засыпанная снегом короткая дорога, расчищенная к приезду группы. Там было что-то типа каменного карьера, используемого жителями ближайших окрестностей. Разнокалиберные камни грузили вручную и потом уже дробили, кому как нравилось, чтобы сделать их пригодными для строительства. Это место для скрытого ожидания было предложено капитаном Омахановым, знающим местность.
Последним высадился со своей группой сам полковник Кирпичников. С ним в машине ехали подполковник Вельчанинов и майор Старогоров. Сразу после высадки все трое стремительно взобрались по откосу на холм. Им предстояло идти в другую сторону через невысокие скалы, имеющие множество проходов, на соседний каменистый холм. Главное неудобство при переходе скал – опасность подвернуть ногу. Но ходить все трое по горам умели и потому шли быстро, несмотря на то что пространство между скалами было присыпано снегом.
Подъем на соседний холм был более легким, чем спуск с предыдущего, потому что при спуске можно поскользнуться, а при подъеме нога ставится твердо. С вершины этого холма хорошо было наблюдать за расположенной внизу «зоной». Отсюда просматривалась только часть территории за забором с колючей проволокой, но большего было и не нужно. Главное, что видны ворота и КПП, то есть точка отсчета, с которой официально должны отслеживаться бандиты, отпускаемые завтра на свободу.
Рядом с «зоной» располагался поселок, который был полностью на виду. Но он и его жители мало интересовали оперативную группу, а если и интересовали, то только с той точки зрения, что кто-то из жителей мог стать помехой, если вздумает прогуляться по горам. На углу «зоны» располагалась автобусная остановка. Будка из металлического профилированного листа защищала ожидающих пассажиров от ветра. Сейчас там стояли мужчина с большим, выпирающим вперед животом и женщина с двумя малолетними детьми. Видимо, скоро должен был подойти автобус.
– Я – Первый. Мы прибыли, – сказал полковник Кирпичников в микрофон «подснежника». – Командирам групп доложить обстановку.
– Я – Гусар, – сразу отозвался полковник Денисенко. – Занял позицию. Приступил к наблюдению.
– Я – Робин, – сказал подполковник Валеев. – То же самое. Позиция удобная.
– Готовность аппаратуры? – спросил командир.
– Я – Психо, – отозвалась Тамара Васильевна, входящая в группу Денисенко. – Развернула. Включаю. Идет загрузка.
– Я – Андроид, – сказал Старогоров, расположившийся неподалеку от Кирпичникова. Новый позывной майору, кажется, даже нравился. – Ноутбук загрузился. Запускаю программу.
– Я тоже запускаю, – добавила Ставрова.
– Работаем. Результаты докладываем.
И сам передвинулся ближе к Старогорову, чтобы иметь возможность заглянуть в монитор его ноутбука. Сбоку видно было плохо, а место прямо за спиной майора уже занял Вельчанинов. Тем не менее красная точка и сбоку просматривалась хорошо. Сейчас главное было – убедиться, что объект на месте.
– Объект на месте, – в подтверждение доложил Старогоров.
– Мой тоже на месте, – сообщила Ставрова.
– Жалко, что они в разных отрядах, – заметил Вельчанинов. – А то можно было бы одним ноутбуком обойтись.
– Нет, нельзя, – не согласился полковник Кирпичников. – Один ноутбук в состоянии вести только одного человека. Один микрочип то есть...
– Даже так? – удивился Василий Юрьевич. – Что ж они на такой допотопной технике работают? Спутники ГРУ в состоянии контролировать сразу кучу объектов, если есть необходимость... – Подполковник вовремя поймал взгляд Владимира Алексеевича и осекся. Но ситуацию оценил и вышел из нее умело: – Я мог бы за литр хорошего французского коньяка попросить знакомых. Правда, коньяк надо еще добыть и знакомых упоить, а для этого следует в Москву возвращаться транзитом через Париж...
– Долгая история, – поддержал подполковника Кирпичников и показал глазами на затылок Старогорова. Вельчанинов незаметно кивнул, пообещав таким образом соблюдать осторожность.
– Я – Первый. Наблюдатели готовы? – спросил Владимир Алексеевич.
– Я – НЛО. Устроился удобно. И даже унитаз в соседних скалах, – доложил капитан Радимов. – Готов отсыпаться до утра.
О сухом пайке для наблюдателей заранее позаботился Гималай Кузьмич, как и о том, чтобы никто не простыл на холодных камнях. Для этого Слепаков припас специальные подстилки из гермафлекса[22].
– Остальные? – спросил полковник.
– Я готов, – доложил Вельчанинов, не называя свой позывной, потому что находился под боком у командира. Он свой позывной не менял, поскольку в Венесуэле никак не «засветился». А кто такой «Терек», в спецназе ГРУ и так все знали.
Вельчанинов демонстративно поворочался, удобнее устраиваясь в небольшой расщелине на раскрашенной под «камуфляж» подстилке. Изначально они были белого цвета, но Гималай Кузьмич добыл где-то баллончики с автомобильной эмалью и добавил пятна зеленой и коричневой грязи. Гермафлексовые подстилки, конечно, были чистой самодеятельностью, но если заместитель командира группы по хозяйственной части не позаботится о том, чтобы офицеры не промерзли на холодных зимой камнях, то кто же еще это сделает? Командир такую заботу только одобрил, тем более что гермафлекс весил меньше простого одеяла и доставить к месту такую подстилку несложно.
– Я – Лесник, – подал голос подполковник Лукошкин. – Позиция у меня не слишком удобная: скалы закрывают половину стены. Перемещаюсь правее. Вот так. Теперь я на месте. Готов ждать рассвета.
– А рассвет наступит летом... – пошутил цитатой из песни Денисенко.
– Так не договаривались. До лета от безделья у меня пролежни образуются.
– Отставить балабольство, – пресек командир ненужное засорение эфира. – Вызываю машины. Выходим все, кроме наблюдателей.
Владимир Алексеевич покидал позицию последним, чтобы обменяться парой слов с Вельчаниновым. Но повернулся он к командиру ОМОГ только после того, как отдалился майор Старогоров. Оба выключили микрофоны «подснежников».
– Так что ты про спутники хотел сказать?
– Я могу позвонить командующему, пусть он попросит управление космической разведки. Я не уверен, что наши спутники смогут без знания диапазона поймать сигнал от микрочипа, но пусть хотя бы попробуют. Для наших это лишнее испытание оборудования, а нам, глядишь, это может сгодиться.
– Звони, – согласился Кирпичников. – Но у меня есть вопрос. Командующий в курсе того, чем мы здесь занимаемся?
Вельчанинов улыбнулся.
– Мне кажется, что он в курсе всего и лучше меня знает некоторые детали. Насколько мне известно, он беседовал по поводу моей группы с генералом Апраксиным... – Но продолжать разговор на эту тему подполковник не стал. – Кстати, что ты так при своем майоре? Ненадежен?
– Боюсь, он обижен на меня. Станислав Юрьевич надеялся остаться командиром оперативной группы – в первой операции командовал он. А на вторую привлекли уже меня. На обиженных, как ты знаешь, воду возят, но самим обиженным это не нравится. И он становится в непонятную позу.
– Например?
– Например, добровольно захотел стать «андроидом» и согласился на вживление микрочипа. После этого согласился пройти гипноз, чтобы воспринимать команды микрочипа, в том числе и команду «умри». Полностью отдал себя в чужие руки. И это при том, что все остальные отказались как от чипирования, так и от гипноза, и генерал поддержал нас в этом.
– Он что, с головой категорически не дружит?
– У меня складывается именно такое мнение. Но при нем следует быть осторожнее. И вообще, я даже своему генералу не доложу, если спутник ГРУ включится в дело...
– Это понятно. Я даже и не думал просить тебя об этом...
Связь с наблюдательными постами возле ворот «зоны» предусматривалась только посредством телефона спутниковой связи, поскольку «подснежник» обладал весьма ограниченным радиусом действия и был не в состоянии связать наблюдателей с базой спецназа ГРУ. Но и о телефонной
