мыслительный процесс начнется в голове. Ненужный вам поток. И обратите внимание, что все мысленные потоки обязательно бывают сумбурными. Даже в том случае, если вы просчитываете решение какой-то задачи, вмешиваются сумбурные мысли и стараются вас отвлечь. Это беда всех людей с их сложным устройством головного мозга. Но эта беда является одновременно и предохранительной системой. Иначе люди стали бы всемогущи, как боги. И могли бы легко материализовывать собственную мысль. Представьте себе такую картину… Хочется вам какую-то машину. Вы думаете, и машина материализуется. А потом вы идете по улице и думаете, что бегущая мимо собака может вас укусить. И она обязательно укусит. А через квартал вы переходите дорогу и боитесь, что какая-то машина поедет на красный сигнал светофора. И обязательно кто-то поедет и собьет вас. Вот потому и существует предохранительная система. Нельзя неподготовленному человеку обладать силой материализации мысли. Но, по мере того как вы будете обучаться, добавляя к своему умению каждый день хотя бы по пять секунд, ваша мыслительная система будет перестраиваться так, чтобы заменить собой предохранительную систему. Вы автоматически будете учиться контролировать свои мысли. Однако до этого еще очень далеко. О каком-то успехе можно будет говорить только тогда, когда вы впервые сумеете выстоять пятнадцать минут, концентрируясь на точке, и не допустить в голову ни один посторонний мыслительный поток. И еще важный момент этой тренировки. Постарайтесь не моргать. Это не прихоть, не умышленное желание создать вам лишние трудности, это физиологическая необходимость. В человеке, как и во всем мире, все взаимосвязано. Взгляд является не только зеркалом состояния человека, но и зеркалом его воли и напрямую взаимодействует с ней. Немигающий взгляд фокусирует вашу волю, делает ее сильнейшим оружием. Это тоже немаловажный фактор. Вам когда-нибудь доводилось смотреть поединки профессиональных боксеров? Хотя бы по телевизору… Перед боем, когда рефери в ринге дает боксерам наставления по правилам, боксеры буквально уничтожают друг друга взглядом. Началось это с чемпиона мира в супертяжелом весе Джо Фрезера. Того самого, что дважды побил Мохаммеда Али. Его еще звали Курящий Джо. Фрезер был сильным гипнотизером. И он перед боем буквально уничтожал многих противников взглядом, деморализовывал их волю. И это давало ему значительное преимущество еще до первого удара. Овладев таким волевым взглядом, вы тем самым уже научитесь побеждать многих противников.
– И долго нам в этот Абсолют уходить? – спросил Александр.
– Все зависит от вас. У всех получается по разному. Кому-то упражнение дается сразу, у кого-то уходит несколько лет. При этом я сразу прошу учесть, что величину в пятнадцать минут молчания мысленных потоков я привел как конечную. То есть ту, к которой следует стремиться. Но мало кто сумеет достичь ее. Нам вот спецназовец говорил, что его командир роты мечтает до десяти минут добраться. Надеюсь, доберется и перевернет свой танк… Вернее, танк противника. Десять минут – это тоже не каждому дано.
– А как мы узнаем, что дальше сдвига не будет, что дошли до собственной крайней точки? – задал вопрос Ратилов.
– Обращайте внимание на время. Если нет продвижения, значит, следует вплотную подступать ко второму этапу. Второй этап, на мой взгляд, не самый сложный. Но здесь уже от личности все зависит. У меня сразу стало получаться, у других вообще не получается. Второй этап является продолжением первого. То же самое упражнение с теми же условиями, только вы уже не пристально смотрите в круг, а рассеиваете взгляд. Глаза по-прежнему не мигают, только на круге уже не концентрируются, охватывают все вокруг. Должны видеть цельную картину, которая вашим кругом лишь связывается в целое.
– А вы сами, товарищ майор, сколько на круг смотрите? – спросил Александр.
Базука вздохнул.
– К сожалению, мне не удавалось и никогда не удастся получить тот посыл, который я вам дам на следующем занятии. Гипнотический посыл, который поможет вам освоить упражнение. Я же, к сожалению, полностью негипнабельный человек, то есть меня нельзя загипнотизировать. И потому я не могу прибегнуть к чужой помощи. А самостоятельно мне не удается пройти дальше трех с небольшим минут, не хватает талантов к концентрации. Но я продолжаю. Третий этап логически вытекает из первого и второго и является прямым продолжением второго. Теперь вы охватываете всю предыдущую картину и в дополнение стремитесь заглянуть за круг. То есть не заглянуть, а создать то, что в компьютерной графике называется трехмерным изображением. Круг должен в вашем сознании преобразоваться в шар, перестать быть плоским, и вы, тренируясь, можете двигать его ближе и дальше только усилием собственной мысли. Это тот случай, когда вы допускаете в упражнение мысль. Но она не отвлекает вас, а полностью на вас работает. И последнее из первого цикла упражнений, которое вы начнете изучать, когда освоите все предыдущие, заключается в работе без круга. Вы просто в тех же условиях должны будете полностью рассредоточиться, почувствовать мир не только перед собой, но и вокруг, со всех сторон, снизу и сверху. Почувствовать и раствориться в нем. Так вы сможете познать хотя бы частицу Абсолюта, который полностью познать не может никто. Вот в принципе все то начальное образование, что вы можете получить самостоятельно. А продолжение, самое главное, что логически проистекает из этих упражнений, я вам преподам завтра во время гипнотического сеанса.
– Но до завтра-то мы не освоим всего, – сказал Александр с насмешкой, реально оценивая свои способности.
– До момента, когда вы освоите все, пройдет немало дней, а для кого-то и лет. Но я дам вам ключ к вхождению в состояние саморегуляции. По мере самостоятельных занятий вы научитесь использовать этот ключ по мере необходимости. И он позволит вам сделать то, что я тоже объясню завтра…
– Честно говоря, я не очень понимаю, что это такое и зачем нам это нужно, – сказал цыганистый Валера, потягиваясь после лекции. – Так, баловство какое-то без практической ценности. Нам бы что-то посерьезнее, побольше бы занятий со Стасом…
– Не говори, – возразил Ратилов. – Это дело серьезное и всем необходимое. Если человек умеет концентрироваться, он любое дело лучше и легче делает. И даже в «рукопашке» это очень важно. А если умеет концентрироваться с большой силой, то его мысль становится мощным оружием.
– Есть какое-то ментальное карате… – вспомнил Вадим Караваев, впрочем, не с одобрением вспомнил. – Фильм про это дело видел, хотя верится с трудом.
– Вот об этом сказать ничего не могу, не сталкивался. Про астральные войны слышать доводилось, но только в общих чертах. Но мы все слишком мало знаем, чтобы говорить о чем-то категорично. Однако концентрация дает больше, чем я сумел бы дать вам за год занятий. Это я могу утверждать. И могу так же уверенно утверждать, что концентрация тоже не каждому дается. Но попробовать не грех. Я уже несколько лет собираюсь попробовать, да все собраться не могу.
– Типичное положение вещей для наших дней, – серьезно сказал Караваев. – Мы все в суете живем и не имеем времени, чтобы остановиться и задуматься, чтобы отбросить все ненужное и сделать лишь необходимое – на чем-то, как мы тут говорим, сконцентрироваться.
– Это точно, мечемся от рюмки к сигарете и обратно, – согласился Александр, засовывая в рот сигарету, но, подумав, все же не решился закурить в помещении и торопливо двинулся к выходу.
– А концентрироваться, – продолжил Вадим мысль, перебитую было Усольцевым, – нужно уметь всем. В спорте и в драке особенно. На ковер, бывает, выйдет против тебя парень, которого бы на тренировках вместо чучела использовал. Но он сконцентрировался, а ты расслабился, и он тебя ломать начинает. Трудно потом бывает изменить положение.
О спортивном прошлом Караваева в группе знали все, и потому его мнение приняли как авторитетное. К тому же и Ратилов этого же мнения придерживался, а он уже успел завоевать себе авторитет выведением из строя поочередно двух подполковников ОМОНа. Оба чувствовали, что курсанты доверяют им даже больше, чем словам Базуки. Но авторитет майора они оба признавали. И потому Станислав заявил:
– Сегодня вечером плотно засяду за домашнее задание. Обязательно. Воспользуюсь что нахожусь не дома и никто не будет мешать.
– Я, пожалуй, тоже, – сказал Вадим, – хотя я дома, и мне сложнее…
Но посмотрел при этом на Станислава, словно проверяя реакцию Ратилова на свои слова. Может быть, подготовил какой-то ответ на возможный вопрос о семейном положении. Для пользы дела и для изучения Караваева можно было бы и спросить что-нибудь о шумных гиперактивных детках, но старший лейтенант посчитал некорректным такой вопрос. В любом случае, скажет Вадим правду или не скажет, вопрос вернет его к болезненной ситуации, а этого делать не хотелось.
