– Понял, – капитан сразу сообразил, что от него требуется. – Локтев сейчас сбегает… Но ему сначала надо в этот же дом, чтобы на замок посмотреть…
– Пусть зайдет. Я ему покажу, – согласился Арбузов. – Заодно и нас закроет.
Проверка заняла еще десять минут. Лейтенант Локтев проверил два соседних дома. Там замков вообще не оказалось: ни на подвальных дверях, ни на чердачных, кроме одного чердачного. Но там висел обыкновенный русский навесной замок, который еще называют амбарным.
– Такой только кувалдой сбить можно, – прокомментировал лейтенант свою находку. – Или открыть куском проволоки… Попробовать?
– Не сбивай и не открывай, – посоветовал Людиновский. – Возвращайся. До выхода Сташевского осталось полчаса… Пора за приборы садиться.
И опять потянулось неторопливое ожидание.
За пять минут до момента выхода старшего прапорщика Сташевского к месту свидания Вадим Александрович позвонил Мишке, чтобы тот выехал к машине Людиновского и сам вышел, чтобы проводить старшего прапорщика и передать ему на время свою телефонную трубку. Мало ли, будет проверочный звонок Таймасхана… Это было бы даже хорошо, если бы Таймасхан позвонил со своей трубки. Тогда спутник определил бы его местонахождение, и дальше можно было бы уже не выпускать его из поля зрения.
При этом Призрак, не оглядываясь, все же внимательно смотрел по сторонам. Узнать его здесь мог только один человек. И он очень хотел бы этого человека увидеть. Причем увидеть его следовало непременно первым и принять меры к тому, чтобы самому остаться незамеченным.
Старший прапорщик получил трубку.
– Номер в памяти единственный. Только Юля… Если будет опаздывать, можно для верности позвонить… Мишка!
– Я готов, – отозвался бывший десантник вполне серьезно и без обычной своей грубоватой вальяжности – похоже, проникся сложностью момента и личной ответственностью.
– Сейчас делаешь круг – просто квартал объезжаешь и подкатываешь с другой стороны, от реки… Высаживаешь и сам на месте остаешься, ждешь… Если все закончится нормально, едешь на выезд в сторону деревни. Там сворачиваешь в лесок направо и ждешь…
– Направо не получится, – Мишка показал знание местности. – Там болото в лесу…
– Даже на спутниковой карте это болото не обозначено, – посетовал Варягов. – Где встанешь?
– Чуть дальше, налево, сразу за кладбищем… Там не лесок, а просто кусты, но проехать можно… Я напрямую через кладбище проеду…
– Меня там не оставь, – попросил старший прапорщик Сташевский.
Варягов видел, что Сташевский сильно волновался. Но это обычное предстартовое волнение. У всех бывает на первой операции. Со временем проходит. И еще проходит с началом действия. Так что на волнение внимания обращать не стоит.
– Пусть так… Мы выедем, я позвоню… Вопросы есть?
– У нас, как у матросов, – за двоих ответил бывший десантник.
– Меня уже подробно проинструктировали, – сказал старший прапорщик. – Вопросов нет. Куртка только вот…
– Что?
– Жарковато…
– Терпи, разведка, – сказал Мишка.
– Вперед! – дал команду Призрак, и обернулся так резко, что даже Сташевский испуганный шаг назад сделал.
Варягов никого не увидел. Но это состояние, внезапно подступившее, он знал хорошо. Его рассматривали – это абсолютно точно. Рассматривали внимательно, изучали. Но даже при резком повороте посторонний взгляд уловить не удалось. Однако это вовсе не значило, что такого взгляда не было. Просто тот, кто рассматривал, хорошо прятался. Призрак несколько раз в жизни встречался с подобным ощущением и ни разу не ошибся.
Но он же только что думал, что здесь, в этом райцентре, узнать его может только один человек… Которого он сам хотел увидеть первым…
– Что, командир? – спросил бывший десантник.
– Поезжайте… Осторожнее.
Конечно, существовала вероятность взгляда своих, но взгляд своих не дает такой тяжести в голове. Это был чужой взгляд, взгляд напряженный, магнетический, властный и злобный… К тому же свои смотрели только из машины Людиновского, и Призрак и сейчас видел их. Машина Ротмистрова уже заняла позицию во дворе дома и контролировала подходы к подъезду. Оттуда не могли смотреть…
Варягов вернулся в машину к Ротмистрову и двум старшим лейтенантам. И все время пути до машины его не покидало недавнее ощущение.
– Что-то случилось? – спросил майор.
Должно быть, заметил озабоченный, слегка растерянный взгляд.
– За мной наблюдали, – сообщил Призрак.
– Кто?
Пожатие плечами было достаточно красноречивым, но Варягов все же и комментарий предложил послушать:
– Если бы увидел, выстрелил бы сразу. Навстречу такому взгляду можно только стрелять. Можешь не смеяться, но я всегда напряженный взгляд спиной чувствую. Не хуже, чем глаза в глаза. За мной наблюдали…
– Я не смеюсь, – серьезно сказал Ротмистров. – Я знаю, что это такое… Когда впервые почувствовал?
– Когда Сташевского отправлял…
– И…
– Оглянулся резко… Ощущение осталось. Увидеть никого не смог…
– Вот еще, нелегкая… Сташевского нельзя пускать… Надо снимать его с операции…
– Поздно… Он уже должен быть на месте. И вообще – все поздно…
Вадим Александрович устало откинулся на спинку сиденья.
– Что – поздно?
– Если бы кто-то хотел наблюдать за встречей с чердака, он уже занял бы позицию…
– Я уже пять минут об этом думаю, – согласился Ротмистров.
– Дай и мне подумать… Пару минут, – Варягов глаза закрыл, словно задремал.
Он думал меньше двух минут. Прервав раздумья, майор Ротмистров, сказал со вздохом:
– Операция полностью провалена. У нас нет ни одной нити, за которую можно ухватиться.
– Напротив, – не согласился Призрак. – Операция может завершиться полным успехом. Гораздо большим успехом, чем мы предполагали.
– Не понял? – Ротмистров обернулся и долгим взглядом посмотрел на Вадима Александровича, хотя ему очень неудобно было сидеть так.
– Мы видели хотя бы одного человека, входящим в подъезд? В тот или иной имеющий выход на чердак и в подвал. Или даже в соседний подъезд?
– Однажды пожилая женщина вошла… И мальчишка с велосипедом из соседнего вышел…
– Если мне назначили встречу, значит, они чего-то опасались и желали проверить… Кстати, сам себя перебью… Скажите Людиновскому, чтобы снял Сташевского. Юля не придет. Она, скорее всего, уже убита. Думаю, у себя в общежитии… Может быть, в другом месте, но общежитие здесь рядом. Первоначально ее планировали оттуда отправить… Мне так кажется.
– Людиновский! Что там со Сташевским?
– Ходит… Ждет…
– Снимай его… На встречу никто не придет…
– Дальнейшие приказания?
– Жди до особого…
