История колдовства

подтверждается многочисленными свидетельствами; Нино Пекораро, описываемый как мускулистый молодой неаполитанец, известен своими «эктоплазмическими эффектами»; Станислава П., Вилли С. и графиня Кастелвич, подобно многим другим, обладали паранормальными возможностями психики, хотя, как можно было ожидать, должны были использовать свой дар с большой осторожностью и очень сильно страдали после опытов. Следует также помнить, что при определенных обстоятельствах материализация, видимо, имеет место, а при других осуществиться не может. Весьма интересное и авторитетное обсуждение этих вопросов содержится в книге барона фон Шренк-Нотцинга «Феномен материализации» (1923). 225 фотографий, содержащихся в этом издании, имеют большое научное значение, а исследования проводились в условиях, жесточайших по отношению к медиумам для того, чтобы исключить какие бы то ни было разговоры о мошенничестве.

Среди современных психических феноменов большое внимание уделяется так называемому «Списку Оскара Уайльда», обсуждение которого проводилось в 1923 – 1924 годах. Коротко говоря, рассказывалось, что с духом Оскара Уайльда удалось войти в контакт, и он «диктовал» в течение нескольких сеансов со скоростью 1020 слов в час текст, который был записан с помощью автоматического письма медиумами миссис Треверс Смит (миссис Эстер Доуден) [589] и неким мистером Трю. Впоследствии эти записи были опубликованы в «The Sunday Express». Следует признать, что текст соответствовал некоторым наиболее общим характеристикам, которые свойственны стилю произведений Уайльда, но впечатление такое, что ум и оригинальность исчезли, и осталась лишь тяжеловесная и подражательная проза. Более всего это похоже на отсыревшие фейерверки. Лично я ни на минуту не принимаю возможность того, что текст был действительно продиктован или создан Уайльдом. Спешу добавить, что отнюдь не склонен обвинять вовлеченных в это дело в мошенничестве; вполне возможно, что эти послания были продиктованы неким нематериализованным сознанием, вероятно, не слишком высокого статуса, почему и результат оказался не имеющим художественной ценности. Утверждалось, что таким путем удалось получить пьесу в трех актах, авторство которой также приписывалось Уайльду. Получена пьеса была благодаря ouija-board. Ее я не читал и не считаю себя компетентным высказывать о ней свое мнение.

Спиритизм пользуется поддержкой многих известных людей. Его активно защищал сэр Оливер Лодж так же, как и сэр Вильям Барретт, сэр Вильям Крукс, профессора Шарль Ри-ше, Жане, Бернхейм, Ломброзо и Фламмарион. Все они придали дополнительный вес этому течению своим авторитетом. Что же касается сэра Конан Дойля, то он, как известно, превозносил и пропагандировал все оккультные практики, с которыми ему приходилось сталкиваться [590] . Он даже руководил открытием весьма симпатичного книжного магазина на Виктория-Стрит, в Вестминстере, где продавались публикации спиритического направления.

Итак, как же нам относиться к этому мощному движению, смеяться над которым было бы глупостью, а игнорировать которое невозможно? Католическая церковь не делает ни первого, ни второго. Те м не менее, она безоговорочно предает его анафеме. Не потому, что она не верит в реальность того, чем занимаются спириты, но как раз потому, что верит полностью и знает, какие движущие силы стоят за всем этим, как бы ни пытались прятаться они под иными личинами, как бы тонко и быстро они не действовали. Тема, которую мы обсуждаем, не самая приятная, поскольку мне известно много добрых людей, в поисках истины серьезно увлеченных спиритизмом. До сих пор они не потерпели сколько-нибудь серьезного морального или физического ущерба, хотя играют с огнем уже несколько лет. Кроме того, для многих спиритизм стал утешительной гаванью в тяжелые минуты скорби и разлуки и, соответственно, теперь освящен в их глазах воспоминаниями о дорогих людях. Но они страшно обмануты. Как бы ни трудно было это делать, следует придерживаться твердо установленных фактов. Спиритизм был не менее четырех раз осужден Святейшим Престолом [591] , декрет которого от 30 марта 1898 года запрещает все спиритические практики – даже те, в ходе которых общения с демонами пытались бы избежать, а связь пытались бы установить только с добрыми духами. Современный спиритизм, по сути своей, – возрожденное ведовство. Второй пленарный собор в Балтиморе (1866), предполагая, что значительная часть феноменов объясняется ловкостью рук и мошенничествами разного рода, предостерегает христиан от оказания какой- либо поддержки спиритизму и запрещает им посещать сеансы, пусть даже из чистого любопытства, поскольку некоторые из явлений, которые там имеют место, могут быть объяснены лишь через вмешательство демонических сатанинских сил.

ГЛАВА VII Ведьма в драматической литературе

Английский театр, подобно театру любой другой страны, имеет религиозные, а лучше сказать, литургические корни. После норманнского завоевания, когда в английских монастырях появилось немало французских ученых, латинские диалоги, легенды о святых и мучениках, созданные в соответствии с канонами комедий Хротсвиты, отнюдь не бывшим уникальным феноменом, стали ставиться и на острове. Их практически невозможно декламировать, не выполняя при этом соответствующих действий. Таким образом, мистические пьесы появились из самой сердцевины действа литургического.

Немало исследований было посвящено тому, каким образом ставились отдельными гильдиями эти ранние английские пьесы. Я бы хотел привлечь внимание читателей лишь к одному из фрагментов оборудования передвижного театра, а именно, к темной пещере на последней из трех декораций, так называемому адскому жерлу. Прилагались немалые усилия для того, чтобы сделать ее столь ужасной в своем реализме, как только было возможно. Демоны с чудовищными головами исходили из нее, извергались адские пламена, и слышны были сдавленные крики. Так, при постановке в Дигби пьесы о св. Марии Магдалине описание сцены было следующим: «помост и ад, разверзающийся под этим помостом». В Ковентри у шляпочников было Адское жерло для изображения адских мук, а у ткачей – еще одно для представления Страшного суда. Оно извергало огонь, было снабжено лебедкой и валом для изображения землетрясений. В указаниях к постановкам Корнуольского театра, который ставил «Сотворение мира», написано, что Люцифер низвергается в ад «и столб огня рядом с ним», а вся сцена заполняется «всевозможными дьяволами и духами, поддерживаемыми на канатах». Среди необходимых «establies», потребных для постановки пьесы в Руане в 1474 году, был «Enfer fait en maniere d’une grande gueulle se cloant et ouvrant quant besoing en est». Последнее указание к постановке «Sponsus», литургической пьесы, написанной Клоетта и Пари в первой половине XII столетия и поставленной в Лиможе, где речь идет о Разумных и Неразумных девах, звучит таким образом: «Modo accipiant eas [fatuas uirgines] daemones et paecipitentur in infernum».

Сам Дьявол, нарушитель мира, был одним из важнейших персонажей мистерий. Йоркский цикл начинается с постановки «Сотворения мира» и «Падения Люцифера». В то время как ангелы поют: «Свят, свят, свят» перед троном Господним, сатана является, обуянный гордыней, с тем чтобы быть низвергнутым в глубины ада, громко выкликая при этом свои жалобы: «Пал, пал, о горе мне!» Известен интересный эпизод из сна жены Пилата. В то время как она спит, Сатана нашептывает ей на ухо воспрепятствовать осуждению Иисуса и, таким образом, помешать искуплению человечества. Последняя пьеса Йоркского цикла – «Судный день».

Таким же образом цикл Таунли открывается «Сотворением», и в пояснениях к пьесе написано: hic deus recedit a suo solio et lucifer sedebit in eodem solio. Скоро действие перемещается в ад, где демоны укоряют Люцифера за его гордость. После создания Адама и Евы представлялся горестный плач Люцифера. В длительном эпизоде Страшного суда на сцене появлялось немалое количество демонов, каждому из которых находилась работа.

Дьявол был представлен в черном одеянии, с козлиными рогами, ослиными ушами, с раздвоенными копытами и огромным фаллом. Собственно, это сатир из древних дионисических процессий, дух природы, суть несдерживаемой свободы и веселых удовольствий, можно сказать, бесстыдный, так как греки античности не знали стыда. Это та самая фигура, которая носилась в танце на сцене Аристофана, совершенно обнаженная при свете дня [592] , исполненная физического здоровья, в неудержимом веселье и экстазе громко выкрикивающая старинный рефрен: ????? ?????? ????????, ???????, ??????????????, ????? ??????????а (Фалес, щедрый товарищ Вакха, его веселый компаньон в танце, в безумном веселии блуждающий по ночам, развратитель Фалес). Иными словами, он был воплощенным язычеством, язычество же было смертельным врагом христианства; таким образом, его взяли, бражника вакхических пирушек, запачкали нечистотами от рогов до копыт, и он так и остался