— Бринн Дариель не верит нашим словам? — осведомился аббат Олин.
На мистика произвел впечатление не столько сам вопрос, сколько вкрадчивые нотки в голосе аббата. Что-то за ними скрывалось, и это
— Учитывая действия ятола Де Хаммана, мы сочли разумным получить подтверждение слов посланца и только после этого предпринять что-либо, — ответил мистик.
— Ну разумеется, — с плохо разыгранным дружелюбием откликнулся Олин. — Однако, боюсь, мы забыли о пристойных манерах. Джеста Ту Астамир, позволь представить тебе магистра Маккеронта из аббатства Сент-Бондабрис, моего доверенного помощника, и Брезерфорда, герцога Мирианского, командующего могущественным флотом Урсала.
— А я ятол Син-серан, — представился второй жрец, когда стало ясно, что аббат Олин делать этого не намерен; момент, не оставшийся незамеченным Астамиром.
Внимание мистика, однако, сосредоточилось на физиономии герцога Мирианского, на которой явственно читалось… что? Он бы мог побиться об заклад, что это было плохо скрытое отвращение ко всему происходящему.
— Далеко, однако, ты оказался от собственного дома, любезный герцог, — с поклоном произнес Астамир.
И отметил про себя, что герцог ему не возразил.
— Как и ты, мистик Джеста Ту, — с елейной улыбкой вставил аббат Олин.
— Я — Бринн Дариель придерживается того же мнения — рассчитываю, что ятол Де Хамман со своим войском будет отозван в Хасинту, — перешел к делу Астамир.
— Я позабочусь об этом… — начал было ятол Ваадан, но аббат из Энтела прервал его.
— А разве армия ятола Де Хаммана разбила лагерь не на территории Бехрена?
Мистик отметил еще две вещи: услышав эти слова, ятол Ваадан слегка вздрогнул; и, судя по выражению лица Брезерфорда, тот еще менее одобрял поведение аббата, чем Маду Ваадан.
— Присутствие его армии в непосредственной близости от Дариан-Дариалла заставляет город находиться в состоянии боевой готовности, — ответил Астамир.
— Только если вы не имеете к нам доверия, — возразил Олин.
— Дариан-Дариалл фактически в осаде, — продолжал мистик, — что сильно вредит торговле между нашими странами. Купеческие караваны вряд ли согласятся пробираться через лагерь войск, совсем недавно напавших на город.
— Тебе, кажется, это удалось без труда, — сухо заметил аббат Олин.
— Мне открыты пути, неведомые многим.
— Ах, эти таинственные Джеста Ту! — с иронией заметил ятол Син-серан.
— Ваша армия собирается возвращаться в Хасинту? — игнорируя слова этого глупца, спросил Астамир.
И снова, как только ятол Ваадан открыл было рот, Олин перебил его:
— Это пусть решает ятол Де Хамман, который отвечает за неприкосновенность границ Бехрена. Он пойдет туда, куда сочтет нужным, и будет в своем праве, пока остается на территории своей страны. И мы были крайне удивлены, узнав, что предшествовало этому злополучному сражению. Разве Дариан-Дариалл не провозглашен открытым городом? И тем не менее, по сообщению Де Хаммана, он принял решение об атаке только потому, что Бринн Дариель нарушила этот договор. Может, он поступил несколько необдуманно, но ты должен объяснить вашей предводительнице, что договор — это не просто слова на пергаменте. К договорам нужно относиться с уважением и неукоснительно их соблюдать, иначе они теряют всякий смысл.
— Город открыт для ученых и путешественников, — ответил мистик. — Мы не могли впустить в него армию, значительно превосходящую числом гарнизон города. Договор договором, но Бринн Дариель прежде всего отвечает за безопасность Дариан-Дариалла и всего Тогая. Она не вправе подвергать своих людей смертельной опасности.
— Каждый судит о событиях по-своему, это его право, — предостерегающим тоном произнес Олин. — Однако договор вы нарушили. Дариан-Дариалл не так давно носит это название. Город остается, как и всегда был, бехренским по своим корням, и солдаты, вставшие вокруг него лагерем, помнят об этом.
— Как по-твоему, ятол, имел право ятол Де Хамман с армией войти в Дариан-Дариалл? — спросил Астамир, подчеркнуто обращаясь к Маду Ваадану.
— Допускаю, что это вопрос спорный, — ответил тем не менее аббат Олин. — Однако, согласно договору, у Бринн Дариель не было права отказать им в этом.
— Я согласен, что следует уважать букву договора, — мистик по-прежнему не отрывал взгляда от лица Маду Ваадана, — так же, впрочем, как и его дух.
Ятол еле заметно кивнул, но так и не решился открыть рот.
Астамир обвел взглядом сидящих на балконе. Ятол Син-серан не союзник, это очевидно, да и магистр Маккеронт разделяет, в этом нет сомнений, позицию аббата Олина. И снова внимание мистика привлек герцог Брезерфорд. Душу этого человека раздирал конфликт, о чем свидетельствовал взгляд его потухших, усталых глаз.
Не задерживаясь в городе, Астамир вернулся к Джуравилю, поджидающему его в холмах.
— Судя по поведению Олина, все ваши предостережения относительно молодого короля Эйдриана верны, — сказал он. — Так или эдак, но аббат придумает оправдание, чтобы вернуть Дариан-Дариалл Бехрену —
— Эйдриан — клубок из самомнения и амбиций, — отозвался эльф.
— Однако когда король протягивает руки так далеко, он может не заметить кое-каких проблем у себя под носом, — заметил Астамир. — При сем присутствовал военачальник из Хонсе-Бира, так я что-то не увидел в его глазах особого воодушевления.
— Брезерфорд, герцог Мирианский… — Заметив в глазах мистика удивление, Джуравиль пояснил: — Я пробрался на пристань и узнал флагманский корабль флота Урсала. Во времена Элбрайна и потом, когда Джилсепони стала королевой, тол'алфар многое узнали о происходящем в Хонсе-Бире. Моя повелительница опасалась, что Джилсепони может привести в долину эльфов королевскую армию. К сожалению, госпожа Дасслеронд никогда не понимала истинной натуры этой женщины.
— Так ты знаешь герцога Брезерфорда?
— Я знаю кое-что о нем, — отозвался эльф. — Брезерфорд был всем сердцем предан королю Данубу.
— И возможно, сейчас не слишком предан королю Эйдриану.
— Думаю, просто угодил в сотканную Эйдрианом паутину, — сказал Джуравиль. — Разве у герцога Брезерфорда, да и у всех остальных, был выбор? Эйдриан силой захватил трон. Что они могли противопоставить его невероятному могуществу?
Прислонившись к валуну, Астамир долго обдумывал услышанное, стараясь восстановить в памяти утренний разговор и то, как реагировал на отдельные его моменты герцог Мирианский.
— А что, если мы предложим ему достойный выбор?
— Пробраться на его флагманский корабль не составит труда, — заметил эльф. — Но чем ты можешь привлечь его на сторону противников Эйдриана? Не станешь же ты рассказывать о Джилсепони и принце Мидалисе?
— Можно подумать, король Эйдриан об этом не догадывается.
Теперь настала очередь Джуравиля задуматься.
— Давай сделаем вот что, — сказал он наконец. — Укроемся неподалеку от ворот Хасинты, — эльф поднял на ладони изумруд и протянул Астамиру руку, — и дождемся, когда герцог Брезерфорд будет возвращаться на ялике к себе на корабль. А там посмотрим.
На небе мерцали звезды, боевые корабли Хонсе-Бира мягко покачивались на волнах. Хасинта спала, и моряки на кораблях тоже, поэтому никто не заметил, как мистик пробрался на борт «Мечты Ротельмора», флагманского корабля герцога Брезерфорда. Эльф остался ждать его на пристани, затаившись в укромном месте.
