добивается?» — думала Констанция. Ищет союза с нею, а если так, то что это ей даст?
— Мне нужно заняться делами, ваше величество, — быстро проговорил Джеховит. — Я должен составить письма о созыве Коллегии аббатов.
Настоятель вновь поклонился и, поскольку король не удерживал его, поспешил удалиться.
Дануб, качая головой, смотрел ему вслед.
— Никогда не могу с уверенностью сказать, за кого же этот человек, — заметил король, подвигаясь ближе к Констанции. — За церковь или за короля?
— Скорее всего, за Джеховита, — сказала Констанция. — А поскольку его наставник Маркворт мертв и церковь осуждает деяния прежнего отца-настоятеля, Джеховиту ничего не остается, как искать союза с королем.
Дануб восхищенно поглядел на придворную даму.
— Ты всегда так ясно понимаешь суть вещей, — отпустил комплимент король, обнимая ее за плечо. — Ах, Констанция, что бы я делал без тебя?
Констанция прижалась к нему, наслаждаясь близостью этого сильного мужчины. Она знала правила, знала, что, согласно этим правилам, королевой ей не быть. Однако она верила, что Дануб любит ее. Пусть то была в большей степени дружба, чем страсть, ее удовлетворяло и это.
Принц Мидалис увидел, как рослый настоятель Агронгерр поспешно вышел из монастырских ворот. По его лицу струился пот, который он вытирал какой-то грязной тряпкой. Старый монах не переставая качал головой, шепча молитвы. В какой-то момент он поднес к лицу правую руку, опустил ее влево, вновь поднял и опустил вправо. То был знак неувядающей ветви — старый церковный символ. Сейчас люди осеняли себя им довольно резко.
Оглядев поле боя, принц понял, какие чувства владели Агронгерром. Повсюду валялись тела гоблинов. Однако кое-кто из поверженных врагов был еще жив, они корчились от ран и стонали. Потери среди людей также были велики. Справа от Мидалиса лежали тела его храбрых солдат, слева — альпинадорские воины. Монахи, вышедшие из ворот монастыря раньше Агронгерра, все повернули в правую сторону, чтобы оказать помощь своим соплеменникам.
Настоятель быстрым взглядом оценил положение, потом увидел, что Мидалис машет ему рукой. Настоятель поспешил ему навстречу.
— У нас ведь есть союзники, — с грустью в голосе заметил Мидалис. — Раненые союзники.
— Но согласятся ли они на наш способ врачевания? — вполне серьезно спросил настоятель. — Они считают нашу магию дьявольской силой, которую надо избегать.
— Вы думаете… — недоверчиво начал принц.
Агронгерр пожал плечами, не дав ему договорить.
— Я не знаю, — искренне ответил он. — И молодые братья тоже, почему они и направились к вангардцам.
— Приведите нескольких из них, и побыстрее, — распорядился принц.
Он развернул лошадь и рысью направился к позициям альпинадорцев. Основная часть туземных воинов сосредоточилась на краю поля. Многие углубились в лес, преследуя убегавших гоблинов. Кое-кто из раненых альпинадорцев все еще лежал на земле.
— Где Андаканавар? — спросил принц.
Затем, пытаясь вспомнить, как этот вопрос будет звучать на их диковинном языке, повторил:
—
Альпинадорцы издали условный свист, и вскоре из-за кустов появилась могучая фигура. За ним показался Брунхельд. Они быстрыми шагами двинулись к Мидалису.
— Мы в большом долгу перед вами, — сказал принц, соскочив с лошади и почтительно поклонившись. — Без вас мы были бы разбиты.
— Между друзьями не существует долгов, — ответил Андаканавар.
Мидалис заметил, что при этом он несколько неуверенно глянул на Брунхельда.
— По правде сказать, мы не знали, придете ли вы нам на подмогу.
— А разве мы не вкусили вместе вина? — Брунхельд говорил так, словно это обстоятельство являлось гарантией данного альпинадорцами обещания.
— Просто я опасался, что на пути сюда вы могли столкнуться еще с каким-нибудь отрядом гоблинов или что мы не до конца обговорили наши совместные действия, — уловив намек, с поклоном ответил принц.
Брунхельд засмеялся.
— Чего там обговаривать, — пробурчал он, намереваясь сказать какую-то резкость.
— Мы и не могли обсудить совместные действия до мельчайших подробностей, — вмешался Андаканавар. — Нам мало известны ваши способы ведения боя, а вам — наши. Мы решили понаблюдать, как вы начнете, и выбрать подходящий момент, чтобы присоединиться.
Мидалис оглядев поле с десятками мертвых гоблинов и улыбнулся.
К ним быстро приближался настоятель Агронгерр с несколькими монахами. Вид у старика был несколько растерянный.
— Вы ранены, — обратился принц к Брунхельду. — Мои друзья умеют врачевать.
Выражение лица Брунхельда стало непроницаемым. Он взглянул на Андаканавара, и тот, обойдя Мидалиса, быстро зашагал к раненым альпинадорцам, жестом пригласив принца и Брунхельда следовать за ним.
— Только перевяжите раны, — тихо сказал Агронгерру Андаканавар.
Они долго глядели друг на друга, затем настоятель кивнул. Агронгерр распределил монахов, велев каждому перевязать одного из раненых альпинадорцев. Сам он направился к воину, находившемуся в очень тяжелом состоянии. Вокруг того хлопотали две туземные женщины, пытаясь остановить кровотечение. Андаканавар, Мидалис и Брунхельд тоже подошли к раненому. Принц нагнулся к настоятелю.
— Они боятся магии, — прошептал Мидалис. — Обычные повязки — это все, на что они согласны.
— Знаю, — ответил настоятель, покосившись на Андаканавара.
Старик что-то ворчал себе под нос, накладывая тугую повязку на грудь, плечо и верхнюю часть туловища раненого, изо всех сил пытаясь остановить обильное кровотечение.
— Другим, может, и хватит повязок, но этот без камня души не протянет и часа. Впрочем, даже с камнем уверенности нет.
Принц и настоятель снова повернулись к своим новым союзникам. Если на лице Андаканавара читалось некоторое сомнение, то лицо Брунхельда сохраняло все то же решительное и непреклонное выражение.
— Повязка не остановит кровотечение, — тихо произнес Агронгерр.
Он достал из мешочка, висевшего на поясе, гематит и показал обоим альпинадорцам.
— У меня есть магический самоцвет, который…
— Нет! — резко перебил его Брунхельд.
— Но он умрет без…
— Нет, — угрожающе повторил предводитель Тол Хенгора.
Мидалис схватил Агронгерра за руку и осторожно опустил ее вниз. Ошеломленный настоятель уставился на него, однако Мидалис медленно покачал головой.
— Но ведь он умрет, — твердил Агронгерр, взывая к Мидалису.
— Воины умирают, — произнес Брунхельд и пошел прочь. Но прежде он подозвал к себе двух воинов и на туземном наречии что-то сказал им.
Мидалис понял, что Брунхельд приказал воинам любым способом помешать Агронгерру применить дьявольскую магию для спасения их раненого товарища. И хотя ни принц, ни настоятель не могли позволить, чтобы человек умер у них на глазах, тем не менее Мидалис вновь медленно и решительно покатал головой.
