ситуацию. Не так, чтобы может проверить, а может и не проверить… Он не знает, кто и с какой целью десантировался в лесу… Но его человека спугнули оттуда, и это могла быть не случайность… Могла, конечно, быть случайность, а могла и не быть… И второй настораживающий момент тоже может быть случайностью, а может случайностью и не быть… Следовательно, чтобы проверить сразу два момента, следует проверить тот, что внешне выглядит безопаснее… То есть прощупать Призрака, который кажется только простым любителем красивых котов… Если Призрак окажется лицом опасным, значит, и на базу высадка спецназа была тоже целенаправленной акцией. Это уже будет значить, что его обкладывают… Если сюда же добавить гибель двух членов джамаата в доме директора пансионата, то выстраивается картина оперативной охоты… Как в этом случае должен поступить Абдалмуталип?..
– Как он должен поступить? – переспросил капитан Арбузов.
– Мне срочно нужна его психограмма. Ротмистров сказал, что у него есть… Мишка, добавь «газку»…
– Я знаю, как поступил бы Призрак, – сказал Арбузов. – Он показал бы дезинформирующую ситуацию, обеспечивающую якобы его бегство, а сам бы остался… Мы обязаны думать, что Абдалмуталип имеет тоже высокую квалификацию, и предполагать, что он останется, несмотря ни на что… И продолжать поиск, даже если будем точно знать, что он сбежал…
– Согласен, – кивнул Вадим Александрович. – Мишка, ты что, ездить разучился…
– Темнеет, – сказал Мишка и включил фары.
ГЛАВА 2
– Кажется, едут, – сказал изнутри, из комнаты, старший лейтенант Добровольский.
Надсадный и даже чуть-чуть истеричный звук работающего изношенного автомобильного двигателя майор Ротмистров тоже издалека услышал. Он как раз из окна выбрался и под окном сел, чтобы воздухом подышать, потому что на свежем воздухе думается легче, чем в затхлом помещении.
Вечер был тихим и мягким, какими не бывают вечера в городе, и хотелось тишиной наслаждаться. Поэтому звук двигателя раздражал.
– Это они, – подтвердил старший лейтенант Югов. – Фары включили… Я перевожу их в инфракрасный режим, иначе машину спутнику уже не видно.
– Сообщение от Мочилова идет, – предупредил Добровольский. – Короткое. Сейчас расшифрую…
Ротмистрову очень не хотелось возвращаться в помещение, но пришлось.
– Нашли, товарищ майор, четверых Таймасханов, кто повязан с террористами, – уже начал передавать содержание сообщения старший лейтенант. – Один из них достаточно серьезный – эмир Таймасхан Баштаров. Был заместителем Удугова в правительстве Дудаева. То есть заместитель министра пропаганды. Являлся ответственным за пропаганду среди воинских формирований. Человек с двумя высшими образованиями, гуманитарным и техническим. Является непримиримым врагом тейпа Кадыровых и потому продолжает воевать террористическими методами. Подозревается как один из участников в подготовке взрыва старшего Кадырова. Причастен к нескольким террористическим актам. В последнее время проживал сначала в Грузии, потом в Катаре и в Бахрейне и только время от времени наведывался в Чечню. Каждый его приезд был отмечен несколькими следующими один за другим террористическими актами. В фонотеке ГРУ есть запись речи Баштарова перед боевиками, сейчас запись на фонетической экспертизе. Сложность в том, что перед боевиками Баштаров выступает на чеченском языке, и можно провести экспертизу не по произношению слов, а только по произношению отдельных звуков и сочетаний звуков. Эксперты даже при утвердительном ответе смогут дать не больше пятидесяти процентов гарантии. Как только будут результаты, нам сообщат. Но полковник Мочилов считает, что присутствие в районе двух таких серьезных эмиров- террористов одновременно маловероятно. Просит, если будет возможность, добыть отпечатки пальцев нашего Таймасхана, поскольку отпечатки Баштарова в картотеке имеются в большом количестве. И просит не замыкаться на одном варианте и продолжать поиск по другим направлениям.
– Отправь подтверждение получения. Я задачу понял, – распорядился Ротмистров.
Звук двигателя машины приближался.
Через некоторое время предстояло еще и в небо вслушиваться, чтобы звук вертолетных двигателей услышать…
Ротмистров снова на улицу вылез и в небо посмотрел. Оно быстро темнело, и отчетливо выступили звезды. В таком месте и в такой час вообще и в принципе не хотелось думать о том, что где-то кто-то не желает просто небом любоваться и чистым воздухом дышать, не хотелось думать даже о своих задачах и заботах. Хотелось просто дышать и этим жить…
Невольно пришла в голову мысль, что Призрак вернулся в Россию именно за этим, потому что русскому человеку без своего неба жить невозможно. В любой европейской стране только на небо и можешь посмотреть, чтобы простор увидеть. Но только глаза опустишь, как сразу перед взглядом предстают заборы и участки – вся объединенная большая Европа поделена на такие участки и участочки. И невольно кажется, что земля тамошняя в небе отражается, и небо тоже, думается, ждет своей очереди, чтобы быть поделенным… Половина вон того облака мне, а половина соседу…
Русский человек так жить не может… Но вот вернулся Призрак, чтобы в небо смотреть, а прошлое не отпускает его. Может, это вообще судьба спецназовца, может, просто временное явление, и все образуется.
Майору Ротмистрову было жалко Призрака, хотя помочь ему он ничем не мог.
Помятая и полуразвалившаяся машина остановилась прямо у ворот лесопилки – добралась-таки.
– Я рад познакомиться очно, Вадим Александрович…
Майор Ротмистров протянул руку для рукопожатия, сразу разделив взглядом Вадима Александровича Варягова и Мишку, который никак не тянул внешне на того человека, о котором майор читал в многочисленных документах.
То есть Мишка был ростом значительно выше, в плечах намного шире, взгляд имел уверенный и производил впечатление сильного человека. Варягов рядом с ним, казалось бы, проигрывал, но кто, как не другой офицер спецназа ГРУ, может понять, что значит эта вот средняя, ничем не примечательная фигура, это не очень запоминающееся лицо, и спокойный взгляд только внимательных, но не более, глаз. Варягова никак не выделишь из толпы, когда будешь искать в этой толпе героя. Однако тот же Мишка, оказавшись в машине с четырьмя вооруженными ментами, едва ли сумел бы выкрутиться. А Варягов не просто выкрутился. Он вышел победителем, наделав столько шума во всех силовых структурах страны.
– Взаимно, Валентин Николаевич, – поприветствовал майора и Призрак. – Может, сразу к делу приступим? Меня тут твои люди уже слегка ввели в курс…
– Да, я попросил капитана Арбузова…
– И у меня сразу возник вопрос. А что любители анаши здесь делали?
– Я бы и сам не прочь был узнать, – улыбнулся Ротмистров.
– Осмотр, естественно, проводили…
– Пока только осмотр деревни… Своих спецов я отправил, извини уж, поплотнее «обкладывать» тебя, если ты не согласишься на сотрудничество. Деревню они осмотрели и отправились… Перед этим осмотрели все вокруг лесопилки… Осталось только внутренности осмотреть, но со мной только компьютерщики оставались, а они заняты постоянно, и я ждал возвращения капитана… Сейчас здесь все внутри осмотрят… Арбузов, пока мы материалы смотрим, займитесь делом. Уважаемого Мишку можете с собой взять, как человека, способного дать дельный совет. Он лесопилку хорошо знает. Не возражаешь?
Последний вопрос к Мишке относился, который покручивал на пальце ключи от машины и посматривал на спецназовцев с высоты собственного роста, словно оценивал их возможные боевые качества.
– А что мне возражать… Как командир скажет, так и будет.
Мишка кивнул в сторону Вадима Александровича, подчеркивая, что у него, согласно законам воинского единоначалия, только один командир. Правда, этот закон Мишка трактовал по-своему, но это сути не меняло. Однако Вадим Александрович уже пододвинул к себе табуретку, правильно прочитав приглашающий жест старшего лейтенанта Добровольского, и уселся перед монитором ноутбука, а старший лейтенант открыл первый из файлов, которые специально сохранил в определенном порядке, чтобы, согласно приказу майора Ротмистрова, ознакомить Призрака только с тем, что ему следовало знать, и не знакомить с тем, что
