– У меня в оперативной бригаде два снайпера, – сообщил подполковник Сумароков. – У того и у другого винтовки оборудованы ночными прицелами.
– Это хорошо, – согласился подполковник Судоплатов. – Дайте им конкретный приказ стрелять сразу на поражение.
– Приказ отдать не долго. Вы считаете, что стрелять следует только на поражение?
– Во избежание потерь среди собственного личного состава… Таймасхан очень опасен. Когда он прорывался через линию прикрытия, успел уложить шестерых солдат раньше, чем они подняли оружие. У нас в бригаде так стреляет только старший лейтенант Разумов. Он, кстати, участвует в операции…
– На будущее… Хорошо бы ваш старший лейтенант дал несколько уроков нашим специалистам. Потом поговорим об этом.
– Невозможно. Такие уроки не усваиваются. Они на цирк похожи… Мы пробовали у себя. И убедились, что для такой стрельбы нужен особый талант и особое устройство пальцев. Это, сдается мне, бoльшая редкость, чем, скажем, актерский или писательский дар…
В дверь кухни, где проходил разговор, постучали, и, решительно наклонив голову, вошла Алина.
– Что ты? – спросил Судоплатов.
– Я слышала, что Маринке предстоит… Я с ней пойду, – сказала Алина упрямо и твердо, как об окончательно решенном и не подлежащем обсуждению. При этом голос ее звучал вполне по-армейски, как заметил подполковник Сумароков.
– Исключено, – категорично возразил командир оперативной группы ФСБ. – Это потребует дополнительных мер по страховке и привлечения дополнительных сил. Мы такой возможностью, к сожалению, не располагаем.
– Не знаю, не знаю… – задумчиво сказал Андрей Вячеславович, сразу сообразив, что хочет младшая дочь. – Алина, по правде говоря, сама, как страховка… Бандиты едва ли ожидают отпора от женского пола. А она в рукопашном бою в состоянии любому боевику противостоять.
– Таймасхан Гарсиев четверых вооруженных ментов сегодня уложил голыми руками.
– Я их десятерых точно так же уложу. И Алина пятерых… Что с ментов взять… А здесь есть, над чем подумать… В любом случае, Таймасхан с Хамзатом не ожидают отпора. Это, возможно, даст те несколько дополнительных секунд, которых нам может не хватить в критический момент.
– Риск двойной, – продолжал сомневаться Сумароков. – Сразу обе дочери… Таймасхан с Хамзатом только этого и хотят.
– Еще следует учитывать, что радость бывает более сильным расхолаживающим фактором, чем растерянность. И это тоже нам на руку, – Судоплатов стоял на своем. – Алина справится…
Командиру оперативной группы ФСБ только и осталось, что пожать плечами.
–
–
– А что на это Валентина Сергеевна скажет? – нашел Сумароков, кажется, последнюю возможность настоять на своем мнении.
– Она меня и послала, – просто сказала Алина.
Теперь Сумароков только руками развел.
– Боевая семейка… Ничего не скажешь… – руководитель оперативной группы ФСБ то ли восхищался, то ли осуждал – было непонятно.
Валентина Сергеевна не вошла в кухню, но остановилась в дверях, прислонившись плечом к косяку, ничего не говорила, но едва заметно согласно кивала головой, подтверждая общее мнение семьи.
– Тогда будем считать новый вариант, – обреченно вздохнув, решился наконец Сумароков, понимая, что хотя официально операцией руководит непосредственно он, бразды правления как-то незаметно перешли уже к подполковнику Судоплатову. Но с теми силами, что тот сумел очень быстро привлечь, хотя до военного городка было и не близко, рассчитывать на успех было легче. Кроме того, подполковник Сумароков получил от своего руководства совет прислушиваться к мнению подполковника Судоплатова. – И даже дополнительные варианты, на случай, если идти придется в другую сторону. Куда этот Володя может повести…
– Вести буду я, – сказала Марина категорично. – Пустырь – самое удобное место…
В это время подполковнику Сумарокову позвонили на мобильник. Он выслушал сообщение молча, поблагодарил и оглядел всех собравшихся с видом победителя.
– Нам удалось прослушать разговор Володи с Хамзатом. Тот велел ему вести Марину через пустырь за школой. Значит, имеем возможность сконцентрировать силы там…
Таймасхан всегда легко справлялся с машиной любой марки. Ездить он начал раньше, чем научился ходить. Сидя на коленях отца, крутил «баранку» и считал, что ездит. Потом, уже с десяти лет, начал ездить по-настоящему и даже самостоятельно. И позже освоить другие машины ему было просто. Хотя при этом он ни разу не сдавал на права, а все права, которые имел, были куплены. Единственное, однажды ему пришлось ехать за рулем на автобусе, и это ему сильно не понравилось, а потом довелось уходить от погони на тяжелом грузовике, тараня при этом машины, которые мешали ехать достаточно быстро и в нужном направлении. За рулем Таймасхан испытывал почти такое же удовольствие, как при стрельбе. А уж на такой, как машина Далгата, и говорить не приходилось. «Audi Q7», несмотря на свои солидные размеры, легко управлялась и сразу отзывалась на желание ехать быстрее или медленнее. И хотелось поездить на ней подольше и по разным дорогам, чтобы опробовать возможности автомобиля. И когда пришлось съехать с асфальтированной дороги, чтобы через кочки и заросли невысоких кустов добраться до удобного места, которое вызвался показать Хамзат, Таймасхан не отказал себе в удовольствии испытать и пневматическую подвеску «Audi».
Хамзат показывал пальцем:
– Правее забирай… Правее… Оттуда и пустырь будет видно, и их подъезд. Она ведь может пожелать пойти и в другую сторону.
– Что там за мужики? – кивнул Таймасхан в левую сторону, где за кустами виднелись три фигуры.
– А кто ж их знает? Это, мамой покойной клянусь, не мои знакомые, – отмахнулся Хамзат.
– Не думаешь… – начал было Таймасхан.
– Не думаю, – прервал его Хамзат, понимая, о чем говорит молодой напарник. – Я уже просчитывал варианты. Чтобы устроить нам ловушку, следует знать, что мы здесь, и, самое главное, знать, зачем мы здесь. Нереально просчитать, что ты имеешь претензии к подполковнику спецназа ГРУ и желаешь предъявить эти претензии в полном объеме, в том числе, и через его дочерей. Даже теоретически это невозможно, не говоря уже о практике…
– Предпочитаю всегда делать скидку на случайность, – сказал Таймасхан. – Кто этот парень? Ты хорошо его знаешь? А вдруг он мент или просто с ментами связан?
– У меня на руках документы по кредиту, который парень не в состоянии оплатить. Он очень не желает, чтобы документы пошли в ход…
– Мне кажется, – заметил Таймасхан, – ты в последнее время слишком много моментов основываешь на материальном. Это не всегда срабатывает.
– При том, что людей воспитывает современное телевидение, в России это срабатывает почти всегда. Будь я президентом России, срочно расстрелял бы всех телевизионных редакторов и руководителей программ. Как хорошо, что наши горцы не опустились до того, чтобы смотреть телевизор…
– Здесь ты сильно себя обманываешь. Уже и они смотрят, уже и они развращаются. Ретрансляторов везде понаставили. Где нет ретрансляторов, там ставят спутниковые антенны.
– Неужели не осталось дома людей, которые эти ретрансляторы взорвут? Неужели нет законов шариата, которые запрещают ставить спутниковые антенны?
– Мало ли что есть? Надо дать этому толчок…
– Хоть в Чечню возвращайся, – со вздохом сказал Хамзат.
– Закончим здесь дела, может, и вернемся… А куда те трое за кустами делись?
– Думаю, ушли… Здесь днем много людей проходит. Это самый короткий путь на соседнюю оживленную улицу, где ходят троллейбусы и автобусы. Наверное, двинулись туда. Ночью я здесь не был, но не понимаю, почему никто не должен здесь ходить ночью…
– Не нравится мне это, – вздохнул Таймасхан.
