Заключительные слова произнес сам Агронгерр. Он призвал всех братьев церкви Абеля и ее немногочисленных сестер молиться о Божьем водительстве и избавлении.
Собравшихся такой вывод вряд ли мог удовлетворить. Ведь церковь сражалась с армиями Бестесбулзибара, и монахи с помощью магии самоцветов несли гибель великанам и уничтожали десятки злобных поври.
Но против розовой чумы магия самоцветов была бессильна. Действительно, молитва и упование — это все, что у них оставалось.
— Не я был хорошим гостем, а вы были замечательным хозяином, отец-настоятель, — ответил покрасневший брат Делман, когда после вечерних молитв Агронгерр, говоря с Браумином, высоко отозвался о молодом монахе.
— Ты был больше чем гость, — возразил новый отец-настоятель. — Ты совсем недолго пробыл в Вангарде, а сумел стать членом монашеской семьи Сент-Бельфура.
В ответ Делман просто поклонился.
— Поэтому я и попросил тебя подойти к нам сейчас, — сказал Агронгерр, обращаясь не столько к самому Делману, сколько к настоятелю Браумину.
— Меня не удивляют усердие и такт брата Делмана, — ответил Браумин Херд.
Впрочем, некоторое волнение в его голосе показывало, что настоятель догадывался, куда клонится разговор. Агронгерр, понимая это, перешел к делу.
— Я знаю, каким ценным союзником был для вас брат Делман, и понимаю, насколько трудно вам приходилось в Палмарисе в то тяжкое и непростое время. Ответив на призыв Бога, я одновременно подверг изрядному риску Сент-Бельфур. Брат Хейни, которому предстоит сменить меня и сделаться настоятелем, — человек во всех отношениях превосходный, и о лучшей замене я не мог бы и мечтать.
— Но… — вставил настоятель Браумин, глядя на Делмана.
— Он там один, — объяснил Агронгерр. — Все остальные братья молоды и неопытны. Хотя принц Мидалис является несомненным другом церкви, этот новый союз с альпинадорцами потребует от настоятеля Сент-Бельфура немалых сил и дипломатической тонкости. Было бы разумно дать нашему молодому настоятелю сильного, мудрого и опытного помощника.
— Уверен, что среди братьев есть б-более подходящие для этой роли, чем я, — заикаясь от волнения, ответил брат Делман. — В Санта-Мир-Абель есть магистры.
— Дорогой Браумин, — с тяжким вздохом проговорил отец-настоятель Агронгерр. — Я не знаю, на кого из здешних магистров можно было бы возложить такую миссию. Мне сложно представить, как кто-то из них сможет выдержать трудности жизни в Вангарде. Я сразу же подумал о магистре Фрэнсисе. Из всех здешних магистров он мне представляется самым мудрым и искушенным. Но ты и брат Делман говорили, что помощь магистра Фрэнсиса очень понадобится мне здесь.
— Да, это именно так, — сказал Браумин.
— В таком случае, позволишь ли ты отправить брата Делмана в помощь брату Хейни? — спросил Агронгерр.
Браумин повернулся к Делману.
— А что скажешь ты, брат? Ведь сейчас речь идет о твоей жизни. Ты заслужил право выбирать, в каком монастыре продолжать служение. Что ты хочешь: вернуться со мной в Сент-Прешес или отплыть в Вангард?
Делман пребывал в полной растерянности. Несколько раз он порывался что-то сказать, но замолкал и просто тряс головой.
— В каком месте мое служение нужнее церкви? — наконец спросил он.
— В Сент-Бельфуре, — ответил Браумин, опередив нового отца-настоятеля.
Он глядел Делману прямо в глаза, и тот понимал, что настоятель Браумин совершенно искренен.
Делман посмотрел на Агронгерра и кивнул.
— Я отправлюсь туда, где я нужнее моей церкви, — ответил он. — Мое сердце радуется возможности вновь оказаться в Вангарде и ближе познакомиться с его жителями и добрыми братьями из Сент- Бельфура.
— Мне будет сильно недоставать его в Палмарисе, — заметил настоятель Браумин, обращаясь к Агронгерру. — В последние дни правления Маркворта брат Делман всемерно поддерживал меня и был одним из самых толковых моих советников.
— Ты успокоил мое сердце, — сказал отец-настоятель, обращаясь к Делману. — Твое возвращение в Вангард послужит во благо Сент-Бельфуру и нашему дорогому другу Хейни. Но это не все. Там, в далеком Вангарде, ты очень быстро поднимешься на ступень магистра. Возможно, это произойдет в течение ближайших месяцев.
— Я едва ли готов к этой ступени, — сказал брат Делман.
— Ты подготовлен к ней лучше, чем большинство магистров, — быстро возразил настоятель Браумин. — Во всяком случае, ты лучше подготовлен к своей роли, чем я к той, которая досталась мне по воле Бога.
— Вангард не может похвастаться большим количеством братьев, — сказал отец-настоятель. — Сейчас в Сент-Бельфуре нет ни одного магистра, и это уже не в первый раз. Я отправлю брату Хейни послание и попрошу его исправить положение сразу же, как он будет утвержден настоятелем.
Настоятель Браумин, широко улыбаясь, одобрительно кивнул, а брат Делман просто сиял от счастья.
— А теперь поговорим о менее приятных делах, — объявил отец-настоятель Агронгерр.
Он поднялся со стула и жестом пригласил Браумина перейти с ним в соседнее помещение, где их ожидали несколько настоятелей и магистров, в числе которых находились Фрэнсис, Бурэй, Гленденхук и Мачузо. Делман поклонился и вышел.
— Я просил присутствовать на этой встрече и настоятеля Джеховита, — сказал Агронгерр, усаживаясь во главе стола и подавая знак Браумину садиться рядом с ним.
Для всех собравшихся это ярче всяких слов говорило о том, какую позицию занял новый отец- настоятель по отношению к последним дням правления Маркворта.
— Но, к сожалению, он уже отбыл, сказав, что ему нужно срочно возвращаться в Урсал.
Настоятель Браумин кивнул. Он лучше, нежели Агронгерр, понимал истинную причину поспешного отъезда Джеховита. Старик, равно как и Браумин, знал, что им предстоит обсуждать поведение Маркало Де’Уннеро. И потому Джеховит, в прошлом столь тесно связанный с Марквортом, явно не захотел принимать участие в этой встрече, которая грозила превратиться в сражение.
Так оно и случилось, буквально с первых минут.
— Он самочинно объявил себя настоятелем Сент-Гвендолин, — сердито загремел Фио Бурэй при упоминании имени Де’Уннеро. — Это неслыханная гордыня.
— Его решение было продиктовано необходимостью, — возразил вечный миротворец Мачузо.
— По традиции во главе Сент-Гвендолин стоит настоятельница, — возразил кто-то из настоятелей.
— При иных обстоятельствах так оно и было бы, — согласился отец-настоятель Агронгерр. — Однако сейчас, как явствует из слов магистра Де’Уннеро, там нет сестер, способных встать во главе монастыря. Чума унесла всех начальствующих сестер, кроме одной, но и она заболела.
— Либо тигриной лапой ей вырвали сердце, — вполголоса произнес магистр Бурэй.
Сидевшие рядом с ним, включая Агронгерра и Браумина, слышали эти слова.
— Может, считать Де’Уннеро временным настоятелем? — простодушно предложил Мачузо.
— Нет! — возразил Бурэй, ударив кулаком по столу.
Однорукий магистр обратился к Агронгерру:
— Прошу вас, не давайте ему такой возможности. Все его действия несут только разрушение. Если чума уже свирепствует к югу от Сент-Гвендолин, этот монастырь обретает ключевое значение в том, чтобы удерживать народ в повиновении церкви.
Удивленный жесткими словами однорукого магистра, Агронгерр вопросительно взглянул на Браумина, а тот обратился к магистру Фрэнсису:
