регионе, – и потому предпочитал вести себя скромно.
Значит, следовало смиренно ждать и молча сжимать зубы. Делать это я научился давно, потому что в моей практике мне приходилось слишком часто сталкиваться с моментами, когда меня пытались просто отодвинуть. И делали это те люди, которые сами не были способны собирать информации столько, сколько я ее собираю, не умели классифицировать ее, не знали, какие факты следует отобрать, чтобы составить убедительную доказательную базу. Правда, в последний раз моя доказательная база присяжным заседателям показалась совсем не убедительной. И это тоже могло плохо сказаться на моей карьере, и это тоже заставляло меня сжимать зубы и более старательно искать новые факты, проявлять дотошность и пунктуальность во всем.
Мне оставалось ждать, но надежды на скорейшее разрешение вопроса я не терял и позвонил подполковнику милиции Раменскому, который желал лично встретиться с капитаном Беклемишевым. Тот капитан милиции, которого Беклемишев убил на пороге своей квартиры, когда пришел ночью домой за тапочками, был послан Раменским, и вообще, как сам Валерий Андронович говорил, был его лучшим учеником и надеждой.
–?Валерий Андронович, день добрый, Розов беспокоит…
–?Если вспомнили обо мне, Артур Юрьевич, значит, что?то появилось?
–?Появилась надежда. Не заглянете ко мне?
–?Загляну. Когда можно?
–?Да хоть прямо сейчас.
–?Еду. У меня машина под окнами. Через тридцать минут буду.
Валерий Андронович прибыл через двадцать пять минут. Должно быть, торопился или просто с пробками повезло. Сумел объехать их, пользуясь преимуществами милицейской «мигалки».
Чтобы войти в дверь моего кабинетика, Валерию Андроновичу пришлось повернуться боком, поскольку необыкновенный размах его плеч не позволял поместиться в стандартном дверном проеме. И в кабинетике сразу стало тесно – столько он занял места, хотя роста был среднего, пониже меня, пожалуй. Впрочем, рост его казался, наверное, сравнительно небольшим из?за ширины плеч, а в действительности был, скорее всего, не слишком и малым.
Стул жалобно заскрипел под весом подполковника милиции. Но более надежного для его габаритов сиденья у меня не было.
–?Рассказывайте, Артур Юрьевич. Есть что?то?
–?Есть сведения об ударе, которым обладает капитан Беклемишев. О том самом, что ломает шейный позвонок. Говорят, на всю российскую армию насчитывается всего несколько человек, обладающих таким ударом. Отработанная техника. От этого удара погиб ваш капитан.
–?Знаю, знаю… И кого таким ударом убили?
–?Вы всероссийскую сводку за минувшие сутки не читали?
–?Масштаб деятельности у меня, видимо, не тот, чтобы читать всероссийские сводки. Не доставляют почему?то.
–?Есть такой городок в Костромской области – Судиславль…
–?Допускаю, что есть, хотя ничего про него не слышал. И что? Беклемишев там объявился?
–?Возможно. Есть основания предполагать, что он был там нынешней ночью. Там убиты девять чеченцев. Один из них, бывший капитан чеченской ФСБ – знакомый, кстати, капитана Беклемишева, – там проживал. Следствие подозревает, что его убили соотечественники. Но кто перебил этих соотечественников? Это вопрос к местным следователям. Причем не было ни одного выстрела, ни одного огнестрельного ранения. Все погибли от перелома шейного позвонка.
Подполковник милиции был человеком опытным, и сразу показал это.
–?Убиты по одному или скопом?
–?Двумя группами. Пять человек и три человека.
–?В таком случае у меня есть куча сомнений. Даже капитан спецназа ГРУ не может бить рукой со скоростью автоматной очереди. В противном случае его бы просто подстрелили.
–?Неизвестно, где и как он их бил. Он мог потом перенести тела в одно место. Причину таких действий я обосновать пока не могу, но она может быть банальной. Даже такой вариант, как желание запутать следствие, исключать никак нельзя. Кроме того, Беклемишев мог быть и не один. А втроем они могли и пятерых одолеть без проблем и за секунды, не позволяющие произвести выстрел. Предвижу ваше возражение… – поспешил я предупредить готовые сорваться с уст подполковника слова. – Двое других не обладают таким смертельным ударом. Чеченцам могли просто сломать шею. Как раз для того, чтобы не стрелять. Но сам Беклемишев обязательно применял свой коронный удар. И несколько человек должны нести следы этого удара в своей голове.
–?Это как? – не понял Раменский. – Синяки, что ли, на лбу оставляет?
–?Синяк никогда не может быть показателем смертельного удара. Точно так же, как сломанная шея. Но при ударе капитана Беклемишева происходит прострел в затылочную кость и растечение мозговой жидкости. Если прострел могут определить – а могут и нет, – то растечение мозговой жидкости судебно- медицинская экспертиза пропустить не должна. Тем более что я специально отмечал это в запросе.
–?И что? Сколько человек подобным образом капитан положил в Судиславле?
Подполковника Раменского можно было поздравить. Он благополучно угодил в расставленные мной сети. Именно ради этого вопроса я его и пригласил.
–?А вот этого они сказать не могут, потому что данные экспертизы, может быть, получат через пару дней. Мне так сказали. И мы, следовательно, теряет темп поиска. За эти дни Беклемишев уже может оказаться где угодно, хоть на Северном полюсе.
–?Кто это там так работает? – с вызовом поинтересовался подполковник Раменский.
–?Мне в следственном комитете так сказали. Я туда звонил. Если уж они свою судебно-медицинскую экспертизу поторопить не могут, я не могу этого сделать тем более.
–?Судиславль, говорите? Ладно… Я попробую добраться до них. – Он не встал, но руку протянул, показывая, что прощается. – Поспешу я.
–?Хорошо было бы, если у вас получится.
–?Я позвоню, – пообещал Валерий Андронович, и опять боком вышел в дверь.
Почти сразу после ухода подполковника милиции, когда я задумался, что необходимо будет предпринять в первую очередь, если мои подозрения подтвердятся, позвонил другой подполковник, только теперь уже из ФСБ.
–?Артур Юрьевич?
–?Я.
–?Подполковник Страховщиков. Не здороваюсь, поскольку мы с вами сегодня уже успели друг друга поприветствовать. У меня для вас есть еще одно сообщение. Оно имеет к делу косвенное отношение, но тем не менее может вас заинтересовать.
–?Давайте. Я принимаю любые сообщения.
–?Сообщите номер электронной почты, я сброшу вам текст.
Я назвал свой электронный адрес.
–?Сейчас сброшу. Включайте компьютер.
–?Буду благодарен. Если сообщение стоящее, буду благодарен вдвойне.
–?Это сообщение, кстати, ставит под сомнение утреннее сообщение, которое вам принес. Ну, да сами увидите. Я предполагаю, что это даст возможность привлечь внимание беглецов к некоей особе, когда она пожалует в Москву. Это будет похоже на ловлю «на живца». Ждите.
Ждать пришлось недолго: скоро компьютер сообщил мне о приходе нового письма. Я не стал выводить сообщение на принтер, просто сохранил его в папке с текущим делом. А сообщение, в самом деле, было интересным, и предполагало даже возможность расширения мер по поиску обвиняемых, как верно заметил подполковник Страховщиков. Вообще Максим Николаевич, кажется, не настолько неприятный помощник в деле, как могло показаться вначале. Он умеет соглашаться с очевидным и менять свое мнение.
Утром Страховщиков представил одно донесение и, как мне показалось, настаивал на его достоверности. Днем он присылает другие данные, отвергающие достоверность первого. Я так понимаю, в
