статую в окончательном виде. Посетителей, желающих взглянуть на это «восьмое чудо света» (так ее порой тогда называли), оказалось немало, среди них был и знаменитый писатель Виктор Гюго.
Постепенно стало складываться и общественное мнение о статуе. Подчеркивалась грандиозность произведения — ничего подобного до сих пор парижане не видели, а также сложность технического исполнения, четкость пропорций и линий скульптуры. Но, в частности, отмечались холодность и бесстрастность трактовки образа Свободы. Не случайно почти все видевшие монумент отмечали, что Свобода «слепа», а монументальность передавалась лишь размерами.
Внушительность размеров произвела впечатление и на американских ценителей искусства, но популярность в глазах широкой американской публики статуя приобрела значительно позже. В годы же ее создания за океаном к ней не проявляли сколько-нибудь заметного интереса.
А в Америке все это время шел сбор средств, но очень медленно: публика неохотно развязывала кошельки. Чтобы собрать необходимую сумму, по всей стране проходили театральные представления, спортивные соревнования, балы.
Неизвестно, как бы вообще сложилось дело у американской стороны, если бы в кампанию не включился новый издатель нью-йоркской газеты «Уорлд» Дж. Пулитцер. «В нашем городе, — писал он, — более 100 мультимиллионеров, любой из них может оторвать от себя сумму, которая покажется ему не более чем долларом. Они охотно растрачивают ее на спекуляции и роскошь; для иностранной балерины или примадонны их карманы всегда открыты. Но что для них значит статуя Свободы, которая напоминает им всего лишь о равенстве граждан республики?». В передовых статьях своего издания Дж. Пулитцер критиковал имущих граждан за их равнодушие и жадность, призывал всех американцев последовать примеру французского народа и внести свой вклад в общенациональное дело. Кроме того, он пообещал опубликовать имена всех вкладчиков, какие бы малые суммы они ни вносили. Неуспех кампании часто объясняли местничеством Действительно, американцев, живущих где-нибудь на Юге или на Западе, трудно было убедить, что будущий монумент — дело общенациональное. Одна газета из Миннеаполиса даже писала, что деньги можно было бы собрать в два счета, если бы статуя предназначалась для их штата.
Из-за отсутствия средств начало работ на острове Бедлоу затягивалось, лишь в начале 1884 года приступили к бетонированию фундамента. 4 июля 1884 года в Париже и в Нью-Йорке (на острове Бедлоу) состоялись церемонии, связанные с будущей судьбой статуи.
Проходили они одновременно, но разительно отличались по характеру проведения. Во Франции была устроена официальная церемония, на которой статуя была преподнесена послу США как дар французов американскому народу. А на острове Бедлоу, позднее переименованном в остров Свободы, в тот же день отмечали лишь закладку фундамента для будущего пьедестала. Были произнесены речи, а в основание будущего монумента замуровали капсулу с любопытным содержанием. В нее вместе с экземпляром Декларации независимости вложили медальоны с изображениями американских президентов, портрет скульптора Бартольди, списки участников пожертвований и куски золота и серебра.
А тем временем в Париже Бартольди и его помощники были поглощены работой. Статую размонтировали, бережно уложили в 214 ящиков, и она стала ждать путешествия через Атлантику.
Весной 1885 года после месячного путешествия французский парусный военный корабль «Изер» доставил драгоценный груз в нью-йоркскую гавань. Его прибытие в сопровождении нескольких кораблей было встречено залпами пушек, музыкой и толпами возбужденных нью-йоркцев. А пьедестала все не было, и для его завершения требовались немалые деньги. Манифестация и факт прибытия статуи произвели должное впечатление на американскую публику, и в августе необходимая сумма была собрана. Проект постамента высотой 47 метров был выполнен американским архитектором по имени Ричард Моррис Хант.
На торжества праздника по случаю открытия монумента прибыли президент США Г. Кливленд, государственный секретарь Байард, министры, главнокомандующий войсками федерации Шеридан, иностранные послы и дипломаты. В полном составе присутствовала французская делегация.
Возбуждение всех собравшихся достигло пика. Но вот, наконец, покрывало сорвано, и в этот момент возгласы восхищения и залпы пушек потрясли воздух. Атмосфера праздника была несколько омрачена дождливой погодой, из-за которой пришлось отменить парадный фейерверк. К тому же в течение некоторого времени «Свобода, освещающая мир» сама оставалась вечерами и ночами неосвещенной. Конгресс почему-то не предусмотрел ассигнований на это.
Во время открытия монумента на пьедестале не было никакой надписи, но мысль о том, что ее необходимо сделать, высказывалась неоднократно. Поэтесса Эмма Лазарус, воодушевленная образом Свободы, написала поэму «Новый Колосс», слова из которой позднее были высечены на пьедестале статуи:
Статуя, весом 255 тонн, представляет собой увенчанную короной женскую фигуру, попирающую ногами разорванные кандалы тирании. Семь остроконечных зубцов ее короны символизируют свободу, распространяемую на семь континентов и семь морей. В левой руке Свобода держит некое подобие книги с высеченными на ней двумя датами: 4 июля 1776 года — день принятия Декларации независимости и 14 июля 1789 года — день взятия Бастилии. Скульптор Бартольди представлял, что эти события идейно связаны между собой. Правая рука поднимает символический факел. Факел и корона по вечерам подсвечиваются.
Высота самой статуи — 46 метров, и, таким образом, верхушка факела находится на высоте 93 метров над землей. Вес — 205 тонн. Длина правой руки, в которой факел, — 12,8 метра, причем один только указательный палец имеет длину 2,4 метра, ширина рта — 91 сантиметр.
Внутри цоколя статуи Свободы находится Музей заселения Америки, открытый в 1972 году. Здесь представлена действительно вся история страны: от предков — индейцев, которые двинулись на неведомый тогда континент, и вплоть до массового переселения в нынешнем столетии. Каждая группа переселенцев охарактеризована при помощи аудио-визуальных средств, моделей, фотографий, рисунков, костюмов и произведений искусства. Здесь рассказано и о жителях Западной Африки, которых как рабов продали этой стране, и об огромных потоках переселенцев XIX века — ирландцев, итальянцев и евреев.
Пудлинговщик
(1886 г.)
Константин Менье родился 12 апреля 1831 года в Эттербеке (район Брюсселя). Константин был шестым ребенком в семье, рано лишился отца, и его матери пришлось открыть пансион, чтобы иметь возможность прокормить детей. На формирование художественных наклонностей Менье оказал влияние его брат — гравер Ж.-Б. Менье, а также итальянский гравер Каламатта, живший в пансионе одновременно с пейзажистом Фурмуа. Юношей Менье посещал скульптурный класс Академии изящных искусств Брюсселя и мастерскую Ш.0. Фрекена — скульптора академического толка. Он занимался также у известного живописца Ф.-Ж. Навеза (с 1854 г.). Но решающими для Менье оказались встреча с де Гру и вступление затем в «Свободное общество изящных искусств».
Менье надолго оставляет скульптуру. Как живописец он впервые выступил на трехгодичной выставке (Триеннале) в Брюсселе в 1857 году с картиной «Сестры милосердия». В последующие годы он участвует в выставках в Антверпене, Генте, Брюсселе и Париже со сценами из жизни монахов-траппистов и святых. Те
