сделать три пробных шага. Трудные это были шаги. Они не только мышцы тела заставляли работать, они кровь по организму разгоняли вместе с болью и заставляли работать больную голову, эту боль превозмогая. И за первыми тремя шагами последовали следующие, и вскоре перед входом в пещерку образовалась площадка с утоптанным снегом. Конечно, часть площадки уже вытоптал старший лейтенант, но и сам Актемар следов добавил. По телу стало разливаться не болезненное, но естественное тепло. Теперь уже можно было надеяться, что удастся выбраться из ситуации при любом раскладе.
Добрым словом вспомнился Джабраил Артаганов, оставивший Актемару свой бушлат. Конечно, тот был мал, и продеть в рукав сломанную руку оказалось совсем невозможным. Но удалось здоровую руку просунуть в коротковатый другой рукав и набросить сам бушлат на плечи. Сразу стало теплее, перестало так продувать тело.
Ходил Актемар долго, доведя себя до усталости – не от самого, конечно, хождения, но от боли. Однако он знал, что делал, и боль, изначально острая и щемящая, сначала превратилась в тяжелую и объемную, а потом переросла в привычную, которая уже легче переносилась. Но теперь уже Актемар был уверен, что со своим телом совладать сумеет и не окажется никому обузой, не покажет слабости.
Время текло чрезвычайно медленно. В какой-то момент Актемар даже в пещерку забрался и сделал это легко. И устроился там на отдых. Но скоро почувствовал сначала холод, а следом, когда холод стал терпимым, пришло и неистребимое желание заснуть. Но истребить это желание было необходимо, иначе велика была вероятность замерзнуть, и уничтожить его можно было только единственным способом – снова устроив себе прогулку. И он выбрался из пещерки с прежними мучениями, хотя думал уже, что мучения закончились. Они в самом деле прошли после интенсивной прогулки, как исчезла и сонливость.
…Шаги раздались как раз с нужной стороны, и их по-прежнему приносил ветер, как и тогда, когда они отдалялись. Снег скрипел какими-то раздельными, но похожими созвучиями, и между каждым предыдущим и следующим шагом была значительная пауза. Чувствовалась усталость идущего в гору. Но это определенно были шаги только одного человека. А Джабраил должен был вернуться с бойцами. Если это не Джабраил, кто же тогда?
Рука против воли потянулась к кобуре на поясе, но ощутила, что она пуста. Старший лейтенант оставил Актемара безоружным и малоспособным к сопротивлению. Но федералов здесь быть не должно. Мог идти кто-то из чужого отряда, и этот кто-то вовсе необязательно должен быть дружественно настроен. И потому необходимо было быть настороже.
Актемар до рези в глазах всматривался в темноту, пока оттуда не показалась фигура человека, опирающегося на толстую палку. Он не сразу узнал Джабраила, но все же скоро узнал. Джабраил устал и замерз, это было очевидно. Но все же шел, не желая бросить здесь Актемара одного
– Ты?.. – подойдя, спросил Джабраил, очень удивившись стоящему на ногах эмиру, но сбившееся дыхание не позволило ему завершить фразу.
Голос старшего лейтенанта при этом дрожал от холода
– А где?.. – только и спросил Актемар. – Не нашел?
Артаганов перевел наконец-то дыхание.
– Место я нашел. Снег утоптан. Костер там жгли. Пустые банки от консервов оставили… Но уже ушли…
– Там до дороги рядом… Шел бы к своим… – сказал Актемар.
– Я видел по карте. Но… А ты как же? Ты же ходишь с трудом. И замерзнуть можешь…
Джабраил не оставил его. Актемар сразу подумал, как поступил бы он сам на месте старшего лейтенанта. Не нашел честного ответа и потому устыдился. И постарался свой стыд не показать, продолжая разговор по теме.
– Они ушли, наверное, на базу. Не дождались… Я время ожидания назначил. Ты не уложился, и они ушли…
– Что делать будем?
– До нескольких отрядов ближе, чем до базы. В двух местах меня не примут. Там командиры – мои враги… В других примут меня, но…
– Но не меня, – закончил Джабраил. – Понятно. Ты там не командуешь…
– Я там не командую, – согласился Актемар.
Джабраил протянул ему свой посох:
– Это тебе. Специально выламывал…
Толстая палка перешла из рук Джабраила в руки Актемара. Сверху она представляла собой рогатку с широко расходящимися верхними ветвями и очень походила на костыль. Но Актемара смутило то, что концы палки – и сверху, и снизу – были сильно измяты и излохмачены. Он даже пальцем один из концов потрогал.
– Ни топора, ни даже ножа не было, – объяснил старший лейтенант. – Сначала просто ломал, потом камнем концы отбивал. Специально для тебя…
– Благодарю, – сказал Дошлукаев. – Тогда мы можем идти…
– Куда? – спросил Джабраил.
– Куда угодно. Не сидеть же здесь… Скоро утро. Нас могут заметить разведчики из ближайшего отряда. Мне бы не хотелось с ними встречаться. Тем более в компании с тобой. Это будет повод обвинить меня в предательстве. Да их эмиру и повод не нужен. При личной встрече один из нас отправится к Аллаху… Есть два варианта. Первый – идем на базу… Это в два раза дальше, чем ты ходил. Но дойти можем. Второй вариант – ты возвращаешься тем же путем, каким шел, а дальше выходишь на дорогу. Там тебя подберут. Я иду в один из ближних отрядов. Я знаю, куда мне следует идти, и с костылем дойду…
– Я бы выбрал второй вариант, если бы был уверен, что ты дойдешь, – сказал Джабраил.
– Уверен ты или не уверен, это дела не меняет. Главное, что я уверен. А с тобой туда идти нельзя. Тогда ты станешь не моим, а их пленником. А вот до базы, с тобой или без тебя, я самостоятельно могу не дойти. Лучше будет, если меня отправят в штаб, там подлечат и отправят в отряд. И потому остановимся на втором варианте… Будем прощаться?
Джабраил вздохнул:
– Будем прощаться…
Актемар хотел снять бушлат, но старший лейтенант остановил его жестом:
– Тебе нужнее. Хотя бы руку костылем не натрешь, и то хорошо… Если не возражаешь, я оставлю себе твой пистолет. Все-таки я сейчас на вашей территории. А ты, даже если встретишь врагов…
Джабраил не договорил, но Актемар все сказал сам:
– А я пистолетом не спасусь… Спасибо тебе за жизнь. Я твой должник. Дважды должник…
Они пожали друг другу руки.
Во второй раз они встретились через несколько лет, когда эмир Актемар Дошлукаев сдался частям спецназа ГРУ вместе со всем своим джамаатом. Самое странное было то, что сдался он подполковнику Семиверстову, командиру батальона, после того, как они с подполковником оказались почти в такой же ситуации, как Актемар со старшим лейтенантом ФСБ. Только роли уже поменялись, и со сломанной ногой, рискуя замерзнуть, оказался подполковник спецназа. И спасал его Актемар, как когда-то Джабраил Артаганов спасал его самого. И тогда Семиверстов убедил Актемара сдаться. Под свое честное слово.
Актемар поверил и привел свой джамаат. А потом дело ушло в республиканское управление ФСБ на следствие и разбирательство. Джабраил, тогда уже капитан, был следователем республиканского управления ФСБ и должен был допрашивать Дошлукаева в соответствии со своим служебным долгом. И при встрече, не стесняясь присутствия двоих конвойных солдат, они сначала пожали руки, а потом обнялись…
Глава третья
Капитан Шингаров предупреждал, что быстро ездит, – и не обманул. Полковник Семиверстов по разбитой дороге тратил по крайней мере сорок минут на своей «Шевроле Нива», чтобы добраться от Подхвостья до райцентра. Шингаров, вдавив педаль газа в пол, оставил за своей «Хендэ Санта Фе» облако сельской пыли и быстро исчез за лесным поворотом. А вернулся уже через час. Примерно половина пути шла по хорошей дороге, и полковник подозревал, что именно там капитан значительно сократил время, разогнавшись на своем «корейце» так, как не мог позволить себе полковник на своей машине.
