она плохо. Тогда пианист, пожалев ее, спросил, может ли она что-нибудь спеть. Билли исполнила популярные в то время песни «Travlin All Alone» и «Body and Soul». Посетители сидели как завороженные. Триумф был полный, и Билли сразу получила свои первые заработанные деньги.
Трудно сказать, правдива ли эта история. Во всяком случае, с той поры Билли начала работать в клубах на 132-й улице. Там в 1933 году ее и нашел вездесущий «открыватель талантов» Джон Хэммонд. Холидей сделала свои первые записи с только что организованным оркестром Бенни Гудмена, заключила контракт с менеджером Джо Глейзером'.
В конце 1933 года Холидей записала с небольшим студийным оркестром Бенни Гудмена несколько песен. И хотя роль певицы сводилась главным образом к тому, чтобы подчеркнуть мастерство Гудмена, ее оригинальная манера пения заставила обратить на себя внимание.
В самом конце 1934 года она выступила вместе с пианистом Бобби Хендерсоном на подмостках театра «Аполло», самого известного развлекательного клуба в Гарлеме. Отзывы того времени о ее исполнении нельзя назвать благожелательными: расслабленная, так называемая ленивая манера пения дисгармонировала с общим направлением театра. Но вскоре, выступая уже с оркестром Ральфа Купера, Холидей добилась популярности и с этого же времени стала называться Билли.
В 1935 году на экраны вышел фильм «Симфония в черном», в котором молодая певица снялась с большим успехом – вместе с Дюком Эллингтоном.
Вскоре Хэммонд решил организовать выступление Билли с малыми ансамблями во главе с Тедди Уилсоном, которые делали записи для музыкальных автоматов. Первая такая запись относится к 1938 году, а затем в течение шести лет Билли записала более сорока пластинок. Она работала практически со всеми ведущими джазменами. Среди них – Бенни Гудмен, Бен Уэбстер, Рой Элдридж, Джонни Ходжес, Гарри Карни, Бенни Мортон.
Лучшие записи, по ее собственному признанию, были произведены в содружестве с Тедди Уилсоном, трубачом Баком Клейтоном и саксофонистом Лестером Янгом. С Янгом, звавшим певицу Леди Дэй, у Билли долгое время сохранялись очень теплые отношения. С ним Холидей удавались, пожалуй, самые виртуозные интерпретации. Взаимодействие ее и Янга в таких песнях, как «Что для меня?» или «Любимый мой», воистину безупречно. Эти и некоторые другие ее записи в период между 1935 и 1942 годами считаются лучшими за всю историю джаза.
К тому времени Билли уже добилась известности и была тут же принята в оркестр Арти Шоу. Музыканты и сам Шоу старались поддержать Билли, однако во время концертов то и дело возникали конфликты на расовой почве. В результате Билли в 1939 году покинула оркестр. На помощь вновь пришел Хэммонд. Он познакомил Билли с Барни Джозефсоном, владельцем кафе «Сесайети», и тот предложил ей работу.
Вряд ли где-нибудь еще Билли Холидей нашла бы такую публику, как в кафе «Сесайети». Для артистки ее склада это идеальное место работы. Сюда приходили не только музыканты и знатоки джаза, но и люди, готовые выразить сочувствие талантливой негритянской певице, испытывающей страдания и унижения из- за цвета кожи. Некоторые завсегдатаи кафе имели связи и влияние, они стали покровительствовать ей. И Билли Холидей стала звездой.
Именно тогда Билли впервые исполнила песню, которая в дальнейшем всегда ассоциировалась с ее именем. Это песня на стихи поэта Льюиса Аллена, называлась она «Strange Fruit» («Странный плод»). Странным автор называл «черный плод, свисающий с черного дерева».
'Текст будущей песни Билли Холидей получила в 1939 году от поэта Льюиса Эллена, – пишет Д. Ухов. – Как возникла музыка к его стихам, до конца не установлено; не исключено, что ее написала сама певица. Но вот что интересно: солидная «Колумбия» в любом случае не стала бы связываться с песней остросоциального звучания. К тому времени, однако, певица уже смогла сама выбрать «компанию» – ею оказалась небольшая фирма «Коммодор». Билли Холидей записала «Странный плод» с тем же ансамблем, с которым выступала в кафе «Сесайети».
Песня получилась грустной. Медленный, полный драматизма речитатив Билли еще более усиливал настроение безысходности. Песня никого не оставляла равнодушным, и публика всякий раз требовала ее повторения. Этот успех побудил Билли отказаться от блюзов и легких мелодий. Она стала отдавать предпочтение печальным лирическим песням о неразделенной любви, таким, как «Lover Man» и «Gloomy Sunday». Изменив манеру пения, Билли еще больше стала нравиться публике. Однако, сделав упор на текст, певица утратила многое из того, что относилось к джазовой фразировке и прежде делало ее кумиром поклонников джаза.
Д. Коллиер пишет:
'Билли чувствовала себя обделенной и отверженной, и в ней развилось чувство жалости к самой себе, обострилась мнительность. На любое действительное или кажущееся проявление невнимания к себе Билли отвечала истерикой. Возможно, склад ее души и породил ту трогательную нежность, которая пронизывает лучшие образцы ее творчества. Ведь в основном она пела о любви – утраченной и обретенной.
Билли удалось разгадать тайну джазового пения. Она поняла важность отрыва мелодической линии от ударных долей такта. Она не скрывала, что училась петь, слушая пластинки Армстронга и Бесси Смит. Билли рассказывала: «Когда я пою, я стараюсь импровизировать, как Лес Янг, Луи Армстронг и другие любимые мною музыканты».
Хотя известные исполнители блюзов, например Рашинг или Тернер, в своем пении также не придерживались сильных долей в такте, Билли в отличие от них интуитивно сознавала, что форма и содержание должны быть неразрывно связаны друг с другом даже в простой эстрадной песне.
…Большинство эстрадных и джазовых певцов стараются восполнить банальность темы различными техническими приемами: задержкой дыхания, мелодическими украшениями, «многозначительными» драматическими паузами и т.п. Но такие ухищрения мало помогают. Билли знала это и сводила формальный элемент к минимуму, чтобы придать больший вес мелодической линии'.
С середины сороковых годов до начала пятидесятых Билли Холидей пыталась пробиться на эстраду – ее записи на фирме «Декка», сделанные преимущественно со струнными ансамблями, не имеют прямого отношения к джазу. В 50-е годы певица начала сотрудничать с импресарио Норманом Гранцем и его компанией «Верв», но время было безнадежно упущено. Лишь отдельные записи можно считать удачными.
Тогда же, в 40-е годы, у нее возникают серьезные проблемы – наркотики. Билли Холидей все больше попадает в зависимость от опиума и героина. Она очень одинока; среди коллег, кроме Янга, у нее, пожалуй, нет бескорыстных друзей, готовых поддержать, помочь; нет и любви. Билли никогда не зарабатывала миллионы, однако имя большой певицы и звезды приносило ей довольно значительные суммы, иногда несколько десятков тысяч долларов в год. Холидей никогда не была избалована вниманием мужчин, но по мере того, как росла ее слава и увеличивались гонорары, вокруг нее стала вертеться толпа постоянных поклонников – в основном разных проходимцев и наркоманов, надеявшихся поживиться за ее счет.
