столкновения, фиксирует это и выдает сигнал. Когда интересы пересекаются с кем-то из посторонних, компьютер тем более реагирует. Так мы вышли на параллельное расследование ФСБ и стали их тоже контролировать. И, когда узнали об интересе ФСБ в лице подполковника Елизарова к твоей особе, взяли на прослушивание твою трубку. И Самойлов нечаянно «засветился» со своей новой sim-картой. В ФСБ мы, естественно, новые координаты Ивана Александровича не передали. Надеюсь, у вас в бригаде тоже проявили приличествующую моменту сдержанность. Ты сам не проболтался?
– Нет. Я вообще старался лишнего не передавать, даже фотографии. Хватился задним числом, но уже поздно было.
– Это не страшно. Кстати, фотографии, что твоя жена нашла в генеральском архиве, уже обработали в лаборатории. Там и сделали такие блики, как от вспышки, что разобрать текст на клинке и на ножнах невозможно. Кстати, на всякий, как говорится, пожарный, не забудь между делом предупредить Ивана Александровича, что передаешь ему не оригиналы фотографий. Ему скажи, что переснял их цифровой камерой, а еще лучше, что просто отсканировал на сканере с высоким разрешением и распечатал на фотопринтере. Мы не знаем его возможности и навыки. Опытный человек, имеющий выход на экспертов, в состоянии определить разницу между фотографией и принтерной распечаткой. На этой мелочи легко «завалиться».
– Я скажу, что вообще фотографией никогда не занимался и просто попросил в штабной лаборатории сделать для меня копии. А как делали – понятия не имею. Это будет вполне правдоподобно.
– Согласен, – кивнул Дед Морозов. – Еще давай подумаем, что можно говорить о переводе надписи на клинке.
– Я думаю, с ним лучше вообще не говорить на эту тему, чтобы он не начал самостоятельные поиски, – предположил Василий Иванович.
– Вот и Самойлов должен все время надеяться, что ты вот-вот клюнешь. Понимаешь, если ты просто отдашь Ивану Александровичу монографию и фотографии, его интерес к тебе иссякнет, и он просто будет от тебя скрываться. Может быть, еще раз sim-карту сменит. А нам необходимо постоянно держать его на крючке. Ты не рыбак, случаем?
– К рыбалке равнодушен.
– Тогда тебе это сложно понять. Но вот представь себе ситуацию, сидит на берегу с удочкой рыбак. Ничего еще не поймал, но поплавок постоянно подрагивает. Значит, рыба наживку пусть и не заглатывает, но пробует. И рыбак никогда не уйдет с берега. Он будет ждать, что она все же сядет на крючок.
Договорить полковник Морозов не успел: в дверь заглянул майор с повязкой дежурного:
– Сергей Николаевич, командующий вызывает. Вас одного.
Ждать Деда Морозова пришлось недолго. Минут через пять он вернулся в кабинет, внимательно посмотрел на Арцыбашева, потом только сел за стол и некоторое время молчал. По поведению полковника можно было понять, что разговор у командующего касался напрямую Василия, и тот ждал, что ему скажет Сергей Николаевич.
– Вот такие дела, – прервал наконец полковник затянувшуюся паузу.
– Какие-то проблемы? – не выдержал старший лейтенант Арцыбашев.
– Да, непредвиденные.
И опять не поспешил рассказать. Видимо, нужные слова подбирал.
– Нашего дела касается?
– Не то слово.
Больше Василий Иванович ничего не спрашивал, а Сергей Николаевич рассказывать не спешил, что- то соображая. Наконец, раздался телефонный звонок, и, судя по торопливости, с которой Дед Морозов схватил трубку, он его ждал – до того как начать рассказ. Василий не слышал собеседника, а по одним словам полковника Морозова понять смысл беседы было сложно.
– Да, я. Да, Валерий Валерьевич. Рассказывай. Понял. Да. Как ее состояние? Хорошо. И что говорит? Так… Так… А он как? Ладно… Звони, если что. Сообщай все. До связи.
Он резко положил трубку и поднял голову.
– Подполковник Совкунов? – с видимым напряжением в голосе спросил Арцыбашев, уже понимая, что пришли какие-то недобрые вести из бригады и что они напрямую касаются его.
– Он, – согласился Дед Морозов. – Сегодня утром твоя жена отвела детей в детский сад и пошла на службу, когда увидела издали свет в окне. Подумала, что забыла выключить, когда из дома выходила…
– Она никогда не забывает, – сказал Василий Иванович.
– Подумала, что забыла выключить, – повторил полковник Морозов. – И вернулась. И застала дома четверых людей кавказской внешности, плохо говорящих по-русски. По крайней мере, говорящих с сильным акцентом. Они искали что-то в квартире. Возмущение хозяйки понятно, но вступать в рукопашную схватку с ее стороны было безрассудством.
– Она вместе со мной тренировалась, – сказал Арцыбашев. – С двумя крепкими, но неподготовленными мужиками справится… Четверо – это сложнее.
– Четверо – подготовленных и вооруженных… – заметил полковник. – Но твоя жена проявила благоразумие в другом. Она что-то бросила в окно, разбила стекло. Мимо проходил, направляясь на службу, капитан Твердовский. Сориентировался сразу и успел на помощь.
– Твердовский в «рукопашке» тоже силен…
– Он был безоружным. Ему прострелили грудь. Задето легкое. Бандиты убежали, ничего с собой не прихватив. На улице их ждала машина. На выезде она снесла шлагбаум и сбила дежурного солдата.
– Мне нужно возвращаться, – твердо сказал старший лейтенант.
– Твоя жена… Как ее, кстати, зовут-то?
– Людмила.
– Да… У меня на имена, как и на фамилии, память слабая, я только карты сразу запоминаю… Людмила твоя жива и здорова, отделалась несколькими ушибами и заработала ссадину на скуле. Сейчас дает показания следователю военной прокуратуры. Капитан в госпитале.
– Операцию сделали?
– Сделали, пулю извлекли. Стреляли, судя по всему, из «беретты». Пулю на экспертизу отправили, будут проводить идентификацию по «стволу». Все новости подполковник Совкунов будет нам сообщать. Все еще настаиваешь на возвращении?
– Хотя бы морально поддержать, – сказал Василий Иванович. – А то такое ощущение, будто я их там бросил в момент опасности, а сам сюда спасаться улетел.
– Это может быть простая квартирная кража… – заметил Дед Морозов не слишком уверенно. – Просто по времени совпало с нашими событиями.
– «Домушники» не ходят с пистолетами, – возразил старший лейтенант.
– Со знанием дела говоришь. Тогда со знанием дела должен сказать и другое – кавказцы, если пистолет у них есть, с ним не расстаются, даже когда в туалет идут.
– Это не может быть совпадением.
– Ладно. В принципе, вопрос решенный. Командующий тоже подумал, что ты захочешь слетать. Мы даем тебе отпуск на сутки. Найдем попутный самолет. С обратным транспортом подполковник Совкунов поможет. Пойдем в гостиницу, вещи заберешь.
– Я один могу. Дорогу помню.
– Без сопровождающего по территории передвигаться запрещено. Это не бригада… Да и у вас там, слышал я, собака какая-то посторонних не любит. А у нас инструкции собачьи… Пойдем, время идет.
Дед Морозов одеваться не стал, но снял с вешалки свою каракулевую папаху.
– Я заодно в гараж загляну. Если машины все в разгоне, придется мне самому в таксисты вербоваться. А что, тоже хлеб на черный день… При нынешнем руководстве об этом стоит подумать заранее.
Самолет попутный нашелся, тоже военно-транспортный, хотя и не фельдъегерский, но Арцыбашеву было все равно на чем лететь. А вот с машиной вышли осложнения. Машины в ГРУ следовало заказывать заранее. Пообещали, что, возможно, ко времени отъезда кто-то в гараж вернется. Но тянуть время, зная
