришел сюда, чтобы принять участие в заговоре против Де'Уннеро, — заметила Пони.
— Так мы убеждать его будем или убивать? — жестко спросила Колин.
Чувствовалось, что она не шутит.
— Не убивай его, — быстро ответила Пони.
— Как думаешь, удастся нам убедить тебя? — сказала Колин монаху в ухо.
Талюмус не отвечал, и вообще непонятно было, услышал ли он ее слова.
— Ты уважал вашего прежнего аббата? — спросила Пони.
— Не смейте говорить плохо об аббате Добринионе! — горячо воскликнул Талюмус.
— Никто и не говорит о нем плохо, — ответила Пони. — Добринион был добрый человек, выдающийся человек, сродни Эвелину Десбрису гораздо больше, чем ты догадываешься. Поэтому отец-настоятель Маркворт и убил его. — Монах пробормотал что-то нечленораздельное и прикусил губу. — Колин привела тебя сюда и, на мой взгляд, правильно поняла твой характер, хотя прежде не раз ошибалась в своих оценках. — Пони обезоруживающе улыбнулась Колин. — Я расскажу тебе правду, все как есть, а дальше суди сам. Хочешь верь, хочешь нет.
— Но если ты не… — начала было Колин, в очередной раз ткнув монаха кинжалом.
— Если ты нам не поверишь, — перебила ее Пони, — тогда придется тебе посидеть пока взаперти. Но не бойся, в любом случае тебе ничто не грозит.
— Аббата Добриниона убил поври, — сказал Талюмус. — Мертвую тварь нашли прямо в его спальне.
— Наверное, тот самый поври, который не стал тратить время на то, чтобы прикончить Келли Ли и окунуть свой берет в ее кровь? — спросила Пони и сразу же поняла, что ее вопрос застал Талюмуса врасплох.
Он хотел было сказать, что, возможно, у твари просто не хватило на это времени, но вместо этого спросил:
— Откуда тебе это известно?
— Мне рассказал Коннор Бильдборо.
— Коннор, который не захотел с тобой жить как с женой. — Чувствовалось, что монах по-прежнему не верит Пони.
— Который прискакал на север и предупредил меня, что убийцы аббата Добриниона гонятся теперь и за ним, и за мной, — объяснила монаху Пони. — Коннор, которого все же убил один из этих людей, Карающий Брат, обученный и посланный настоятелем Санта-Мер-Абель.
— Коннор, чей дядя был убит человеком, которого теперь называют епископом, — добавила Колин.
Плечи Талюмуса поникли под тяжестью этих обвинений; ничего подобного до сих пор ему слышать не доводилось.
Пони понимала его состояние. Монах не мог вот так, сходу, поверить ей на слово, но не мог и совсем выкинуть из головы услышанное. И если что-то подтвердит ее правоту, весь его мир может в одночасье рухнуть.
— Теперь ведутся гонения на бехренцев, — сказала Пони, и Талюмус кивнул с убитым видом. — Ты не согласен с этой политикой. — Последовал новый кивок. — Тогда встань на нашу сторону или, по крайней мере, не выступай против нас. — Пони сделала знак Колин, и та наконец убрала кинжал.
— Я не пойду против ордена, — решительно заявил Талюмус.
— Тогда отойди в сторону и просто внимательно следи за тем, что происходит. И уговори других монахов аббатства Сент-Прешес вести себя точно так же. Епископ Де'Уннеро недобрый человек и даже по- настоящему неверующий в сердце своем. Мы докажем это.
— Я столько лет была тебе другом, — сказала Колин. — Не предавай меня.
— Хорошо, я буду наблюдать, — после долгой паузы заявил Талюмус. — И буду размышлять о том, что увижу. Но если в результате я приду к выводу, что вы ошибаетесь, то буду сражаться против вас.
Рука Колин тут же скользнула к кинжалу, но Пони остановила ее.
— Это все, о чем мы вправе просить тебя, — сказала она. — Ты поступаешь мудро.
Талюмус отступил на несколько шагов, не сводя обеспокоенного взгляда с Пони. Отойдя достаточно далеко, он повернулся и бросился бежать.
— Не следовало приводить его сюда, — сказала Пони. — Пока по крайней мере.
— А когда, интересно? — спросила Колин. — Думаешь, мы долго продержимся, если нам не станут помогать монахи? Ба! — Она насмешливо фыркнула. — Рано или поздно тебя все равно найдут и прикончат. Знаешь, почему я привела Талюмуса? Он признался, что прошлой ночью один из братьев почувствовал каменную магию в районе «Друга», а Талюмус знал, что я частенько захожу сюда.
При этих словах Пони сникла. Прошлой ночью она снова использовала гематит, чтобы посмотреть, как идут дела у ее ребенка — ребенка, который постепенно занимал все больше места в ее жизни. Ей даже в голову не приходило, что духовная связь с еще не рожденным крошечным человеком может иметь фатальные последствия. А вдруг Де'Уннеро и его приспешники тоже заметили применение каменной магии?
— Он посоветовал мне держаться подальше от «Друга», — закончила Колин.
— Значит, нужно ждать Де'Уннеро.
— Нет. Монах, заметивший, что ты применяла магию, рассказал об этом только Талюмусу, а тот мне. Ну, я и говорю Талюмусу: скажи своему дружку, что это ты баловался с камнями, а не враги церкви. Он так и сделал, а теперь, после разговора с тобой, уж точно никому ничего не скажет.
